– Фу! – не смогла сдержать отвращения Нина.

– Быстрее, малыш, – пробубнила Сара, глядя в телефон. – Нина?

– Готова.

– Спускайтесь, – велела Сара.

Она набрала чей-то номер, приложила телефон к уху и вышла из квартиры. Лэндон широко улыбнулся, и крошки пережеванного тоста посыпались из его рта.

– Вытри, – сказал он Нине, указав на свой подбородок.

– Ага, щас, – отозвалась та. – Твоя мама ждет. Давай быстрей.

Нина слезла с высокого стула и вышла из-за стола.

– Вытри, служанка!

Лэндон наклонился вперед, глядя на нее исподлобья и не моргая.

– Это что, попытка меня загипнотизировать? – подняла бровь Нина. – Или ты изображаешь гориллу?

Она подошла к Лэндону, взяв салфетку.

– Поверь мне, для этого тебе и стараться не нужно.

Нина взяла Лэндона за подбородок большим и средним пальцами, небрежно повернув его голову к себе, словно регулируя положение телевизора. И принялась утирать его губы уголком салфетки. Лэндон смотрел на Нину с нескрываемым ехидством, и Нина думала о том, что он обязательно должен ответить за все свои издевательства.

Губы Лэндона были измазаны джемом так сильно, что оттирая их, Нина невольно обратила внимание на их мягкие и плавные линии. Уголки губ Лэндона были приподняты, даже когда он не улыбался, что вероятно играло ему на руку, придавая выражению лица дружелюбный вид и располагая к себе собеседника. Его кожа была гладкой и упругой, и лишь две тонкие морщинки уже залегли на щеках Лэндона. Они становились заметнее, когда он улыбался или смеялся, и рядом с ними обычно появлялись ямочки.

– Ты скоро дыру протрешь, – заметил Лэндон.

Нина выпала из своих мыслей и посмотрела на его, давно чистое, лицо.

– Я знаю, что я хорошенький, – улыбнулся Лэндон, подмигнув ей.

Ямочки, о которых только что думала Нина, появились на его щеках, но улыбка была совсем не доброй, а скорее насмешливой. Губы Лэндона перекосило в бок, и он приоткрыл рот, оголяя белые зубы.

– Но так нельзя! – широко раскрыв глаза и положив руку на грудь, театрально ужаснулся он.

Нина недоумевающе посмотрела на него, подняв одну бровь.

– Ты же моя сестра, Мазарин! – продолжал актерствовать Лэндон.

– Ты дурак или как? – поинтересовалась Нина, сложив руки на груди и глядя на Лэндона, вскинув одну бровь.

– Я хорошенький, – повторил тот с самоуверенной улыбкой.

Он поднялся на ноги и, взяв еще один тост, шепнул Нине прямо в ухо, обдав ее кожу жаром:

– И ты это знаешь.

***

Примерочная в огромном магазине свадебных платьев была большой и просторной комнатой. Здесь стояло несколько кожаных пуфов, сдвинутых вместе в один большой диван круглой формы. Каждый из пуфов имел высокую спинку, повернутую в середину и соединявшуюся с другими, образуя в центре цилиндрическую форму. Повсюду были лампы и зеркала, а также подиум, на котором должна была предстать прекрасная невеста, облачившись в белое платье. На столике возле дивана стояло ведерко со льдом, в котором лежала бутылка шампанского. Рядом были три сверкающих, хрустальных бокала.

Сара переодевалась уже минут двадцать, и уставший ждать Лэндон, потянулся за бутылкой.

– Тебе нельзя, – покосилась на него Нина, сидящая с другой стороны.

– Это еще почему? – усмехнулся Лэндон, невозмутимо продолжая наполнять себе бокал. – Ты что, мой спонсор? Я вроде не алкоголик.

– Тебе семнадцать, – напомнила Нина.

– Я ж тут с мамой, – пожал плечами Лэндон.

Он поставил бутылку обратно в ведерко и сделал глоток шампанского.

– Класс…

Лэндон расплылся в довольной улыбке, развалившись на диванчике.

– Эй, Мазарин! – обернулся он. – Хочешь шампанского?

– Ты мне нальешь? – спросила Нина.

– Где это видано, чтобы хозяин прислуге наливал? – насмешливо фыркнул Лэндон.

Нина шлепнула его по руке, закинутой на спинку дивана.

– Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне, – сказал Лэндон.

– Чего?! – Нина поморщилась, обернувшись к нему.

