В голове Тары проносилось миллион вопросов: «Где это он научился? Как он вообще узнал об этом»? Она предположила, что он просто повторяет то, чем они занимались последний раз. В конце концов все мысли вытеснило невероятно приятное проникновение нежного языка прямо внутрь влагалища, на удивление он оказался очень длинным и доставал до той самой заветной точки.

Ему было не только приятно, но даже и интересно узнать, как всё устроено там внутри. Стенки были немного ребристыми, горячими и пульсировали в ожидании наивысшего наслаждения. Если бы сейчас работал переводчик, Тара бы крикнула: — «Не останавливайся! Продолжай двигать своим упругим языком, еще немного и…» Но нет! Он, почему-то, решил высунуть язык и переключился на чувствительный орган снаружи. Как же он так всё обломал! Тело ууманки как-то странно дёрнулось и цепкие руки Радгара схватили её за бедра, пытаясь утихомирить. Он продолжил свои ласки с клитором. Ему этот орган напоминал те горошинки на грудных отростках, но более эластичные и во много раз более чувствительные. Как только он дотронулся до него, Тара тут же вздрогнула, он понимал, что не довёл ууманку до оргазма и был уверен, что сейчас ему это точно удастся. Его движения языком стали немного грубее и ритмичнее, он чувствовал, как горошина становилась немного больше, а тело ууманки с каждым движением подёргивалось. Она издавала те же звуки, что во время спаривания, а это обозначало, что он на верном пути. Спустя совсем немного времени ууманка вдруг громко вскрикнула и невольно приподняла таз, в это время верхние мандибулы хищника впились ей в бедра, но не прорвались сквозь кожу, он во время успел отодвинуться. Тело Тары опустилось и немного вздрагивало, внутри всё пульсировало, а на простыне образовалось небольшое бесцветное пятно от смазки и слюны. Она подтянула под себя ноги и свернулась калачиком, протянув Радгару руки и улыбаясь. Он был доволен собой, но его член был тверд, словно металл и требовал своего. Он прилёг рядом, прижимая к груди свою самку, давая ей время отдышаться. Ууманка довольно быстро пришла в себя, она потянулась к нему, чтобы получить свой поцелуй, а потом схватила его член и перекинула ногу. Кажется Тара и забыла, что нога ещё не полностью зажила, боли она никакой не ощущала, да и давления на ногу не было. Она сжимала пальцами огромный и твердый, оливковый отросток и нежно водила вверх-вниз своими тонкими пальчиками, а потом попробовала найти себе удобную для ноги позу. Инопланетянин всё это понимал и передал инициативу ей в руки, покорно ожидая. В позе наездницы было не совсем удобно, так к ноге приливала кровь и она могла заныть в самое неудобное время. Поэтому Тара решила повернуться к нему спиной. Она нашла удобное для себя положение и сама направила его рукой. Мощными лапами ему ничего не стоило удерживать ноги ууманки в нужном положении. Поза для него и для Тары не была привычной, но от этого все ощущения стали только острее. Приноровившись к положению, оба наконец расслабились и инициатива была уже у хищника, он начал движения с привычной ему скоростью и ритмом, Тара не беспокоилась о ране, а полностью отдалась ощущениям. Над ухом она ощущала горячее дыхание и тихий рык своего партнера, а глаза опускались вниз и видели всё самое постыдное и извращенное. В тело девушки вбивался огромный, зеленый инопланетный орган и это ещё больше её возбуждало. Всё продолжалось дольше обычного и ууманка не раз громко стонала, а внутри неё Радгар ощущал спазмы и пульсацию.

Продолжительность спаривания обозначала скорое приближение сезона. Осталось ещё несколько месяцев, поэтому то Предводитель так спешил закончить все самые важные дела или, хотя бы, начать работу над ними. Потом будет сложнее, хотя есть специальные средства, чтобы временно контролировать природу, для продолжения работы. Но всё же, во время сезона лучше не заниматься слишком важными вопросами.

Ууманка, как всегда, немного полежала на груди хищника, а потом побежала в душевой отсек и утянула его за собой. А он, тем временем мечтал о нескольких банках своих консервов. Через полчаса оба уплетали свою еду, наблюдая космический пейзаж. Радгар натянул шлем и наконец можно было немного поговорить.

