— Ва-ау, смелости тебе хоть отбавляй, — восторженно произнес Киллиан, поднявшись со своего места. — Захотел убить меня? Что ж, вперед. Я далеко от тебя, ножом не достану. Пистолями не пользуюсь, насколько тебе известно. Один выстрел — и мои мозги украшают ту стену. Давай, Мануэль, стреляй.

Рука парня задрожала. Это случилось впервые за всё время. Впервые эмоции взяли верх над Джейн'ри, не позволяя выстрелить. Даже если спустит курок — промажет, он в этом уверен. На шум прибегут Аэриллоны, что охраняют дверь. И тогда Мануэлю не жить. Он не убьет Киллиана, но умрет сам.

Не делай опрометчивых поступков. Твоя смерть, если она не принесет своих плодов — бессмысленна. Нам бессмысленных смертей не надо, — говорил парню Дастин, перед тем, как отправить на одно опасное задание. По правде говоря, мужчина говорил это всегда. Теперь Мануэль понимал, что слова Даста были не напрасны.

- Чего же ты ждешь? — протянул Киллиан, приближаясь к парню. — Видимо, я поспешил с выводами. В тебе нет ни капли смелости.

- Как и в тебе человечности, — выплюнул Мануэль, спрятав оружие.

Неожиданно в ушах парня раздался шум, нарастая всё больше и больше. Голова начала раскалываться. Схватившись за волосы, Джейн'ри упал на колени, еле держась, чтобы не закричать от ужасной боли. Казалось, что вот-вот череп треснет.

- Что, голова болит? — раздался на фоне отвратительного шума голос. — А ты попробуй сделать разрез на лице. Поможет.

Это было странно. Нет, это было ужасно! Мануэль не понимал, почему делает это. Почему достает из ножен кинжал, медленно поднося лезвие к лицу. Всё тело дрожало, словно в судорогах, но парень не мог остановиться. Невыносимая, острая боль прошлась прямо по лицу — от лба до челюсть наискось. И тогда шум исчез. Правый глаз застелила алая пелена. Парень, содрогаясь всем телом и зажимая огромную рану, посмотрел на Киллиана одним видящим глазом снизу вверх. Сердце бешено колотилось в груди. Боль. Несносная боль заставила Мануэля вскрикнуть, согнувшись пополам.

- И так будет с каждым, — последнее, что услышал парень, прежде чем провалиться в бессознание.

Женевьева сидела за кухонным столом, быстро уплетая приготовленное Эмметом блюдо, которое, как и всегда, было просто бесподобным. Внезапно сердце заколотилось быстрее, после чего словно остановившись на две секунды. Из-за странного поведения собственного тела Женни подавилась, став пытаться откашляться и отдышаться одновременно. Странная паника напала на девушку, но та не могла найти этому никакого обоснования.

— Что случилось?! — подбежавший Эммет схватил Женевьеву за подбородок, приподняв её лицо так, чтобы она смотрела в глаза мужчине.

— Н-не знаю… что-то плохое, — прошептала девушка, судорожно сжав руку некроманта. — Мануэль! Мне нужно встретиться с ним!

— Ты сумела обратиться, — холодно процедил Хьюдсон, чуть прищурившись. — Эмилю только это и нужно. Покидать этот дом сейчас — самое глупое решение.

— Но я чувствую что-то, не предвещающее ничего хорошего! Если с братиком что-то случилось…

— Тс-с, успокойся. Я уверен, что с ним всё нормально, — мужчина аккуратно обнял Женевьеву, поглаживая её по волосам. — Попытаюсь найти его.

— Нет! — воскликнула Женни, отстранившись от Эммета. — Мне надоело прятаться. Эмиль найдет меня рано или поздно. Поэтому мы первые должны нанести удар!

Некромант удрученно покачал головой, смахнув с лица пару вьющихся прядей.

— Твои слова имели бы смысл, если б мы знали, где он сейчас, — ответил мужчина, нехотя добавив: — Однако есть тот, кто может нам помочь.

Женевьева сидела в кресле, в кабинете Эммета, наблюдая за тем, как мужчина роется в целой куче писем. Девушка успела заметить много интересного, но спросить про это не решилась. Некромант говорил, что общается с правителем Сансайда, но Женни и подумать не могла, что так часто. И, как она поняла по еле различимому солёному запаху, исходящему от желтых конвертов, доставляет письма ему никто иной, как капитан того судна. Почему же они не используют почтовых птиц для этого? Боятся, что Эмиль перехватит их? Что ж, это вполне обоснованно. Если экспериментатор и пошлет кого-то уничтожить "мутное" судно, то его люди хотя бы успеют сжечь то, что знать Эмилю вовсе и необязательно.

