- Неважно, - качнул головой… теперь уже точно Скорповски. От того мальчика… Кабарги, только ресницы и остались. – У него проблемы с Шарифом, пока не решит, не свалит.

- Все настолько…

- Серьезнее, - перебил он Нолика. – Но это-на поверхности. А вот под ней…

- Еще скажи, что пытается слиться! – скривилась Красотка.

Стояла за спиной пришлого, дернулась неожиданно даже для Горевски, но мальчишка ушел с линии удара… четко и точно перехватив демоницу и уложив ее мордой в землю.

Ума больше не рыпаться у той хватило, захват был «грязным», с возможными последствиями…

- Если ты просишь, - отпустив Красотку, Скорповски отступил в сторону. Проигнорировав задумчивые взгляды неразлучной парочки, протянул барышне руку. Когда демоница, сделав вид, что не заметила, поднялась сама, продолжил, словно и не было этой короткой проверки-стычки. – Он загнал себя в угол. С одной стороны Рикрейн и предавший его Шариф. С другой – мы.

- Это может быть опасно… - подал голос Олиш. – Под ним производство демкаша…

- Вот именно, – кивнул Сашка-Александр. – Аналитики единодушны - Ларкин готов к прямому контакту с домонами.

- Собирается кинуть Рикрейна? – качнул головой Горевски. Расклад с каждой минутой становился все более драматичным.

Не для бывшего главы трансгалактической корпорации «Траш». Для них и…

- И тот это понимает, - как-то… глухо выдавил из себя Олиш.

О чем думал в этот момент…

Да о том же самом! О Кэтрин, имени которой Валесантери так и не признес.

- И вот тут нам может пригодиться Марси, - сбив своей улыбкой похоронный настрой, протянул… теперь снова наивно-восторженный Кабарга. – У него были общие дела с Лавиром, а тот…

- Обрабатывал Люцению, - закончил за него Ролик. – И судя по тому, что одна из малых, где вроде как находилось его логово, еще не уничтожена…

- Поэтому, - обаяшка Кабарга повернулся к Олишу. На миг показалось, что хотел положить руку тому на плечо, но… ощущение мелькнуло и пропало, словно его и не было, - можешь обещать Марси все, что он попросит. За Ларкина и базы с демкашем ему спишут и прошлые, и будущие пригрешения.

- Не слишком ли… - попытался огрызнуться Нолик.

- Не слишком… - холодно, жестко отрезал уже Скорповски. – Торг одобрен на самом верху, главное, чтобы он на него пошел.

- Пойдет, - Олиш переступил с ноги на ногу. В единственном глазу было что-то такое… похожее на отвращение к самому себе. – Ему есть ради чего цепляться за жизнь…

- Значит, этот вопрос снят, - Валесантери прервал зависшую паузу. Знал, что неправильно – Олиш не нуждался в его защите, но… Это «но» было сильнее доводов разума. – Остается Гросс.

- Гросс… – повторил за ним… пришлый.

Горевски поморщился… от смены образов, которыми «давил» Сашка-Александр, уже хотелось рыкнуть, но промолчал. Мальчишка был прав… им вместе работать, надо привыкать.

- А это уже иная история, - закончил тот ожидаемо другим тоном. – Наша с майором история, - добавил он, как показалось Горевски, не без издевки.

Поднял сумку, вновь посмотрел на небо и… улыбнулся, да так, что захотелось повторить, ощутив всю эту смесь из безудержной радости, совершенно не лишнего в этой связке умиротворения и… веры…

Веры в то, что все будет именно так и не иначе…

Сейчас бы в кабинет, но ведь обещала. Всего один вечер. В кругу… семьи.

Элизабет заставила себя откинуться на спинку плетеного кресла, успев погладить по спинке ярко-красную Степаниду, решившую перебраться с ладони на плечо.

Иллиюзию паучихи, созданную для Кабарги Ракселем, Сашка оставил ей в качестве гарантии, что вернется.

Сказал, что может доверить только ей…

Мальчишка! Не по возрасту, по дистанции между ним и ею.

Время шло, а разрыв не становился меньше. Не потому, что он не рос, потому что…

Об отпрыске того… Скорповски, она теперь знала значительно больше, но существовали вещи, которые не изменить, не вычеркнуть из памяти.

