— Ттц…Протокол… ттц… Зачистки, — прерывисто проскрежетало чудовище. — Угроза… ттц… Заражения.

— Чего? — удивлённо спросил мальчик. Вместо ответа механический монстр выставил вперед две передних ноги, превратившихся в щиты, между ними высунулся ствол оружия, и Хартблид едва успел отпихнуть в сторону Мару, как выстрел проделал дыру сразу в трех зомби, напрочь игнорируя щиты и доспехи — в них просто появлиась оплавленная дыра. Останься Мара на месте, её бы завалило мертвечиной, которую отшвырнуло назад силой удара, который был явно сильнее чем град выстрелов в щиты зомби от предыдущих монстров, просто не дававших им идти вперед. Но и пушка была больше.

— Подъем, покойнички! Служите мне! Время зомбо-апокалипсиса! — заорал Хартблид, выбросив руки в сторону останков жителей Дорм. Он надеялся что будучи заготовками для зомби-апокалипсиса, они откликнутся на его зов, и его надежда увенчалась успехом, когда те начали подниматься, между ними и отрядом зомби вспыхнули на миг призрачные нити обмена опытом. А затем механического монстра погребла под собой волна скелетов.

— Мара! ты знаешь как их вырубать?

— Сквозь щели, там внутри какая-то фигня есть, типа металических жил. Они искрят если их перерезать. Мне просто повезло! — девочка попыталась спрятаться за Хартблида, но он удержал её:

— Твои дымные бабахалки. Используй их! У меня есть план!

Мара кивнула и дрожащей рукой достала из сумки пару шариков. Бах! Бах!.. Тушу монстра скрыл дым. Хартблид ринулся туда.

— Ложись, спрячься, и не поднимай голову! — крикнул он из дыма. Мара быстро забилась в уголок у лестницы, и накрылась плащом.

Вновь грохнула пушка и лестницу обдало обломками костей, которые тут же втянулись в облако дыма. А затем оттуда раздался голос Хартблида:

— Сдохни, жалкий краб!

Дым осветился изнутри, белым, потом алым, что-то натужно взвыло и с грохотом лязгнуло.

Когда завеса рассеялась, на недвижимой туше чудовища стоял Хартблид, по рукоять вбивший в металлический панцирь застывшую полоску света. Металл стремительно ржавел, шел трещинами и рассыпался в труху.

Мар моргнула и диковинный меч исчез. А Хартблид просто стоял, возвышаясь над множеством глядящих на него пустыми глазницами скелетов в синих комбинезонах. Картина была величественной и пугающей, но определенно заслуживающей места в рамочке.

— Как обычно, лута — хуй, — буркнул Хартблид, нарушая атмосферу. Он спрыгнул со своего чудовищного постамента, который тут же развалился на части, и побрёл к лестнице. — Надеюсь…

Он замер, глядя под ноги. А затем поднял какой-то череп, осмотрел и убрал в сумку.

— Теперь мне стало очень интересно, что же за хуйня тут случилась, — недоуменно сказал он.

— Может быть в книжке написано? — ответила Мара, выбравшись из укрытия и с опаской подходя ближе. Скелеты в синем немедленно расступались перед ней.

— В какой книжке?

— В этой, — она достала из сумки книгу, отливающую багровым. — Сняла с того мертвеца наверху.

— День был говённым прям с утра, но тут судьба мне принесла вот это… — пробормотал Хартблид, с горящими глазами взяв книгу. — Мара, ты прелесть!

— Да ну… — девочка покраснела. — А что это был за меч у тебя там?

— Легендарка? Расскажу как-нибудь. А сейчас мне нужно немножко почитать. Погляди вокруг, нет ли чего интересного, думаю что босса мы грохнули, так что тут, по идее, должно быть безопасно. Но я ничего не гарантирую, так что первыми пусть идут скелеты. Отряд, слушай мою команду! Первое: рассредоточиться по помещениям, в случае агрессии — вызвать подкрепление и уничтожить. Второе: любой ценой защищать Мару и выполнять её приказы.

Мара округлила глаза:

— Они будут меня слушаться?!

— Ну да, а почему бы им тебя не слушаться. Я ведь им приказал. А теперь мне надо срочно прочесть эту книжку, так что, повторюсь, будь добра, поищи тут, нет ли чего интересного.

И Хартблид, взойдя по лестнице, присел на ступеньки под ближайшей лампой, и погрузился в чтение Книги Крови, считавшейся уничтоженной при пожаре в ратуше.