— Что за рисунки на теле? — вспомнил Радгар.

— А это? — Тара потёрла свою татуировку. — Это называется татуировка, её делают, просто для красоты или вкладывают определённый смысл, например воспоминание или просто, что-то типа талисмана/оберега. Кому как нравится. У меня на ноге — воспоминание о потерянной подруге — её образ, имя и цветок ирис — значение её имени. Не знаю бывают ли у вас друзья, но у нас вот например, кроме партнёрства есть ещё и такой вид общения, как дружба. Мою подругу похитили и убили, вероятно помучив перед смертью. Это сильно повлияло на меня, на то кем я стала и на кого охотилась.

— Понимаю, что такое дружба. У нас есть. Но не у меня. Нет времени.

— Ну да, — грустно вздохнула Тара, вспоминая Ирис.

— А кто похитил и с какой целью?

— Не знаю. Этого никто не знает. Очень долгое время её искали службы, когда я стала самостоятельной я тоже пыталась найти, но все следы замели. А время играло им на руку, в конце концов даже останки уничтожили, чтобы никто никогда не узнал, что произошло. Я винила себя, потому что похищение произошло на моих глазах. Я смогла вырваться, но её вытащить не смогла. Тогда я была совсем ребёнком, а их было двое взрослых мужчин. Думаю это была группа каких-то извращенцев, потому что не только Ирис забрали тогда, — опустив глаза рассказывала она.

— Насильственное спаривание? — приподнялся Радгар, возмущенный подобным отношением к самке.

— Не знаю, возможно именно это, — тихо ответила ууманка, — Давай лучше о чём-то другом. Вторая татуировка, что на спине — это самый страшный символ для людей. Это своеобразное предупреждение о том, кем я могу быть для кого-то. Дьявол. Чёрт или Сатана. Названий у него много. Это олицетворение зла. Сделала его после первого заказа. Поняла, что во мне есть что-то страшное, чего стоит опасаться и набила на себе. Вот так. У вас есть что-то подобное или вы такими глупостями не занимаетесь?

— Нет, на коже яутжа такое сделать не получится. Слишком твёрдая. Шрамы тоже редкость, — проводя длинным когтем вдоль своего предплечья, сказал хищник.

Ууманка развязала бинт, осмотрела рану, она не кровоточила и выглядела хорошо.

— Думаю, эта рана превратится в шрам. Выбери он другую ногу и татуировка была бы испорчена, — с натяжкой улыбнулась девушка.

— Шрам не страшно, главное заживление.

— А, откуда ты…ну как ты решился на то, что сегодня произошло? — осмелилась спросить Тара.

— Изучил, — тихо ответил он.

— О, ты где-то достал пособие по сексу? — захихикала Тара.

— Анатомия, много информации в базе.

— Ого, надо же. А ты времени зря не теряешь! — подмигнула ему Тара.

— Ты заметила, что было дольше? — довольно спросил Радгар.

— Да, я заметила! И что ты там наколдовал себе?

— Сезон приближается, — спокойно ответил он.

— Так, а что это значит? Я не совсем понимаю про сезон, — она приподняла брови и приготовилась слушать.

— Сезон это месяц в году, когда яутжа спариваются. В другие дни спаривание маловероятно. Бывает, но редко. С тобой по-другому. Не могу понять как, но с тобой могу всегда.

— Это же комплимент мне, да?

— Но тебе надо знать ещё про сезон, — продолжил охотник. Дело в том, что в этот период спаривание происходит значительно дольше и чаще.

— Как долго? — удивилась Тара.

— От двух часов и более.

— Ох, действительно долго, — поджала губы она.

— Я не знаю выдержит ли твое тело.

— Выдержит, ты же знаешь теперь, что способ добиться семяизвержения не один, — хитро улыбнулась землянка.

— Не знаю подойдут ли другие способы в это время.

Девушка подняла глаза вверх, что-то обдумывая, а потом внезапно опустила их и устремила свой зеленоглазый острый взгляд прямо в глаза Радгара.

— Думаю мы что-нибудь придумаем, а теперь я тебе кое-что тоже расскажу про свой организм или ты уже знаешь про критические дни?