Девушка поежилась. Она до сих пор помнила этот противный, липкий страх, свою полную беспомощность. Она всегда будет благодарна Марку за то, что он вытащил ее из этого ожившего кошмара.

О том, что именно Марк Ортис и организовал ей этот кошмар, чтобы предстать в глазах дочери барона Корвуса спасителем, она даже не догадывалась.

— Возможно, — вновь односложно ответил Марк. Ухватившись за верхнюю перекладину станции технического обслуживания, он ловко проскользнул в «Велес». Скаф закрылся, плотно облегая тело. Несколько ненавистных секунд темноты и полной беспомощности перед активацией систем. Только перед глазами мелькают белые строчки системного кода. Проверка систем закончилась, щелкнули страховочные карабины, отсоединился кабель питания. Марк стал заваливаться вперед, машинально сделал шаг. Выровнялся.

Давненько он не забирался в тяжелый скаф и немного отвык, но скоро навыки контроля возьмут свое.

— Август, оружейная!

Часть стены слева от него ушла вбок, давая доступ к небольшому, но весьма представительному арсеналу, спрятанному в адмиральской каюте. Две штурмовые винтовки, с запасом снаряженных магазинов. Несколько осколочных и электромагнитных гранат. И верх расточительства — парочка универсальных абордажных кортиков. Казалось бы смешное оружие, не способное пробить тяжелую броню. Но благодаря нанесению на клинок особого и безумно дорогого нанополимерного покрытия любой подобный «ножик» с легкостью прошивает щит, а затем в дело вступает встроенный в рукоять подавитель.

В снаряжении тяжелого абордажника, или тяжелого пехотинца, как их все чаще называют из-за начала полномасштабных сражений на поверхности планет. Абордажный клинок — второе по дороговизне снаряжение после тяжелого скафа.

Только забрав одну из винтовок и убрав в скрытые ножны скафа кортик, Марк вспомнив о незваной гостье. Да и то только потому, что девушка помахала поднятой вверх рукой перед его лицом. Наверное, до этого Аэлла что-то спрашивала, но занятый приготовлениями, он как-то забыл активировать внешние микрофоны шлема и ничего не услышал.

— Да? — вопросительно посмотрел он на девушку, открыв визор.

— Я иду с тобой, — огорошила его баронесса. — Мне нужен тяжелый скаф!

Марк нахмурился, потакать чужим капризам, даже если это капризы Аэллы, он не собирался.

— Глупая затея. Для абордажника личный скаф — часть себя, — попытался объяснить он, сглаживая возникшую неловкость. — И на борту «Октавиана» нет лишних скафов.

Тяжелые скафы из-за своей запредельной стоимости не простаивают в арсеналах. В ход идут даже древние модели с щитами первого поколения, способными выдержать от силы три-четыре попадания. И такая практика не только в Пространстве с его вечным техническим отставанием от Центральных миров, а по сей паутине.

— Ты не понял. Мне нужен мой скаф, — пояснила Аэлла, с интересом разглядывая укрытый в стене арсенал, о существовании которого даже не подозревала. — Он находится в трюме среди прочих моих вещей. Я сделала выводы из своего прошлого пленения, — добавила она.

— Хорошо, согласился Марк, — здраво предположив, что сестра Гнея просто не успеет к намечавшемуся действию. Да и будет ли оно еще?

— Спасибо… Наклонись, — внезапно попросила она, а когда Марк выполнил требуемое подалась вперед. За неимением других открытых участков, быстрый поцелуй пришелся в лоб, а скорее даже в переносицу. — На удачу, — мило покраснев, добавила Аэлла.

Благодарно кивнув, Марк вдавил клавишу затвора, вгоняя безгильзовый реактивный патрон в патронник. Снял автомат с предохранителя.

Сейчас он был даже благодарен неизвестным самоубийцам за нападение. Программу минимум этого полета можно считать выполненной — отношения с Аэллой не только не ухудшились, а даже улучшились.

Проклятье! Да знай он о затее Гнея заранее, то сам бы подготовил что-то подобное. Девушки любят принцев. А за неимением белых коней подойдут и окрашенные в белое скафы. Но раз это сделал кто-то еще, он будет милостив и ограничится на допросах только сывороткой правды… возможно ограничится.

