– О, Крис, послушай, – сказал Лесли, отвлекая его от рассуждений, и взял на Korg несколько торопливых, словно старавшихся обогнать друг друга аккордов. – Как необычно звучит Chantilly Lace16.

– Ты участнику Station это рассказываешь? – хмыкнул Кристиан. – Я на сегодня закончил – так что можем идти.

Лесли как будто с сожалением отодвинул синтезатор, поднялся на ноги и подошёл к зеркалу – неаккуратно, зато добротно прибитому к дверце шкафа. Кристиан проводил его взглядом и неосознанно покачал головой. Лесли неплохо пел – по крайней мере, всегда попадал в ноты, – но для роли фронтмена этого было мало. Гарри любил повторять, что в пении главное – не техника, а узнаваемый тембр, и Кристиан был с ним согласен. Голос, который он только что слышал, был ровным и совершенно ничем не цепляющим. Значит, всё-таки удел Лесли— играть в глубине сцены, расцвечивая мелодии соло и аранжировками. А толпой должен управлять кто-то другой.

– Куда сегодня пойдём? – спросил Лесли, отворачиваясь от зеркала.

– Есть одно место… Так. Подожди минуту, – Кристиан прислушался. – Стучат. Посмотрю, кто там.

Он зашагал в коридор – и за его спиной вновь зазвучала суетливая мелодия Chantilly Lace. Сыгранная на Korg и лишённая духовой секции, она утратила прежний задор и теперь казалась какой-то заискивающей, почти молящей. Кристиан оставил дверь открытой, чтобы послушать ещё, и повернул торчащий в замочной скважине ключ. На пороге он обнаружил тщедушного паренька лет восемнадцати – с очень короткими волосами, огромными тёмно-серыми глазами и сентиментально повязанным алым платочком. Он вытянул тощую шею, пытаясь заглянуть за плечо Кристиана, но разница в росте оказалась непреодолимой.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровался паренёк. – А мистер Мэллиндер и мистер Филлипс ещё не вернулись?

– Нет, – ответил Кристиан, удивлённо вскидывая брови.

Незнакомец говорил очень низким голосом, который бы больше подошёл взрослому темнокожему мужчине, чем костлявому белому пареньку. Кристиан оглядел его с ног до головы, пытаясь понять, кто же это такой – а парень, подумав, что больше никакого взаимодействия не предвидится, понуро опустил голову.

– Что ж, прошу прощения за беспокойство. Хорошего вам ве…

– Подождите, – на пороге вдруг возник Лесли. – Вы по какому вопросу?

– По личному, – ответил посетитель, и в его большущих глазах блеснула надежда.

Лесли и Кристиан переглянулись. Выражение лица Кристиана красноречиво сообщало: «Сам с ним связался – сам разбирайся». Выражение лица Лесли сигнализировало: «Возьму и разберусь». Он перевёл взгляд на незнакомца и удивился, увидев, что тот пришёл с пустыми руками. Обычно посетители Unsound Records притаскивали с собой демо-записи – либо большущие бобины, либо вполне компактные кассеты, – а у парня в руках была лишь утилитарная зажигалка из местной сети супермаркетов.

– Вы можете оставить контакты, чтобы мистер Мэллиндер или мистер Филлипс вам позвонили, – наконец сказал Лесли и дёрнул Кристиана за рукав, уступая дорогу. – Проходите.

Парень вошёл в квартиру и стал с любопытством озираться. Кристиан рухнул в кресло, а Лесли шагнул к стойке и в ужасе на неё уставился. Чешуя клейких стикеров, башни из картонных стаканчиков, остатки сэндвича на каком-то перечёркнутом договоре, безымянные кассеты, застенчиво выглядывающая из-за стопки документов рамка с фото… Лесли мог только догадываться, как Гарри во всём это ориентировался – потому что он сам с большим трудом отыскал кусок чистой бумаги и пишущую ручку.

– Держите, – Лесли протянул посетителю письменные принадлежности. – Укажите имя и номер, по которому с вами можно связаться.

– Ага, – парень склонился над листком и предпринял ещё одну попытку завязать разговор: – Я думал, что это офис.

– Так и есть, – вежливо ответил Лесли. – Офис, студия и квартира одновременно.

– Да ладно? – посетитель изумлённо на него уставился. – А соседи не жалуются?

– Не жалуются, – холодно сказал Кристиан. – Вы закончили?

