«…Не вызывай того, кого не сможешь повергнуть» Говард Лавкрафт

Всю поездку до крайней точки самого крупного отрезка ледника я думала о том, что сделаю, и вот я стояла на льду, всматривалась вдаль… и чувствовала, что боюсь.

По-настоящему.

Без пафоса и громких слов.

Словно мое нутро заледенело, и потому каждое движение было неловким и нервным.

Всю поездку в несколько часов почти без перерывов, когда мои верные псы радостно неслись вперед, сбавляя шаг, только когда им нужно было отдохнуть, я размышляла о том, как смогу призвать к себе Туунбака, и в голове крутилось только одно – нужна кровь.

Моя кровь.

В голове одна за другой сменялись эти жуткие истории о том, как эскимосам отрезали языки, чтобы они могли быть проводниками между миром людей и демоном, и я отчетливо понимала, что на подобное буду не способна.

Максимум – порежу ладонь, чтобы пустить кровь, в надежде на то, что ее аромата будет достаточно, чтобы вызвать демона.

Вызвать Туунбака.

Как же нелепо и страшно это звучало!

Именно так я и поступила, когда стянула варежку и неловко достала из высокого сапога свой охотничий нож.

Рука замерзла практически моментально и боль ощущалась едва-едва.

К счастью, кровь замерзла не сразу и все-таки закапала на лед.

Для пущей убедительности своей безумной затеи я опустилась на корточки и быстро размазала остатки крови по льду, боясь на данный момент только одного – чтобы кожа не прилипла и не пришлось отдирать ее кусками.

И с этой секунды мое сердце застучало истерично и отчаянно.

Все чувства во мне работали на триста процентов, пытаясь отыскать внутри ту волну трепета, волнения и необъяснимых мурашек, которые возникали каждый раз, стоило ему только оказаться где-то рядом.

Я верила, что мои эмоции не врут.

Знала это.

Вот только сейчас они отчего-то молчали, превращаясь в ужас и панику, которые я еще никогда не испытывала, оставшись один на один с жестокой и суровой природой.

– Я знаю, что ты слышишь меня! И что понимаешь наш язык! – крикнула я, заставляя мирно дремлющих псов поднять головы, глядя на меня с явным непониманием. – Выйди ко мне и покажи себя!

Вот только в ответ разлилась жуткая тишина.

Пробирающая до самых костей своей безмятежностью.

Словно это был всего лишь обман и ловушка, в которую я пришла по своей воле.

И теперь в голове словно складывались кусочки пазла, который до этой минуты был лишь неясным очертанием смутных мыслей.

Теперь я словно прозрела, почему в легендах инуитов говорилось о некой черте, границе, переходить которую было категорически нельзя, ибо кто уходил за нее, те уже никогда не возвращались.

Это и была граница владений Туунбака.

Черта, через которую он и сам, видимо, не переходил, ожидая своих жертв и подношений здесь.

Я тяжело сглотнула, пытаясь сообразить, настолько далеко я зашла вглубь Арктики, но сделать это не успела, потому что увидела темные очертания, сотканные словно из самой тьмы.

Было ощущение, словно ко мне двигается размытое пятно.

Огромное.

И чем больше оно приближалось, тем страшнее становилось, потому что едва ли это был дрейфующий по льду айсберг.

Как бы я ни щурилась и ни напрягала зрение, я так и не могла рассмотреть, что же это было.

Чувствовала только одно – надо бежать!

Немедленно!

Все инстинкты вопили во мне так отчаянно и горячо, что в какой-то момент я дрогнула и умудрилась даже прикусить язык!

Шли быстрые нервные секунды, а мои чувства молчали и никак не выдавали появление Туунбака!

Либо это был не он.

Либо что-то внутри меня сломалось, что я перестала ощущать его, как делала это раньше!

Вот только все мысли испарились из головы, когда послышался оглушительный рев, от которого в прямом смысле сотряслась ледяная земля под ногами!

