– Что ты здесь делаешь, Алула?!

– Я не отдам свою подругу монстру!

Боже мой… если бы еще пару месяцев назад я только могла подумать, что все эти легенды далеких северных народов станут реальностью, от которой волосы вставали дыбом, то думала бы головой, а не тем, что в груди!

И к черту бы послала это неведомое притяжение к существу, которое и человеком-то не было!

Я бы разорвала и растоптала все свои чувства, если бы только кто-то намекнул мне, что жизнь моей единственной подруги окажется в смертельной опасности!

– Поднимайся, ила, мы уходим!

Мои руки не дрожали, когда я поспешно протянула их Инире, заставляя ее подняться с повозки, богато украшенной мехом и красными лентами, обшитыми бисером.

Инира была невестой.

Невестой демона, которую увезли на самый крайний север Арктики с ритуальными песнями и плачем, чтобы оставить совсем одну.

На смерть.

Таков был обычай.

– Ты с ума сошла! – миниатюрная подруга, которая едва могла передвигаться из-за большого количества ритуальной одежды с обилием меха и вышивки, все-таки не оттолкнула моих рук, схватившись за ладони, и позволила поднять себя. – Если тебя увидят здесь, то накажут!

– Никто меня не увидит! Идем скорее! Мой снегоход совсем рядом, провизии у нас хватит на несколько дней, чтобы добраться до границы с Аляской, а там мы просто уедем! Никто нас не будет искать!

Потому что все будут думать, что красавица и единственная дочь шамана инуитов мертва.

А демон сыт и доволен.

И никто даже не подумает прийти на помощь девушке, которая если не умрет от лап хищников, то просто замерзнет насмерть, когда полярная ночь накроет небосвод и даже наутро не вернет скудное солнце.

План был простой и незамысловатый – добраться до Аляски, переждать несколько дней там, чтобы быть уверенными, что за нами никто не идет следом, а затем просто уехать куда глаза глядят.

Деньги и документы у нас были.

Поэтому проблем возникнуть не должно было.

Но они возникли.

Инира побледнела буквально на глазах, глядя в темную ледяную мглу с ужасом. И видя эти изменения в подруге, я резко обернулась, ощутив, как холодная подступь паники крадется и ко мне.

Он пришел.

Демон.

Крался к нам неторопливо и уверено, в этой ночной мгле напоминая айсберг в несколько метров высотой. С горящими голубыми глазами.

Постепенно его темный силуэт словно рассеивался, приобретая совсем иные очертания.

Человеческие.

Мужские.

С невероятно мощными широкими плечами, длинными руками и ногами… а еще совершенно обнаженный, что казалось просто немыслимым при том скромном условии, что в Арктике сейчас было порядка сорока пяти градусов в минусе!

Только глаза продолжали гореть неестественным голубым светом, который пугал и завораживал.

Это был ОН!

Туунбак.

Я ощущала его каждой клеточкой своего сжавшегося тела, даже в эту страшную секунду понимая, что не могу противостоять его силе и неведомой мощи, что растекалась в воздухе невидимыми импульсами, от которых на теле выступали предательские мурашки.

– Беги, Алула! Беги! Ему нужна я! – сипло и с дрожью выдохнула Инира, пытаясь оттолкнуть меня от себя и тем самым спасти, но глядя в его приближающиеся глаза, я понимала, что спасения не будет.

Уже поздно.

От него не сбежать. Не скрыться.

Часть меня – настолько глубокая и темная, что страшно было даже ощутить ее, – навсегда принадлежала ему одному.

И она не давала мне пошевелиться или судорожно вздохнуть, пока демон в обличии человека не остановился возле нас, выдохнув шумно и с дрожью. Словно наслаждался тем, что почуял.

Он даже прикрыл свои светящиеся голубые глаза, будто давал возможность рассмотреть его и почувствовать, как дрожь проносится по всему телу.

Светловолосый. С невообразимо красивыми чертами лица и аккуратной бородкой.

