– Ты поднял руку на своего брата из-за девушки, потому что испугался проиграть?!

– Он мне не брат!

– Он с тобой одной крови! – рявкнул король, вдруг шарахнув кулаком по подлокотнику, отчего я вздрогнула, кожей ощущая, как обстановка накаляется.

– Я ничего не боюсь и готов биться! А он вернется домой ни с чем залечивать раны!

– Откуда такая уверенность, друг мой? – снова промурлыкал черноволосый, делая это сладко и даже томно. И я бы поверила в сладость этих слов, если бы не видела, насколько изменился взгляд этого Берсерка, став непроницаемым и хищным. Даже кровожадным. – Считаешь, что раны способны ослабить жажду до девушки, в которой течет его кровь? Из-за нее он пошел наперекор законам сознательно. И сделает это еще раз, если придется.

– Защитникам запрещено участвовать в битвах за невест! – буквально выплюнул воин, высокомерно задирая при этом подбородок, а у меня руки стали холоднее льда от этой жуткой новости.

Я была в новом мире только второй день, но за это время успела дважды поседеть!

Норд сжал мою руку сильнее, чуть погладив пальцами, чтобы я успокоилась и держалась рядом с ним.

– Интересно, кто нам сможет запретить сделать это? – пробасил кто-то из Защитников, которых хоть и было меньше по численности, но зато они стояли плечом к плечу, глядя бесстрашно и прямо на воинов с «галочками».

– Король!

В какой-то момент все уставились на него в ожидании ответа, но грозный Берсерк молчал, рассматривая своих воинов, и не торопился что-либо говорить.

Только задумчиво потер подбородок и откинулся теперь назад за трон, выглядя еще более мрачным, чем раньше.

Молчал и черноволосый Бер, и Нефрит, и те двое черных, что стояли рядом с королем, хотя заметно напряглись от происходящего вокруг, но не торопились встревать и предпринимать что-нибудь.

По рядам полярных Берсерков прошелся ропот, отчего у меня по спине вдоль позвоночника пробежали мурашки.

Ситуация накалялась на глазах.

– Невесты никогда не принадлежали вам, Защитники! – снова подал голос воин, которого следовало бы наказать. Прямо сейчас.

– Однако именно мы веками защищали их и ваши задницы, пока вы сами бегали в Приграничный город, чтобы покрасоваться перед человечками! – не уступал тот Защитник-Берсерк, который стоял рядом с Сорангом.

– Так вы готовы нарушить законы снова?

– Не мы первые это начали! – вдруг проговорил Норд, и я замерла, когда король и его «демон» тут же обратили взгляды на него.

Как и все Берсерки, что были сейчас под ледяными сводами огромного зала.

– Веками мы сражались с родом Кадьяков. Теряли своих дедов и отцов. Оставались сиротами. Мы жили ради этой войны. Мы отдавали себя в услужение этой войне, чтобы стать сильнее их и не допустить гибели нашего рода. И вот, Кадьяки ходят по нашей земле. Охотятся с нами бок о бок. И ведут себя так, словно нет ни боли, ни крови, ни ненависти между нами, – проговорил Норд хоть и спокойно, не повышая голоса, но с таким чувством, что Берсерки за его спиной загудели, впитывая каждое слово. И поддерживая.

Просыпались те, кто дремал, и теперь стягивались вперед, оставляя свои дела и прислушиваясь к тому, что происходило у трона короля.

Надо сказать, что закивали даже некоторые их тех воинов с «галочками», что, в принципе, сейчас выступали против Защитников.

– Мы никого не винили в своей судьбе и жили по законам наших великих отцов, дедов и прадедов, помня их заветы, и не мы первыми привели человеческих женщин под своды вековых льдов, не скрываясь от глаз и не смущаясь своего выбора, – тем временем продолжил Норд так же размеренно, но твердо, не боясь говорить то, что, видимо, уже давно назревало.

Он смотрел в глаза хмурому молчаливому королю, не поворачивая головы, даже когда раздался рык со стороны охранников и кто-то попытался кинуться с криком, замахиваясь топором:

– Да как ты смеешь винить короля?!

Охранника отбросил Лютый.