Хрипло взвизгнув от непередаваемого ужаса, я кинулась на дрожащих ногах к упряжке, с нарастающей паникой замечая, что мои верные псы были испуганы тоже – они подвывали и были готовы нестись сломя голову, а потому перебирали лапами и громко фыркали.

– Домой! Скорее! Скорее!!

Я запрыгнула в сани практически на лету, понимая, что никогда еще в своей жизни не бегала настолько отчаянно и быстро!

Рев и грохот раздавались еще какое-то время, заставляя искренне молиться и бояться обернуться, чтобы увидеть, что чудище преследует нас. Для того чтобы убить.

Сердце колотилось и ладони были холодными и влажными, даже когда я поняла, что погони нет, а псы бегут хоть и резво, но вполне себе спокойно, больше не ощущая опасности.

Мы вернулись домой под сиянием звезд, хоть ночь еще и не вступила в свои права.

Я увидела Иниру еще издалека, когда поселение инуитов только показалось на горизонте и засверкало своими огнями и тонким серым дымом, что рассеивался в холоде полярной ночи.

Подруга сидела на пороге моего домика, зябко ежась от холода, и крепко обнимала Дочу. Но в дом не заходила. Ждала меня.

– Торина и команду нужно было хорошенько выгулять, – первой попыталась улыбнуться я, как только упряжка остановилась рядом с крайним домом поселения, который достался мне от папы. – Не смотри так на меня, ила! Ничего страшного не случилось!

– Не случилось?! – тут же шикнула Инира, при этом помогая мне снять упряжки с псов и скорее накормить их после активной и долгой прогулки. – Ты уехала и даже никого не предупредила! Разве ты не слышала, что теперь никто не может покидать поселения без особой надобности?!

– …ила, он два раза был рядом и не убил меня, – тихо отозвалась я, прекрасно понимая, что эти слова подруга уже наверняка слышала от мужчин, которые явно бурно и долго обсуждали этот вопрос.

– Но в третий раз он может передумать, Алу! Это демон! Он беспощадный, хитрый и злой! Разве ты не слышала, какими жуткими и кровавыми развлечениями он коротал свое время, когда убивал охотников?! Не убеждай себя в том, что ты особенная и твое везение будет длиться вечно!

Я только тяжело сглотнула в ответ, потому что подруга была права.

Разве можно доверять демону, способному убить любого вот так просто одним движением когтистой лапы?..

Я не смогла рассказать Инире, что ездила на ледник, чтобы увидеть Туунбака.

И что увидела.

Вот только не понимала, кого именно.

А что, если он не один?!

Эта мысль заволокла мой разум подобно грозовой туче над неспокойным океаном.

В поисках ответов или хотя бы намеков на них, я снова и снова пролистывала записи папы, понимая, что становится все страшнее и страшнее.

«…амарок, гигантский волк, который пожирает охотников, – достаточно глупых, чтобы отправиться на промысел в одиночку. Но описания этого зверя настолько подробны, что амарока многие считают не мифическим существом, а криптидом — неизвестным науке, но реальным или недавно вымершим зверем. Это мог быть canis dirus – «ужасный волк» – или еще более древний хищник, общий предок псовых и медвежьих…»

Отложив от себя записную книжку папы, я спустилась на первый этаж, чувствуя дрожь в коленях и легкое головокружение. А затем головную боль, которая усиливалась с каждым часом все сильнее и сильнее, словно сам организм отрубал во мне все попытки думать, причиняя адскую боль.

Скоро я уснула.

Настолько крепко, что не слышала ровным счетом ничего, погрузившись в спасительный сон, в котором, к счастью, я была одна.

Но проснулась неожиданно и слишком резко.

От знакомого ощущения непередаваемого волнения и колючих мурашек по всему телу, от которых в какой-то момент сильная дрожь прошла от макушки до пят, напоминая сильный озноб.

Именно от этого я и проснулась – меня просто тряхнуло на кровати, заставляя подскочить настолько резко, что голова пошла кругом и перед сонными глазами полетели мелкие звезды.

О Господи!

Я чувствовала его!