Это совсем не соответствовало моему здравому смыслу. По крайней мере, когда я говорила с Фрейдой о концепции наложниц, то она, как мне показалось, была того же мнения, что и я, когда разговор дошло до нюансов. По крайней мере, она не говорила про это так, из-за чего можно было бы выпячивать свою грудь и выпендриваться вот так.

Пока я стояла там, пытаясь сразу же понять эти две точки зрения, Гил усмехнулся самым неприятным образом и насмешливо пожал плечами.

— Ну разве это не очевидно? Если ты станешь любовницей священника в голубом, то станешь боссом среди других священников в сером, так? Если ты станешь личной жрицей храмового учителя, то никто из священников в серых мантиях тебя не побеспокоит. Это самое лучшее для девушки…И да, ты уверена, что твоя голова в порядке? Почему ты не знаешь что-то настолько очевидное?

Несмотря на то, что он насмехался над моим невежеством, я не почувствовала ни малейшего возбуждения гнева. Скорее, я просто не знала, что девочка в приюте будет думать, что лучшее, на что они могут надеяться, это стать наложницей кого-то столь влиятельного. Стать наложницей — это лучшее, что может случиться с девушкой, это мысль просто никак не проявлялась с теми, с кем я уже контактировала. Однако эти люди прожили свою жизнь в храме, и это общеизвестно среди них. Я же жила совсем другой жизнью, чем люди здесь, поэтому, что бы я ни сказала, я не думаю, что смогу заставить их понять.

— Гил, молчать! — Закричал Фран, видимо дойдя до точки кипения.

Однако, Гил не выглядел испуганным. Вместо этого он издевательски засмеялся на меня.

— Ох, нет, это она виновата, что не знала об этом. Об этом же все знают, верно?

— …Мисс Мэйн, пожалуйста, вспомните, что отец Фердинанд сказал вам ранее, о том, что вы должны упрекать своих слуг, если их поведение вдруг выйдет за рамки.

— Ах, и действительно. Кстати, это же библиотека?

Меня больше это не волновало ни капельки. Я не намерена тратить ни времени, ни своей энергии на упреки Гила и Делии. Фран обожает главного священника и, скорее всего, не в восторге от того, что его заставляют работать на меня. Делия хочет быть наложницей главы храма и планирует вставлять мне палки в колеса как можно больше. Гил, как только мы встретились, объявил, что не намерен служить мне, и думает, что я идиотка, игнорирующая его.

Вместо того, чтобы тратить свое время на выяснение того, как же я могу справиться с такими помощниками, я думаю, что я бы лучше почитала книгу.

— Я сообщу об этом главному священнику, — сказал Фран.

— Непременно, — ответила я.

Фран вздохнул, а затем открыл дверь, направившись внутрь. Когда я увидела этот рай, ожидающий меня за дверью, мое сердце стало бешено колотиться. Я занервничала, что мне может быть все еще запрещено входить сюда, поэтому я протянула свою дрожащую руку и начала медленно идти вперед, предвкушкая запах книг впереди меня за невидимой стеной. В отличие от того, что было раньше, ничто меня уже не сдерживало, я смогла войти в библиотеку.

— Даааа!!!

Когда я шагнула в комнату, атмосфера сразу же поменялась. Я дрожала от эмоций, глубоко вдыхая этот воздух, наслаждаясь уникальным ароматом пыльного архива, наполненного старыми томами. Запах сильно отличался от архивов, в которых я была, возможно, потому, что пергамент тут был повсюду, или, возможно, из-за того, что здесь было полно деревянных досок. Интересно, а есть ли разница в качестве чернил? Несмотря на различия, запах чернил и старой бумаги вызвал у меня такую ностальгию и такое счастье, что мои глаза загорелись.

В этой комнате не так много книжных полок. Некоторые из них были с закрытыми дверками, скрывающие их содержимое, а другие были набиты деревянными досками и рыхлыми бумагами. Были отдельные полки, которые отводились специально под свитки, а некоторые полки выложены рулонами тканей, которые можно увидеть в магазине тканей. Каждый рулон был обернут вокруг книги, а название книги было написано на этикетке, свисающей с ткани. В задней части комнаты был набор цилиндрических стоек, каждое было с наборами различных свитков и со списком того, что содержалось внутри.