Он просто выкинул руку вперед и в сторону, отшвыривая крикуна. И сделал это с такой немыслимой силой, что Берсерк пролетел пару десятков метров, с глухим шлепком ударяясь о ледяную стену, пока его топор с лязгом отлетел в сторону.

– Я никого не виню. Всего лишь перечисляю факты, при всем уважении к королю и его семье.

Король молчал.

И теперь я не знала, хорошо это или очень плохо.

Вот только в этот раз его друг, сидящий на подлокотнике, пихнул в бок, с улыбкой кивнув на Норда. К счастью, без злобы или агрессии.

– Вы говорите о том, что мы не можем биться за невест, а сами погрязли в том, что позабыли все наказы наших предков.

И снова слова Норда поддержали нарастающим гулом голоса Берсерков за спиной.

– Так что ты хочешь, сын? – подал голос король в конце концов, снова подавшись вперед с интересом, но нахмуренными бровями. – Устроишь революцию ради того, чтобы получить себе девушку?

– Устрою.

То, как ответил Норд, отозвалось в моем теле вихрем мурашек.

Он ни секунды не раздумывал над ответом.

Он был уверен. И был готов ко всему.

Ради меня.

Король хмыкнул, чуть выгибая брови, и неожиданно гаркнул так, что, кажется, просто зазвенел лед под сводами зала:

– И кто еще, черти вы блохастые, пойдет против короля?!

В зале воцарилась такая тишина, от которой в голове просто звенело.

Я не позволяла себе обернуться, но спиной ощущала, что постепенно в страхе и уважении на колено склоняются один за другим Берсерки. Даже те, кто поддерживал слова Норда еще пару минут назад.

В конце концов на двух ногах остались только Защитники, к моему большому удивлению – охранники и… оба сына короля.

– Так, значит, да?! – голос короля не менялся и был громким и грозным, но вот глаза оставались задорными и добрыми. Он снова пихнул своего друга в бок, рявкнув: – Нет, ну ты видел?! Эти-то куда!

Очевидно, король имел в виду своих сыновей, которые к крикам и очень эмоциональному отцу относились более чем спокойно.

Они и сейчас стояли настолько спокойные и отрешенные, что можно было только искренне удивляться. Наверное, знали, что при всей своей невероятной громкости король обладал добрым большим сердцем.

По крайней мере мне именно так казалось.

– То есть пойдете против собственного бати, чтобы Защитники смогли иметь своих жен?

Оба брата кивнули одновременно, на что король снова шлепнул себя большими ладонями по бедрам, а потом пихнул в бок бедного «демона», который, правда, на этот частый дружеский жест уже не обращал внимания.

И даже ни разу не слетел с насиженного места.

– И ведь не стыдно чертям блохастым! Вырастил же на свою голову!

– Вырастил прекрасных сыновей, – мягко отозвался «демон», опираясь мощной рукой о плечи своего друга. – К счастью, не таких громких и болтливых, но зато справедливых и стоящих на стороне правды. Это был комплимент, друг мой.

– Как будто мне от этого легче!– буркнул король, но гордого блеска в своих глазах скрыть все-таки не смог. – И что теперь прикажешь с этим всем делать?

– А знаешь, а они напоминают мне кое-кого в молодости, – протянул зеленоглазый Кадьяк, в чьих глазах было столько лукавства и хитрости, но при этом не было ни капли злости. – Одного моего старого хорошего друга, который пошел против воли своего отца и сбежал со мной, чтобы участвовать в человеческой войне.

Король как-то крякнул, явно сдерживая смешок, и окинул недовольным взглядом притихших воинов, которые смиренно ждали его решения, но при этом явно были готовы пойти на крайние меры ради того, чтобы все было по справедливости.

– Ну хорошо. Предположим, я позволю Защитникам брать себе жен. А теперь подумайте сами и скажите, кто из девушек согласится жить на чертовом краю земли, где не выживет ни одни гребаный микроб?!

– …та, что полюбит, – тихо проговорила я, крепко держась за руку своего Норда, и тут же ощутила, как все взоры этих огромных светловолосых мужчин обратились на меня, разглядывая придирчиво и явно пытаясь отыскать в моих словах подвох или ложь.