С первых же строк для него перестал существовать весь окружающий мир, ибо чтиво было крайне интересное, захватывающее и очень познавательное.

Когда-то давно Мастер сказал, что деление магии на школы — идиотизм. Делить их надлежит по принципу действия. Итогом его лекции в сопровождении выдержек из "искусства магии" были уставшие у Хартблида пальцы от записи в глоссарий многочисленных терминов.

Так, например, разноцветные бутылочки относились не к алхимии а к контактной магии, равно как и обереги с талисманами. Заклинания, вообще любые, включая проклятья, относились к инициальной магии. При этом маги старых времен широко использовали симильную магию, основываясь на идее подобия, примером был орден магов Свечи — они управляли огнем, используя в качестве фокуса горящую свечу. Нельзя сказать что их идея была ошибочной, законы магии неизменны, чего не скажешь об их понимании живущими. Всяческая геометрия типа создания магических кругов и разнообразного пугалова для духов, демонов и прочего — относилась к апотропетической магии, большая её часть относилась к шаманистике. Ну и наконец, жуткий примитив, которым пользовались в основном жрецы и знахарки — катартическая магия очищения с помощью ритуальных окуриваний, омовений, поста и причастия.

Магия крови и некромантия относились к парциальной магии, что в принципе было логично, некроманты использовали кости, а маги крови — соответственно, кровь живущих.

И каково же было наслаждение Хартблида, когда он отчасти подтверждал свои выводы при чтении книги Крови. Неизветный автор начал предисловие с общего обзора симпатической магии, рассказывая о подобиях и той роли, которую они играют в жизни и смерти живущих, причем начал с древних времен, и данный фрагмент оспаривал первенство магии мёртвых, на чем настаивал в своё время Мастер. Автор писал, что прежде всего живущие освоили апотропетическую магию, поскольку нужен был действенный способ отгонять от жилищ разнообразных тёмных тварей, это привело к развитию геометрии и строительства, итогом которого стала архитектура древних городов, представляющих собой здоровенные магические охранные круги. Вместе с тем, люди подмечали основные принципы подобия и пытались использовать их, в том числе в похоронных ритуалах, что по одной из версий породило нежить. Поскольку в те времена не было традиции почетания богов, люди почитали предков, и эта вера вдохнула не-жизнь в мёртвые тела, а благодарные предки оказались значимой силой, позволившей людям завоевать место под солнцем и выгрызть жизненное пространство у хтонических чудовищ. Однако после войны богов, итогом которой было появление Бездны и небесных чертогов, люди заключили с богами пакт о почитании, поскольку божественная власть позволяла развоплощать нежить, лишая людей преимущества. Уже через несколько веков стараниями жрецов некромантию загнали в глубокое подполье, а ритуалистику ассимилировали. Однако боги, разрозненные и грызущиеся между собой за власть, периодически совершали ошибки, например так тёмным эльфам досталась магия крови. Этому предшествовал раскол среди самих эльфов — каста воинов никак не могла ужиться с кастой жрецов и всё время норовила подмять власть под себя. Две сестры-богини эльфов также поссорились, и в итоге темные эльфы, каста воинов, оказались изгнаны в горы, где вступили в столкновения с дварфами, и магия крови как раз и была тем козырем, который по логике богини, могла помочь уравнять шансы. И разумеется, в силу ксенофобии и недальновидности, она не обратила внимание на тот факт, что подобие порождает подобие. Все расы, являющиеся детищами богов наследовали и пытались улучшить качества, уже имеющиеся у людей, но в силу эволюционных различий они были узкоспециализированы, и не могли осваивать смежные области магии, а вот люди, как перворожденные, чьей основной характеристикой являлась быстрая адаптация ради выживания — могли, и зачатки той или иной магии у них были уже давно, вот только неструктурированные, интуитивные и малоизученные. Основание Магической Академии усилило научную работу в этой области, и если раньше магию крови применяли в основном для поиска пропавших и наложения проклятий, то едва под неё завели мощную теоретическую базу, как стал очевиден её потенциал. Практически сразу после этого дисциплины магии крови, демонологии, некромантии и шаманизма были исключены из списка изучаемых дисциплин, как сказал ректор, "для всеобщего блага", а жрецы Пантеона открыли охоту на "последователей тёмных искусств", часть которых примкнула к Тёмному Повелителю.