Вернуться к себе они собирались еще по светлу, но пришлось задержаться, разбираясь с местными проблемами. Сборная группа СБ, работавшая на шестерке, выкладывалась по полной, но иногда не хватало вот такого, по-душам, разговора, чтобы вывернулось хоть немного, но по-другому. Нет, не легче, но… чуть правильнее, чуть человечнее, когда внешне все так же, но внутри становилось тверже, надежнее.

Подобный срыв планов случался не впервые, так что оба были к этому готовы. Злобин – передав дочь папе-два, которым стал его заместитель, подполковник Николай Волгин. Кэр – прихватив вместо сухого пайка приготовленный собственными руками ужин.

- Мне нравится смотреть, как тебе нравится смотреть, как я ем, - с теми же интонациями отозвался Злобин. – Тебе самой не мешало бы отдохнуть, - заметил, глядя на нее едва ли не вровень.

Помощь Кэр была неоценима – под термином «сумеречные матрицы», специалистом по которым она была, значились не только сухлебы, но и все, чье сознанание было в той или мере искорежено неправильно развивающимся даром, так что работы с тарсами хватало по всем направлениям. Кэр умудрялась отрабатывать, делая все и сразу. Поиск, принудительная активация, коррекция, дополнительная подготовка тех, кто мог стать полноценным помощником.

А еще она была женщиной. Твердой и категоричной, мягкой и заботливой…

- Успею, - легко улыбнулась самаринянка. Собралась отвернуться, но в последний момент «сорвала» движение, вновь посмотрев на него. Глаза потемнели, дыхание на мгновение сбилось, оставив похожую на пропасть паузу… - Извини, адмирал, но если я…

Она была немного, но ниже, так что пришлось приподняться на цыпочки. Губы коснулись губ… не настороженно, точно зная, что не отступят, пока не получат своего.

- Кэр… - Злобин все-таки попытался отстраниться, но сдался.

Сдался перед неукротимостью рук, обвивших шею, перед теплом дыхания, перед вкусом кожи, в котором была пьянящая пряность трав, которыми она щедро приправила мясное жаркое.

- Не отпущу… - почувствовав его слабину, задохнулась она. Рванула фиксатор… его… свой, освобождаясь из жесткого захвата воротника. – Не отдам…

А он и не собирался отказываться. Не мог чувствовать?! Не мог, но не тогда, когда тело горело, требуя вновь познать простую истину, в которой были лишь он и она. Когда все замерло, стремясь сорваться за грань. Когда весь мир сжался до трепыханья чужого сердца, до дрожи, когда от нетерпения сводит мышцы, до сладких судорог… острых, бесстыдных…

Кухня была небольшой, углами повторяя ту, в которой они обычно собирались, так что проблем с перемещением не возникло. Сброшенный по дороге китель… ее упал на сдвинутый в сторону табурет, его лег на пустой уже стол.

Им бы добраться до одной из двух комнат…

Им было не добраться ни до одной из двух комнат.

- Хочу тебя! – раззадоренной кошкой зашипела она, скорее мешая, чем помогая стянуть с себя брюки и шортики, которые самариняне носили в качестве белья. – Хочу! Сейчас!

Она извивалась, тянулась к нему, ластилась, обжигала губами, чтобы тут же впиться скрюченными пальцами в его плечи. Задыхалась, замирала, впитывая взглядом, когда содрал с себя рубашку, оставшись в одной майке. Не выдержав, вцепилась в пояс его штанов, но… случайно скользнув ладонью вниз, вновь застыла, почувствовав, как через ткань дернулся навстречу ей его член.

- Богиня милосердная! – выдохнула, подняв на него взгляд. – Адмирал, если бы я знала…

Испуга в ее глазах не было, только восторг, перемешанный с возбуждением.

Он рывком уложил ее на стол, подтянул к себе, успев в этом движении избавить от всё еще остававшейся на ней туники. С плотным корсетом столь же просто не вышло, но глаз был наметан, легко отыскав потайную застежку.

Освобожденные из плена груди дернулись, когда она выгнулась, набухшие страстью соски прочертили курс по шероховатым ладоням, пусть и не лишив остатков самообладания, но вдолбив в осознание, что это была… его женщина!