Он завораживал своей хищной красотой, впервые показав себя в облике человека и буквально выбивая этим весь воздух из легких.

Зло должно быть красивым.

Оно должно путать разум и заставлять делать то, о чем в нормальном состоянии ни один человек не помыслил бы.

– …не трогай ее! – ахнула Инира, когда он открыл глаза и сделал смелый шаг вперед.

Но не к той, кто была невестой для него одного.

А ко мне.

Его мурчащий низкий голос опустился на меня сверху, заманивая в капкан и пленяя, когда демон тихо выдохнул:

– Что же ты натворила, Алула.

«Дела людей не касаются нас до тех пор, пока они не перейдут запретную черту ледника. А если перешли, помни, что лучший человек – это мертвый человек!»

Эти слова отца звучали в моей голове каждый раз, когда я заступал на свое дежурство у Великих ледяных врат – ледника, который принял форму огромной величественной арки, возвышающейся ввысь на тридцать метров.

Более шести столетий он стоял и был оплотом границы, разделяющей этот мир на две части, – мир людей. И мир таких, как я, – Берсерков.

Хищников, способных говорить и выглядеть, как люди.

Хотя мы никогда не были людьми.

Мы не считали людей своими противниками или врагами.

Но ради сохранения тайны нашего рода мы убивали каждого, кто подходил близко.

Таков был нерушимый закон нашего рода со дня сотворения.

Я был здесь ради этого.

Молчаливый страж, чьи звериные инстинкты были направлены только на одно – охрану нашей границы от любого вмешательства людей.

Арктика была идеальным местом для нас – суровые погодные условия отпугивали людей. И те единицы, кто разделял эти земли с нами – племена эскимосов-инуитов, – были кротки и послушны.

Из рода в род их дети перенимали в сказках и легендах предупреждение о том, что нельзя уходить вглубь суровой Арктики.

Потому что те, кто уходил, уже не возвращался.

Шли года, десятилетия, столетия, и люди создавали свои селения вдали от нас, уже не пытаясь нарушить законы, важность которых едва ли понимали до конца.

Но у нас не было права на ошибку.

Из столетия в столетие, из года в год мы стояли на страже, даже если не видели поблизости людей вот уже много веков.

Всего пять семей из рода Полярных Берсерков с честью и гордостью несли эту службу.

Мой отец был стражем, как и мой дед.

И я знал, что, когда придет время, мой сын и внук тоже будут стражами.

В своем человеческом обличии я был двухметровым мужчиной с мощной грудью, широкими плечами, светлыми волосами и голубыми глазами.

Но на страже границ я ходил в облике полярного медведя.

Так было проще охотиться и скрываться от случайных глаз.

Мы заступали на смену ровно на неделю.

День и ночь, ровно семь дней мы должны были оставаться у Великих ледяных врат и осматривать границы вдоль них, пропуская мимо только малочисленных зверей.

И не было ничего необычного с того момента, как я пришел сюда впервые, до тех пор, пока я не ощутил ее…

…человеческую девушку.

Люди говорят, что есть рай.

И он высоко над Северным сиянием.

Что это место, где нет холода и вечно цветут цветы.

А я вдохнул в себя тонкий аромат ее тела и понял, что рай там, где она.

В моем ледяном мире ароматы были подобны благословению.

И ощутить что-то помимо кусающего мороза, медвежьей шерсти, рыбьего жира, крови или запаха дыма из деревни за много тысяч километров от меня было сродни удару в солнечное сплетение!

Тонкий, хрупкий, сладкий аромат этой девушки оглушил меня и почти сбил с лап.

Я замер и повернул медвежью морду, следуя за ним, словно обезумевший, когда не понимал, что сам иду к ней.

Иду и не ведаю, для чего делаю это.

Я нашел ее вдалеке от границы, которую нельзя было переходить, хотя нужно было признаться, что она была первой за последнее столетие, кто подобрался настолько близко.