– Название твоей песни, – пояснил с усмешкой Лэндон. – Я погуглил и нашел ее. Она мне понравилась. Я закинул ее в айпод.

– Круто.

– Шведская музыка не так плоха, как я думал…

– Ты до этого-то хоть одну песню на шведском слышал?

Нина посмотрела на Лэндона со скептицизмом.

– Нет, – беззастенчиво улыбаясь, ответил тот. – Поэтому я и сказал: «не так плоха, как я думал».

Нина закатила глаза.

Спустя еще пару минут наконец-то появилась Сара. Она поднялась на подиум, придерживая в руках пышный подол платья и, повернувшись к зеркалу, отпустила его.

Платье было просто шикарным. С корсетом и без бретелек. Аккуратные, загорелые плечики Сары контрастировали с белоснежной тканью. Роскошная юбка состояла из нескольких слоев и на ней были мелкие блестки, сиявшие, словно алмазная крошка. Увидев мать, Лэндон невольно подумал о кремовом пирожном, а Нина о диснеевской принцессе.

Консультантка, которая держала в руках еще несколько платьев, восторженно смотрела на Сару. Сама же Сара критично оглядывала себя в зеркале, поправляя платье то здесь, то там.

– Ну что? – спросила Сара, обернувшись к детям. – Как вам?

– А не слишком ли оно открытое? – придирчиво оглядывая мать, хмыкнул Лэндон.

Сара поправила корсет на груди, проверяя не выпала ли она из него.

– Тебе не нравится, детка? – с легкой растерянностью спросила она.

Лэндон пожал плечами.

– А тебе, Нина?

Сара перевела взгляд на Нину.

– Ты прекрасна, – Ответила Нина, глядя на Сару с неподдельным восхищением. – Платье очень красивое, не слушай его.

Нина поднялась на ноги, подходя ближе.

– И все-таки… – начал было Лэндон, поднявшись на ноги. – Ау! – взвыл он, зло глядя на Нину, которая с силой наступила ему на ногу.

– Не будь засранцем, – прошипела Нина.

– Мне не нравится, – Лэндон посмотрел на Нину. – Она же полуголая в нем!

– Ей нравится! – возразила щепотям Нина, кивнув на Сару, которая продолжала вертеться перед зеркалом. – Ты должен поддержать ее! Ты ее сын, и твое мнение для нее самое главное! Как ты не понимаешь?!

– О, еще как понимаю.

– И?

– Еще один день рабства и я поддержу ее.

– Это же твоя мать! – искренне возмутилась та.

– Именно поэтому мне не нравится, что она полуголая. Я должен защищать ее, а не позволять выставлять себя напоказ. Но, раз ей так нравится, то я готов поддержать ее, – улыбнулся он.

– Ценой издевательства надо мной! – всплеснула руками Нина.

– Так точно, – подмигнул Лэндон.

Нина сердито посмотрела на него, сжав губы в тонкую нить, а Лэндон, мило улыбнувшись, вопросительно поднял брови.

– Ладно, – сквозь зубы ответила Нина.

– Не слышу тебя, Мазарин… – нараспев произнес Лэндон, наклонив ухо к ней.

– Я согласна, – прошипела Нина.

– Я тебе не предложение делаю, – усмехнулся Лэндон. – Скажи как надо.

– Ты издеваешься? – спросила Нина.

– Да, – беззастенчиво улыбнулся Лэндон.

Нина скривила губы.

– Я согласна на еще один день рабства, чертов блондин, – сверкнула глазами она.

Лэндон расплылся в широкой улыбке и, повернувшись к Саре, объявил:

– Платье просто прелестно, мам!

Лэндон провел рукой по волосам, отбрасывая назад челку и очаровательно улыбаясь, склонил голову на бок.

– Я думаю, это то, что нужно!

– Правда? – Сара просияла.

– Ты красавица, мам, – ответил Лэндон. – Глаз не оторвать.

– Актер, – презрительно хмыкнула Нина, повернувшись к Лэндону спиной.

***

Поздним вечером, после семейного ужина, Нина сидела на постели Лэндона, обложенная его учебниками, а сам бездельник расселся на стуле, закинув ноги на стол. Перед ним стоял ноутбук, и Лэндон методично добавлял музыку в плейлист, то регулируя громкость колонок, то отбивая ритм песен карандашами.

– Ты мешаешь, – пожаловалась Нина в очередное его «ударное соло».

Лэндон улыбнулся и стал отбивать ритм громче и навязчивей.