Наконец, Эммет вытащил одно письмецо, открыв его и быстро пробежавшись глазами по содержимому. Конверт, в отличие от остальных, был не жёлтого, а тёмно-серого цвета, что означало одно — отправлялся он не правителем. Возможно, кем-то из шпионов.

— Он живет в деревеньке под Эльфеллом. В часах трех езды. Если отправимся сейчас, то к утру приедем, — сказал мужчина, чуть нахмурив брови. — Не знаю, стоит ли брать тебя…

— Это даже обсуждаться не может! — воскликнула Женни, подтянув колени к груди. — Мне надоели эти тайны и замыслы, что творятся за моей спиной.

Эммет подошел к девушке, подцепив её подбородок двумя пальцами и подняв лицо. Женевьева посмотрела на него блестящими от слёз глазами. Мужчина сочувственно взглянул на неё, поджав губы. Обычно Женни бы не понравилось сочувствие, ведь это делало её слабой. Но некромант… он смотрел совсем по-другому. Девушка не чувствовала себя жалкой рядом с ним, хотя сила и не на её стороне, скорее… защищенной?

— Ты устала, — выдохнул он, заправив прядку выбившихся из хвоста волос за ухо Женни. — Думаю, в пути можешь поспать немного.

— Собираешься взять карету? — вопросительно выгнула бровь девушка. — Думала, мы должны покинуть город незамеченными.

— В такую погоду на нас вряд ли обратят внимание.

— Хотя бы скажи, к кому мы едем, — нахмурилась Женевьева, несильно сжав руку мужчины. — Я должна знать.

— Боюсь, это знание не даст тебе покоя, — хохотнул Эммет, растрепав волосы Женни, из-за чего та недовольно скорчила лицо. — Узнаешь утром. Собирайся, я пока заварю чай. чтобы ты хоть немного успокоилась.

Перед уходом некромант быстро чмокнул девушку в лоб, из-за чего та раскраснелась, но после почувствовала странное тепло, разливающееся по её телу. Магия. Он точно применил магию. Ведь Хьюдсон говорил, что может как-то связываться с людьми. Возможно, каким-то образом может действовать на их настроение.

Вздохнув, Женни отправилась в свою комнату. Сняв с себя ночнушку, она быстро снарядилась в чёрный свитер и такого же цвета тёплые штаны, после чего вышла из уже привычной комнатки, последний раз оглянувшись. Что-то девушке подсказывает, вернется сюда она не скоро. Очень не скоро.

Горячий чай, приготовленный из каких-то непонятных, но очень вкусно пахнущих трав, стоял на столе, потихоньку остывая. Эммет тем временем снаряжался в свой любимый плащ и надевал шляпу. Женевьеву уже давно интересует вопрос: где мужчина закупается идентичной одеждой? Ведь, судя по её виду, куплена она была не больше, чем год назад. А, как поняла Женни, изменять свой гардероб некромант и не собирается. Кроме рубашек. Их у него оказалось много и все — разных цветов.

— Мы не в шпионов играем, — усмехнулся Эммет, осмотрев наряд девушки.

— Отвянь. На улице холодно. А этот свитер — самое теплое, что есть у меня, — пробормотала Женевьева, допивая чай. — Слушай, а ведь мертвецы уже пробудились, не боишься так оставлять город?

— Ну, придется людям сегодня поволноваться и запастись успокоительным, — хмыкнул Хьюдсон, посмотрев в окно. — Всё же когда меня схватили и бросили в тот чёртов подвал, мертвецы были не под моим контролем.

— Кстати, насчет этого! Понимаю, ты еще не узнал, кто это сделал, но-о меня интересует кое-что другое, — девушка задумчиво постучала ногтем по деревянному столу. — Как тебя коснулись? Ведь на тебе проклятье.

— Да, и ты его неправильно растолковала, — закатил глаза мужчина, оперевшись плечом о стену. — Люди могут касаться меня, я — нет. Когда же мне это нужно сделать, я всего лишь… делаю вид. Помнишь, когда поцеловал руку той медсестры?