Хэкер также согласился с необходимостью создания специального межведомственного комитета для изучения вопроса о повышении эффективности методов отбора практикантов для работы в системе государственной службы. Свои рекомендации комитет должен представить через четыре года. Правда, к тому времени Хэкер, скорее всего, не будет министром. – Ред.)
16
Вызов
10 марта
Отличные новости! Сегодня утром меня пригласили на Даунинг, 10. Прибыв туда, я узнал о грядущих административных изменениях. Речь идет не о перестановке в кабинете, а о реорганизации. Я остаюсь министром административных дел, но теперь в сферу моей компетенции входят еще органы местного управления. Это не шутка!
(Позднее в тот же день Хэкер дал интервью Людовику Кеннеди – ведущему популярной радиопрограммы новостей 70-80~х годов «Мир в час дня». В нашем распоряжении оказалась стенограмма этой беседы. – Ред.)
БИ-БИ-СИ РАДИО
Людовик: Центральным событием сегодняшнего дня, безусловно, является правительственная реорганизация, еще более расширяющая административную империю достопочтенного Джима Хэкера, члена парламента. Мистер Хэкер, говорят, вы теперь не только «мистер Уайтхолл», но и «мистер Таунхолл»[80]?
Хэкер: Конечно, лестно, что вы меня так называете, Людо…
Людовик: Это не я вас так называю, господин министр, а «Дейли миррор». Я всего лишь хочу получить подтверждение, что теперь вы – главный бюрократ страны.
Хэкер: Понятно. Что вы, такие слухи – нелепость. Наше правительство – за борьбу с бюрократией.
Людовик: Да, но, по имеющимся у меня данным, только в этом году аппарат министерства увеличился на десять процентов…
Хэкер: Не может быть!
Людовик: Если у вас другие сведения, сообщите, пожалуйста.
Хэкер: Насколько я помню, в последнем отчете фигурировала цифра девять и девяносто семь десятых процента.
Людовик: Существует мнение, мистер Хэкер, что вы стремитесь не столько к сокращению бюрократического аппарата, сколько к его росту.
Хэкер: Но… но только потому, что нам приходится набирать штаты, чтобы сократить штаты…
Людовик: Простите?…
Хэкер: Так подсказывает здравый смысл: чем больше врачей, тем больше они вылечат больных, чем больше пожарных, тем больше пожаров они затушат, чем больше…
Людовик (перебивает его): Ну а как вы предполагаете бороться с бюрократией органов местного самоуправления?
Хэкер: Что ж, это серьезный вызов, и я принимаю его!
Людовик: Вы согласны с утверждением, что на местах бюрократических издержек даже больше, чем в Уайтхолле?
Хэкер: Э-э… пожалуй, да. В этом и заключается вся сложность поставленной передо мной задачи.
Людовик: И как же вы собираетесь ее решать?
Хэкер: Сейчас еще рано говорить о конкретных мероприятиях. Не забывайте: я сюда прямо от Номера Десять. Наш основной принцип – беспощадно искоренять бюрократические пережитки, не снижая при этом качества…
Людовик: То же самое говорил ваш предшественник сразу после назначения. Как вы считаете, он потерпел фиаско?
Хэкер: Позвольте мне закончить свою мысль. Здесь не должно быть неясностей. Я хочу быть с вами совершенно откровенным. Суть проблемы заключается в том, что в конечном итоге право… нет, долг законно избранного правительства – следить в палате общин за тем, чтобы политика правительства, то есть его политическая программа, благодаря которой мы были избраны и получили мандат доверия, за которую проголосовал народ, стала политическим курсом, который в результате дележа национального пирога… э-э… позвольте напомнить вам: мы как нация не обладаем безграничными возможностями, мы просто не можем получать больше, чем заработали… э-э… Так в чем, собственно, заключается ваш вопрос?
Людовик: Я спросил вас, согласны ли вы с тем, что ваш предшественник потерпел фиаско в борьбе против бюрократии?
Хэкер: Ни в коем случае! Наоборот! Просто эту задачу саму по себе можно считать… э-э…
Людовик: Вызовом?
Хэкер: Да! Именно вызовом!
(В ближайшие два дня сэр Хамфри Эплби и секретарь кабинета сэр Арнольд Робинсон обменялись записками следующего содержания. – Ред.)
Дорогой Хампи!
Вчера по радио слушал твоего парнишку. Похоже, у него самые серьезные намерения. Он вроде бы даже считает это вызовом. Советую не забывать: я никогда не доверил бы вам контроля за органами местного самоуправления, если бы у меня были сомнения в том, что ты позволишь Хэкеру предпринять хоть какие-то практические шаги.
Дорогой Арнольд!
Уверен, у него ничего не выйдет. Во всяком случае, до сих пор еще ни у кого не выходило.
Дорогой Хампи!
Суть не в этом. Как показывает опыт прошлого, любые реформы местных органов власти немедленно сказываются на нас. Когда они находят способ сэкономить средства или сократить штаты у себя на местах, мы вынуждены следовать их примеру здесь, в Уайтхолле.
Если ему нечем заняться, надо направить его усилия на гражданскую оборону.
(В тот же день, 12 марта, сэр Хамфри сделал соответствующую запись в дневнике. – Ред.)
«Обменялись записками с А.Р. Он озабочен, как бы Хэкер не переступил черту дозволенного. Я дал ему понять, что знаю свое дело.
Вместе с тем, Арнольд подсказал мне блестящую идею: отвлечь внимание Хэкера от местных советов, направив его усилия на гражданскую оборону, то есть в конечном итоге на противоатомные убежища.
Вот смех-то! Все знают, что гражданская оборона – бесперспективное, безнадежное дело, и поэтому доверяют его тем, на чью неспособность можно смело положиться, – местным органам самоуправления!»
(Продолжение дневника Хэкера. – Ред.)
15 марта
Сегодня познакомился с доктором Ричардом Картрайтом – новым советником МАДа, очень интересным человеком.
У нас было совещание руководителей служб министерства, и он тоже присутствовал. Кстати, по недосмотру моих помощников нас даже толком не представили друг другу.
Так вот, сразу после совещания, когда все начали расходиться, передо мной вдруг выросла неуклюжая фигура пожилого юноши, который с мягким ланкаширским акцентом попросил разрешения переговорить со мной.
Естественно, я согласился. Он сразу разжег мое любопытство. Чисто внешне доктор Картрайт разительно отличался от большинства чиновников МАДа: мешковатый твидовый пиджак с кожаными налокотниками, мышиного цвета волосики, зачесанные на лоб, и толстые роговые очки. Выглядел он, как пожилой десятиклассник. Если бы меня попросили угадать его профессию, я бы, скорее всего, остановился на учителе математики в средней школе…
– Я хотел обсудить с вами одно предложение, выдвинутое еще до того, как нас перевели в МАД, – высоким мелодичным голоском произнес он.
– А вы?… – спросил я, еще не зная, кто он такой.
– Я?… – Он удивленно посмотрел на меня.
– Да, вы… Вы кто?
Он смутился.
– Как?… (Теперь смутился я.) Я доктор Картрайт.
В разговор вмешался Бернард.
– С вашего позволения, господин министр, я сформулирую ваш вопрос несколько иначе… К чему вы относитесь, доктор?