– Да, – уныло сказал парень и протянул Лесли исписанную бумажку. – Что ж, спасибо за гостеприимство. И хорошего вам вечера.

Втянув голову в плечи, паренёк поплёлся к двери. Кристиан с трудом дождался, пока он шагнёт за порог, и наконец захлопнул за ним дверь. Худой подросток с голосом соул-певца поначалу вызвал у него любопытство – но после фразы «По личному вопросу» оно мгновенно испарилось. К такой уловке, как правило, прибегали те, кто точно знал: никакой пользы лейблу я не принесу – так почему бы не пойти на хитрость, пытаясь на него подписаться? Кристиан обернулся и увидел, что Лесли роется в ящиках Гарри, пытаясь найти что-то, способное приколоть стикер к пробковой доске.

– Ты мог быть чуть вежливее, – заметил Лесли, когда, наконец, пришпилил бумажку поверх остальных объявлений.

– Зачем? – вскинул брови Кристиан. – Это же обычный чудик с демками. Нам такие периодически досаждают.

– Однако никаких демок он с собой не принёс, – с сомнением ответил Лесли.

– Тогда вообще не вижу смысла его обсуждать, – хмыкнул Кристиан. – Мы идём?

Лесли вышел из-за стойки, стряхивая с одежды невидимую грязь, и полез в шкаф за курткой. Застегнув молнию и проверив макияж, он бросил взгляд на записку и перечитал её в последний раз: «Карл Дин. Звонить с девяти до шести».

Пол вернулся в студию нагруженный как мул. На локтях висели пакеты с едой, под мышкой он держал пухлый ежедневник, а в руках – плакат, свёрнутый в тонкую переливающуюся трубку. Освободившись от своей ноши, Пол развернул плакат и продемонстрировал Гарри промо-материал к грядущему туру Джона Ли.

– Роскошно! – присвистнул Гарри, наблюдая, как Пол крепит плакат к дверце шкафа.

– Ещё бы не роскошно, – усмехнулся Пол. – Его столько раз переделывали… Джон очень внимательно относится к таким вещам, ты же знаешь.

– Знаю. И вижу, что все мучения того стоили.

Они ещё немного полюбовались плакатом, на котором Джон, одетый в серебристый костюм, выходит из испещрённой бликами черноты. С его угловатыми чертами лица он больше напоминал андроида, чем человека, и футуристический плакат многократно усиливал это впечатление. Полу даже показалось на мгновение, будто они рекламируют тур не то робота, не то инопланетянина, который о земной музыке не имеет никакого представления.

– Гарри, пойдём сегодня в клуб? – спросил Пол, возвращаясь к брошенным в кресло пакетам с китайской едой.

– Лучше бы ты пригласил Дарси Миллер, – ответил Гарри, ехидно прищурившись.

– Давай без этого, хорошо?

– Почему ты просто ей не позвонишь? Она же оставила номер.

– А где Крис и Лесли? – элегантно сменил тему Пол. Он прислушался, уловил звучание синтезаторов и понимающе кивнул. – Где-то здесь, как я понимаю. Значит, их возьмём с собой.

– И что это за попойка посреди рабочей недели? – Гарри скрестил руки на широкой груди.

– Это не попойка, а совещание, – Пол выставил на стойку последнюю коробку и, наконец, взглянул на друга. – Я хочу обсудить наш проект. Здорово, что мы нашли Лесли, но с тех пор дело не продвинулось ни на дюйм.

– Прямо уж ни на дюйм. А как же ребята, которых привели Лесли с Крисом? Или тот шикарный басист из League?

– Ребят мы обсуждали, Гарри, и я продолжу настаивать на том, что они не подходят. А шикарный басист уже пашет у Джулиана.

– Серьёзно?! Вот ведь козлина! – возмутился Гарри, непонятно кого ругая: не то басиста, не то Джулиана.

Пол кивнул, во всём соглашаясь с другом, и толкнул дверь в гостиную. Из комнаты тут же шифером высыпались глухие, невыразительные аккорды. Гарри любил сравнивать игру на синтезаторе с озвучиванием света – но то, что происходило в гостиной, больше напоминало стук войлочных молоточков по кафельным плиткам. Синтезатор звучал непривычно плоско и бесцветно, а Кристиан и Лесли удивлённо на него смотрели, пытаясь понять, что происходит.