Та, для которой жил эти годы! Та, для которой выбирался из передряг! Та, для которой…

Она поймала его взглядом на этом понимании. Кивнула… осмысленно, четко зная, о чем только что думал, разделяя с ним это открытие…

Он и она…

- Не тяни, адмирал…

Как приказ! Не отступить…

Ее рука крепко перехватила запястье, сдвинула ладонь ниже, к плоскому животу, к треугольнику курчавых волос, к готовому принять его лону, к…

Он вошел в нее стремительно, успев поймать губами ее то ли стон, то ли… крик, и… замер… Нет, не ошеломленный, хотя было и похоже, в один миг признавший своим то, что она ему отдала.

Прошлое. Настоящее. Будущее…

- Ты - мой, адмирал, - шевельнув бедрами, прямо в губы выдохнула она. – Мой! – повторила, когда двинулся ей навтречу.

И повторяла, повторяла, повторяла в такт… пока не закричала, сорвавшись вместе с ним в их первый, но… не последний оргазм.

Прошлое. Настоящее. Будущее…

Шла война. Домоны захватывали сектора, уходили вглубь Галактики эвакуационные транспорты, взрывы терзали собранные наспех базы. Всюду были страх, боль, отчаяние…

Эта война не могла изменить главного: жизнь продолжалась…

Не потому что…

Вопреки!

Его способности эмпата-интуитивщика чаще мешали Александру, чем помогали. Нет, не выживать – наслаждаться жизнью.

Этот раз был другим - из будущего тянуло авантюрой. Да – опасной, но… именно авантюрой. Тогда, когда вроде и приказ, но это именно то, ради чего ты родился.

Какое отношение к этому имел домон по имени Рок Торрек, Кабарга не знал. Но то, что имел – точно. Хотя бы созвучием имени, толкавшего во все тяжкие.

Встретились они не на борту свиснутого у домонов СиЭс - на особом малом крейсере, приданном их сборной группе.

Мера предосторожности? Да! Несмотря на то, что Шторм подляны от такого же залетного, как и утяжеленный арх, домона не ожидал, Кабарга предпочел перестраховаться. Горевски его поддержал. Мало ли…

В жизни бывало все и даже больше.

Шлюзование завершилось уже пару минут как, а они все стояли в тамбуре нижней палубы, разглядывая друг друга. Домоны. Тарсы. Демоны. Люди…

Только и оставалось, что повторить: в жизни бывало все и даже больше.

- Старший лейтенант Кабарга, - первым протянул он руку, по полной оценив расслабленно-вальяжную подтянутость Торрека.

Боец! Из тех, кому не стыдно и проиграть. И – ментат. Сильнейший ментат, связываться с которым очень не хотелось.

- Капитан-лейтенант Рок Торрек, - отозвался этот самый… с которым не хотелось связываться. Хмыкнул, словно знал, о чем только что подумал Сашка. И даже кивнул головой, подтверждая, но тему развивать не стал, давая понять, что на этом можно ставить точку.

- Майор Горевски, - повторил маневр Валесантери.

- Олиш, - коротко представился демон, предпочтя все свои регалии оставить за рамками общения.

Остальные промолчали, намекая, что их здесь вроде как и нет.

- Кьяр, Сандерс, Лой, Харли, Кирстен, - представил Торрек своих спутников.

«Три домона и два тарса», - тут же оценил расклад Александр.

Выглядело весьма серьезно. Насколько он разбирался в званиях приблудных из Изумрудной, все были из высшего эшелона, куда без особых заслуг перед аллерой не попадешь.

- Предлагаю пройти в кают-компанию, - Горевски взял продолжение на себя. – Если нет других вариантов.

Возражений не последовало. Замечаний – тоже.

Малый крейсер потому и малый, что разгуляться негде, но на месте отдыха экипажа не экономили. Полноценным отсек, чтобы тем двенадцати, составлявшим минимальный экипаж, было, где развернуться.

Их как раз столько и получилось. Шестеро на шестеро… Вышло случайно, но Александр, продолжавший где-то глубоко в душе верить в подобные намеки судьбы, посчитал, что этот можно приписать к удаче.

Равновесие…

- Шаре или что покрепче? – Кабарга дождался, когда гости рассядутся, заняв наиболее выгодные позиции с точки зрения боя в ограниченном пространстве.