— К бою! Минутная готовность! — Присев за высокой перегородкой лестницы, ведущей в диспетчерскую, Марк выдвинул вверх усик тактической камеры.

Бойцы «Октавиана» рассыпались вдоль стены, занимая укрытия. Абордажнику в тяжелом скафе непросто спрятаться, но ничего, справились. Хотя пятерым пришлось отступить в боковой коридор.

Сверху что-то зажужжало. Марк поднял окуляр камеры на звук. Чуть выступающие из стен конструкционные элементы диспетчерской оказались спонсонами, скрывавшими в себе стволы крупнокалиберных пулеметов.

Внешние створки ангара раскрылись. Два массивных челнока медленно и даже величественно вплыли внутрь, проходя через удерживающие атмосферу силовое поле. Если совершенно пустой ангар и смутил пилотов, то сделать они ничего не могли. Стоило только челнокам зависнуть над круглыми посадочными платформами, любезно распахнутые створки сомкнулись, отрезая путь к бегству.

Сели челноки синхронно, поигрывая пульсирующими синим светом соплами маневровых двигателей, словно в па причудливого балета. Свет осветительных панелей блеском отразился от прозрачного кокпита ближайшего из них. И было видно, как в глубине пилот с интересом разглядывает пустой ангар. Аппарели упали вниз, явив всем забитый абордажниками десантный отсек.

— Огонь! — рявкнул Марк.

Высунув ствол винтовки из укрытия, он поймал в прицел первого врага и остервенело вдавил спусковой крючок, но опоздал. Первыми заговорили крупнокалиберные пулеметы автоматических турелей. Им вторили винтовки и пулеметы контрабордажного отряда «Октавиана Августа». Хлопнули подствольники, выплюнув тонкий цилиндрики гранат. Одна из гранат взорвалась перед замешкавшимися абордажниками врага, а другая пролетела над их головами и улетела в глубину челнока.

Недра левого челнока вспухли громадным огненным шаром, десантный отсек разлетелся, прозрачный кокпит подлетел вверх, словно сработала система катапультирования. Марк едва успел нырнуть в укрытие, как взрывная волна прошла по ангару, истончая щиты, как атакующих, так и не успевших спрятаться в укрытие защитников.

Охваченный пламенем, поврежденный челнок постоял еще несколько секунд, а затем одна из его выдвижных посадочных опор отвалилась и он завалился на бок, размазав по посадочной платформе парочку охваченных огнем фигур.

Вслепую выпустив остатки магазина, Марк быстро сменил его новым. Вновь высунулся из укрытия, но целей больше не было. Начавшаяся так неудачно высадка окончательно захлебнулась. Абордажная партия с левого челнока оказалась полностью выбита. Никакие щиты не помогли. Но десанту правого пришлось немногим лучше. Сильный взрыв, плотный огонь из десятков стволов и крупнокалиберные пулеметы автоматических турелей не дали им даже тени шанса на прорыв.

Три или четыре абордажника, в самых лучших скафах, все же сумели преодолеть губительный огонь и вступили в ближний бой. Но лучше бы они этого не делали. На них набросились с разных сторон, быстро сбили личные щиты, а затем просто прижали к полу и разоружили, несмотря на отчаянное сопротивление.

Весь бой не занял и трех минут. Это включая посадку челноков. И обошелся…

Марк быстро проверил показания скафов контрабордажной группы «Октавиана Августа». Погасших меток не было, а пять имели характерные красные кресты. Поврежденные тяжелые скафы жаль, но результат можно считать отличным. Да и пробитие скафа вовсе не означает его вывод из строя. Основные, самые дорогие и ценные системы расположены на спине. А бронепластины и электронику «лобовой» брони заменить не так уж трудно. Особенно если на твоей стороне играет парочка промышленных комплексов полного цикла.

Осталось правильно воспользоваться плодами победы. Например, выяснить, кто послал этих самоубийц?

Переступив через чье-то лишенное ног тело — этот скаф уже точно не починить — Марк подошел к обездвиженным абордажникам врага, скрученных по рукам и ногам отрядом контрабордажа. Присев, он внимательно их осмотрел. Но на скафах не было никаких отметок о принадлежности к какому либо дому. На челноках тоже. Наемники?