Дни, недели, месяца, рабочие будни, задания на грани… каждая минута, каждый вздох, когда она натаскивала молодого маршала,к таким и относились. Свой! Со всеми потрохами… включая уверенность, что справится, и сидевший где-то там, за всеми мыслимыми и немыслимыми барьерами страх, что больше не увидит.

- Это была не лучшая идея? – Мария протянула руку, но их пальцы так и не встретились.

И не важно, что уже давно подружились, просто…

Когда у каждого своя ноша, с которой только Богиням и справиться, по определению просто не бывает.

- Еще немного, и мне начнет нравиться, - улыбнулась она. Понимая, что та вышла не такой уж и радостной, спряталась за бокалом вина.

Тарканское… Как любил Риман.

Взгляд скользнул по берегу… протянувшись от игравших со щенком двух Лор, до сражавшихся на отнюдь не тренировочных мечах Римана и Ильдара.

А в середине между тем и этим - набегавшие на золотистый песок мохнатые от пены волны. Покой и умиротворение… Даже с учетом доносившегося до них пения клинков.

- Братья…

Элизабет вздрогнула, бокал дернулся в ее руке, окрасив стенки маслянисто-бордовым…

Со словом Мария угадала. Очень разные, но в том, что – братья, сомнений нет. Надежность, упертость, понимание своей цели…

- Он справился со всплеском.

Вот теперь Мария закончила движение. Ладонь накрыла ладонь… Не успокаивая, гарантируя, что теперь все будет хорошо…

Элизабет не верила. Не потому что не доверяля кайри эклиса, потому что чувствовала по-другому.

Те несколько дней стали для нее персональным кошмаром. Подготовка к предактивации, ее осознание, что малейшая неточность, единственный неучтенный фактор и… все, больше ничего не будет. Не для Римана – тот просто сдохнет, перестанет быть, для нее…

Она уходила в работу, скрывалась в хитросплетеньях аналитических выкладок, сводила воедино то, что, казалось, не имело друг к другу ни малейшего отношения. Она…

Реальность не спасала от ощущения подступающего будущего.

Потом легче не стало.

Видеть, как он вдруг замирает, глядя в пустоту, словно видя в ней то, что ей никогда не будет доступно. Как прикасается к коре старого дерева, опускает ресницы, из-под которых одна за другой текут слезы. Как «трогает» ее взглядом, в котором, то ли вечность, смешанная с бездной, то ли остановившееся на миг время…

В их дом она предпочитала не возвращаться. Ночевала в кабинете, доводила себя до изнеможения, надеясь, что вот сейчас… именно в это мгновение сорвется вниз защитное поле телепортатора, оставив его на платформе и… все станет, как раньше. Когда не жрец и его кайри, а просто женщина и любящий ее мужчина.

Он – приходил, смотрел на нее мучительно долгим взглядом и… уходил. К Ильдару, Валанду, Ракселю, даже Шторму и Низморину, которые принимали его таким, каким он был.

С той стороны, на которой находилась она, все это выглядело предательством.

А с его?!

- Тебе так и не сказали, кто будет? – поторопилась Элизабет сменить тему.

Выбрала не лучшую (о своей покореженной ментальной матрице, ставившей под вопрос возможность иметь детей, ей было известно), но даже эта, весьма болезненная, казалась лучше, чем та, в которой были он и она.

- Я и так знаю, - убирая ладонь, засмеялась Мария. – Сын. Максим.

- В честь отца? – вскинулась Элизабет.

- Ильдар сказал, что я сама могу назвать ребенка, - Мария поднялась, протянула к ней руку. – Идем.

Спрашивать, куда именно собралась вести ее ставшая Богиней женщина, Элизабет не стала. Да и спорить…

Кривить душой перед самой собой точно не стоило. Ей было хорошо. На этом берегу. В этот теплый, такой непостижимо спокойный вечер. С этими… людьми. Даже с этим разговором, в котором каждое слово было не о том…

- Лаэрт намекнул, что с этим лобастым, - кивнула она на щенка, - не все так просто.

Был тот довольно крупным для своих трех месяцев, но то, что до взрослости ему еще ой, как далеко, было понятно и по звонкому, непомерно жизнерадостному лаю, и по тому, как восторженно, дурашливо носился он по берегу, пытаясь отобрать у Лорианны палку.