Я поежилась. Благодаря своему опыту я с пониманием относилась к той ненависти и ярости что она испытывала ко мне. Правда, я даже не могла представить себе мощь этих чувств или же насколько я сама бы была разъярена, если бы кт-то причинил вред любому члену моей семьи. И вот теперь, вся эта неистовая ярость была направлена на меня. Я согласна была вытерпеть все это, будь эти чувства направлены только на меня, но меня ужасало, что их целью могли стать мои друзья и родные.

— Знатная женщина в подобном состоянии очень опасна, она может и решится на убийство. Неужто она поддастся ненависти, отринув мысли о судьбе рода, и сможет при этом найти помощников среди аристократов? — Вопросил Верховный жрец, ау меня в ожидании ответа Карстедта еще сильнее сжались кулаки.

С печальным выражением лица, тот ответил, почти прошептав:

— Я не знаю. Если мать Шикзы решится на то что бы причинить вред Сестре Мойн, то с их благородным домом можно считать, будет покончено. Но гнев женщины не знает границ, ия не представляю, остановит ли это ее от мести. Я просто не знаю.

Какрстедт нахмурился:

— Если она готова заплатить цену в гибель своего рода ради мести, то ситуация может оказаться еще опаснее чем мы предполагали.

Похоже, аристократов сдерживало от многих поступков в основном беспокойство за род, почитание чести предков и жизни родных.

— Я и представить не мог, что мать Шикзы или же Вольф могут оказаться настолько опасными.

Как оказалось, Вольф регулярно посещал квартал Аристократов продавая чернила. Он был более менее известен среди аристократов так как именно они по большей части и покупали их. Тем не менее, ни кто из присутствующих в комнате аристократов не знал, что Вольф пользуется в нижнем городе славой почти что бандита, преступника, что пойдет на что угодно что бы укрепить свои связи со знатью.

— Мой план состоял в том что бы вырастить тебя, дав воспитание подобающее настоящей жрице в синем, что бы однажды ты смогла выйти замуж за аристократа. Но теперь этот план нужно менять. — Произнес Верховный жрец.

— Что?!

..Мне что, не послышалось? Он и вправду собирался выдать меня замуж за аристократа? Я на такое не соглашалась, да я о таком даже и не думала!

Я растерянно заморгала, не в силах осознать значение слов Верховного жреца. Мне бы не хотелось что бы он планировал мою жизнь наперед, вместо меня самой, особенно когда это касалось чего то столь важного как брак. Только подумайте О Том бедняге, что будет вынужден женится на мне из-за страха пойти против воли Верховного жреца. Мне уже его неимоверно жалко.

— Яне собиралась выходить замуж за аристократа.

— Мне кажется, что я же тебе говорил, что несмотря на то желаешь ты этого или нет, в один из дней ты понесешь ребенка аристократа. Я намеревался дать тебе пристойное воспитание и опыт жизни храмовой жрицы что бы ты могла считаться приемлемой кандидатурой на роль жены, а затем подыскать тебе лучшего мужа из возможных вариантов, но ситуация изменилась.

Да, точно, он что то подобное говорил когда мы обсуждали переход Розины в мою свиту. Похоже, уже тогда Верховный жрец был намерен исполнить роль свахи для меня. Просто невообразимо, насколько этому человеку нравится находить себе лишнюю работу.

Пока я пребывала в удивлении и восхищении от того насколько честен был Верховный жрец и насколько же у него было гипертрофированно чувство ответственности, предмет моих этих чувств посмотрел на Карстедта:

— Мэйн, скорей всего ты, твоя семья и твои друзья будут в опасности, если ты останешься в своем нынешнем статусе. Для них всех будет намного лучше, если тебя удочерит аристократ, и сделает это как можно скорее.

Быть удочеренной аристократом означало разорвать все связи с семьей и начать жить в квартале Аристократов.

…Я что же, снова должна бросить своих родных?

₽

Содействие в подборе финансовых услуг/организаций

Сердце мое задрожало и после его как будто зажала с силой огромная ладонь. Внутри меня, еще стого момента как я вынуждена была оставаться в храме в одиночку, пузырился страх, рожденный опасением что разлука с семей ослабит мои узы с ними, и сейчас, этот страх, вскипев, стал подниматься все выше и выше.