Равномерно расположенные окна позволяли солнечному свету равномерно освещать саму комнату, а длинный читальный стол был прямо как в университете, его разместили так, чтобы он отлично улавливал свет. На наклонных столах было несколько книг, все они были прикованы цепями. Пока я пыталась понять, что же почитать, Фран указал мне на одну из них.

— Это священные писания, — сказал он.

По его совету я протянула руки до тома священных писаний, связанного цепью, нежно коснувшись поверхности кожаного переплета. Затем я отстегнула небольшой ремень вдоль его передней кромки, чтобы раскрыть книгу. В следующий же момент крышка немного открылась сама по себе. Это совершенно естественная вещь для книг из пергамента, которые хорошо впитывают влагу. Однако мне, показалось, что это сама книга хочет быть прочитанной.

Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз прикасалась к книге?

Когда я открыла книгу, зазвенели цепи, звук наполнил всю библиотеку. Страницы были немного желтые от возраста, мои пальцы дрожали, пока я протягивала руку, чтобы перелистнуть страницу. Мои глаза следили за словами, написанные чьим-то слегка причудливым почерком, и я стала читать.

— Эй, уже полдень. Пришло время обеда.

Прошло так много времени с тех пор, как я смогла погрузиться в такое блаженство, но к несчастью меня вытащила из него. Если бы он просто сказал что-то, то это не дошло бы до моих ушей, а так как он пожал мне руку, то у меня не осталось выбора, кроме как вернуться к реальности.

— Гил, никаких разговоров в библиотеке. Если ты не сможешь молчать, то, пожалуйста, уйди. Я в самом разгаре процесса чтения.

— А?! — Закричал он, вздрогнув. — Пришло время обеда!

Однако, для меня не было никакого смысла сравнивать какой-то обед с чтением книги. Если мне нужно прочитать книгу, то я могу два дня не чувствовать ни малейшего голода.

— Ну, так как кажется, что я не твоя хозяйка, то нет никакого смысла в том, чтобы ты был здесь, не так ли? Так что ты можешь есть, когда сам захочешь, так что проваливай.

— Ты…

Я попыталась быть с ним милой и дать ему свободу, но он посмотрел на меня с широко раскрытыми глазами, готовясь сказать что-то в ответ.

— Оставь. Меня. Одну.

Вместо того, чтобы просто позволить вещам продолжиться до тех пор, пока я не потеряю свое хладнокровие, я намеренно ослабила крышку на клетке моей маны и позволила ей распространиться по всему моему телу, а затем я немедленно высвободила силу, которую я как-то держал после освящения. В следующее же мгновение Фран схватил Гила и Делию за шиворот и отчаянно побежал из комнаты.

Ах, теперь снова наступила блаженная тишина.

Я снова заперла свою ману в глубине сердца, и продолжила читать. Ни один человек не пришел, чтобы беспокоить меня, вплоть до четвертого звона, когда Лютц пришел, чтобы забрать меня.

— Лююютц!

В тот момент, когда я увидела лицо Лютца, меня настигло чувство облегчения, вед я вернулась в обычный мир, где мне все так знакомо, но почти сразу же я почувствовала, что вся сила покидает мое тело. Я мчалась к Лютцу по лестнице со всех ног, крепко схватила его за руку и уткнулась носом ему в грудь.

— Я так вымоталась, Лютц!

— Да уж, ты выглядишь немного бледной. Тяжелый денек выдался, да?

Он посмотрел на меня с сочувствием, похлопывая по голове. Все что в основном делала я сегодня, так это просто читала книги, а вся работа моих помощников заключалась в том, чтобы они просто были рядом со мной, поэтому почти все время кто-то стоял у меня над душой, постоянно наблюдая что я делаю.

Конечно же, когда я полностью поглощена книгой, я совершенно равнодушно отношусь к окружающему миру, но каждый раз, когда я приходила в себя, я чувствовала, что чей-то взгляд сверлит меня, из-за чего мне становилось неудобно. Кто-то бы сказал, что я себе что-то придумываю или сказал бы, что это бред сумасшедшего, но в любом случае постоянное наблюдение — огромная нагрузка, из-за которой я так сильно устала.