— Карстедту будет по силам до какой то степени защитить тебе, если ты станешь его приемной дочерью. Я самолично ручаюсь за силу его воли и характера. Карстедт, ты сделаешь это?

— Для друга, все что угодно, Лорд Фердинанд.

Пока я пребывала в прострации, разговор пошел дальше, без всякого участия с моей стороны.

Карстедт склонился вперед и посмотрел мне в глаза. Он был ахиаристократом, морщинки в уголках глаз изогнулись от доброй улыбки, он обладал сильным и тренированным телом которое он был согласен использовать ради моей защиты. Учитывая насколько ему доверял Верховный жрец, можно было догадаться что мне не найти лучшего приемного отца, как бы я ни искала.

— Мэйн, ты согласна стать моей приемной дочерью?

— Нет.

Одним словом я полностью растоптала проявленное им в отношении меня то, что невозможно было посчитать чем-то другим чем актом доброй воли. Глаза всех присутствующих мужчин распахнулись, в их взглядах читалась смесь удивления и неверия.

— Сестра Мэйн, — начал в панике Дамуэль, — подобное удочерение это намного лучше чем что либо другое в вашем положении! Почему вы отказываетесь от благоволения Лорда Фердинанда и Лорда Карстедта?!

— Дамуэль, успокойся. Мэйн, почему ты отказываешься от удочерения? — Несмотря нато как он негромко и вроде бы спокойно проговорил эти слова, голос Верховного жреца был полон почти что физически ощутимого гнева. Но не смотря на это я все равно не могла согласится на его предложение.

— Это просто невозможно. У меня и так сердце разрывалось от того что мне предстояло провести в одиночестве в храме всю зиму, а уж нато что бы покинуть семью до конца своей жизни, я тем более не пойду. Я просто не способна на это. — Я с силой замотала головой и почувствовала, как внутри меня начала вздыматься манна, отвечая на мои эмоции. Чем сильнее, запутаннее, горячее были мои чувства, тем выше поднималась манна:

— Яхочу домой! Я никогда в жизни больше не хочу разлучатся с семьей!

— Мэйн, успокойся! — Воскликнул Верховный жрец и с визгом ножек отъехавшего кресла резко поднялся на ноги. Он мгновенным движением прижал мне ко лбу прозрачный самоцвет, длинной в палец. Камень тут же стал легко желтого цвета — от столь мгновенного изменения цвета камня у Верховного жреца исказилось в изумлении лицо.

— Карстедт, Дамуль — у васесть еще пустые фейкамни?!

— Да, Лорд, есть!

Они оба торопливо достали магические самоцветы, которые тут жеу них выхватил Верховный жрец, после чего подхватил меня на руки и быстрым шагом направился в тайную комнату.

— Я отнесу её в свою лабораторию, что бы уменьшить возможные разрушения!

Войдя в комнату, он тут же присел на скамью, посадил меня напротив себя и затем прижал другой фей камень к моему лбу. Камень за камнем меняли цвет и я начала чувствовать как вздымающаяся изнутри меня мана вытягивается прочь.

— Я понимаю, что Ритуал Освящения уже близко, но все же очень глупо с твоей стороны позволить накопится такому количеству маны.

— …Это потому что я все время сижу у себя в покоях и никуда не выхожу, даже что бы передать ману. По ощущениям, у меня вместе с маной высасывались одновременно и все эмоции. Я вытерла слезы с глаз и тяжко вздохнула. Но, несмотря на все уже сделанное, сердце мое еще полностью не успокоилось, и у меня просто не было сил загнать манну обратно на место, в воображаемую шкатулку.

— Должен заметить, ты весьма умственно неустойчива в последнее время. Что-то послужило этому причиной?

— Это все ваша вина. Если бы вы не разворошили мои воспоминания…

Из-за магического инструмента Верховного жреца, я очень отчетливо вспомнила мир, в котором жила прежде и в который я никогда больше не смогу вернутся. Я увидела мою первую маму, говорила с ней и после осознала, что никогда больше не смогу вернутся к ней. Я из зо всех сил стремилась себя занять чем то, что бы просто не думать о прошлом, но просмотр воспоминаний содрал с душевной раны наросшую за прошедшее время корку забытья.