– Раньше ты был сдержаннее, – она учащённо дышала, всё ещё противясь его напору.

– Раньше я был под контрактом с твоим отцом, и вынужден был держать себя в руках, – он развернул её, как будто ведя в танце, и прижал к стене.

– Боги, что же будет-то?! – вырвалось у неё. – Я тебя, получается, совсем не знаю…

Дрейк усмехнулся. Его пальцы уже расправлялись со шнуровкой на груди ведьмы.

– Главное, не вздумай изменять. А в остальном всё будет хорошо. Впрочем, я постараюсь сделать так, чтобы тебе незачем было смотреть на других мужчин… – он властно приподнял её бедро, закинув его себе на сгиб локтя.

– Дрейк, мы опоздаем!

– Мы будем вовремя. Поправить макияж ты успеешь.

– Морель… – простонала она.

Сопротивляться было бесполезно – слишком он напорист и слишком, чего уж греха таить, желанен. Сердце колотилось где-то в горле, она не успевала осознавать происходящее. А его ремень уже валялся на полу.

Дрейк, усмехаясь, притиснул её к себе. Мгновение – и уже знакомое, но от этого ничуть не менее сладостное ощущение, от которого волна мурашек пробегает по всему телу. Эстия вдохнула невпопад. А маг усмехался ей в лицо, не останавливаясь.

– Ты – мояяя, – протянул он. – И ты этому рада, не лги мне, – он поцеловал её шею. – Позволь уже себе это, хватит притворяться примерной девочкой. Ты же не думаешь, что я верю, что ты такая? Ты похожа на меня – а я далеко не примерный.

Эстия крепко зажмурилась. Захлёстывающее наслаждение, изнывающее от ласки тело. И страстное желание верить ему. Быть другой. Снять маску…

А пока – ловить каждое прикосновение горячих смуглых ладоней…

Они щебетали. Безостановочно, звонко. Речь перемежалась смехом и разбавлялась шёпотом. Хихиканье сменялось усмешками. А он сидел и не верил своим глазам.

Марина Кадини была довольна. Искренне довольна и счастлива. Нет, не так. Она была в восторге. Она сияющими глазами смотрела на Дану, как будто не могла поверить в свалившееся на их семью счастье.

Марко слушал. Две женщины – самая любимая и самая ужасная – оживлённо общались, выйдя на террасу и как будто забыв про него.

– Пойдём, дочка, я покажу тебе кое-что, – услышал он интригующий тон матери.

«Дочка. Она называет Дану – дочкой…», – Марко почувствовал, как сердце рухнуло куда-то в пятки.

Дочка – это святое. Это несбыточная мечта. Это верх желаний. Это главная вина Марко – что он не родился девочкой.

Его прошлую невесту она никогда не называла дочкой. Она была недостойна.

Дочка – это похожая на неё, Марину. Это та, в ком она увидит нечто близкое. Кому будет доверять.

– С удовольствием, госпожа…

– Зови меня – Марина. Мы же теперь не чужие люди, – раздался смешок матери. – А ты – не эта никчёмная Эстия, чтобы тут светские приёмы устраивать, – смешок стал презрительным. – Ах, как же великие лоа ко мне благосклонны, что послали мне тебя, дорогая. Я готова простить Марко многое – за это.

– О, Марина, как мне приятно слышать это, – маг внимательно вслушивался в слова жены. – Вы ко мне добрее, чем даже моя мать.

– Твоя мать – глупая женщина. Имея двух дочерей – не ценить их! – та возмущённо фыркнула. – Дочери – это главное, это не те глупые мужчины. Я уверена, лоа даруют тебе хотя бы одну дочь. Пойдём, я передам тебе владения. И права управления мужем. Да-да, не удивляйся, – её тон был игривым. – И не проси научить. Пользоваться куклой научу – но и только. А делать – уволь, это моё.

– У меня будет кукла?..

– Да. С лицом Марко, – от её торжествующего голоса мага прошиб холодный пот. – Полная власть над ним.

– Марина, вы потрясающая!!!

Мать усмехнулась.

– Я знала, что ты оценишь. Пойдём, покажу тебе всё…

Шелест платья матери и звон каблуков Даны стихли. Марко сглотнул. Если кукла вуду уйдёт из рук матери в руки жены – он спасён. Он свободен.

«Знал бы ты, Морель, как сильно ты мне помог…»

Марко подошёл к огромному, в пол, окну. Ярко светило солнце, ещё немного – и весна. Первая счастливая весна в его жизни, лишь досадно омрачаемая вассальной клятвой да чувством вины перед мастером Эстеном. Но это решаемо. Это ничто по сравнению с тем, в чём он привык жить.

Пусть только мать отдаст Дане эту куклу.

– Зачем явился?

– И вам доброго дня, мастер Эстен.

Высокий худощавый маг равнодушно смотрел в раскалённые уголья чёрных глаз хозяина дома. Тот расслабленно сидел на террасе своего дома, слегка щурясь от яркого солнца, как огромный кот.

– Ты не имеешь права появляться здесь.

– Договор касался персоны, которой больше не существует. Поэтому я свободен в перемещении.

– Это низко, ты не находишь? – Эстен окинул его презрительным взглядом. – Я помог тебе…

– А я – вам, – неестественно-светлые глаза были спокойны. – Я присяду, пожалуй, – он пододвинул к себе изящный венский стул.

– Я тебе не предлагал.

– А я и не просил, – Дрейк пожал плечами. – Предлагаю взглянуть правде в лицо. Я решил одну из ваших проблем. Эстия – ходячая катастрофа. Как раз в моём вкусе. Вам не о чем горевать. Проблемы в её лице я беру на себя.

– Ты сейчас отсюда уйдёшь, – сквозь зубы процедил Эстен.

– Уйду. С её вещами. У меня есть заклятия грузовых порталов, это будет быстро.

– Надеюсь, – маг с заметным недовольством встал.

Резко остановившись, он с ног до головы оглядел Дрейка. Гримаса брезгливости стала ярче.

– Моя дочь спит с Морелем. Тьфу, гадость. Опуститься ниже просто некуда.

Дрейк слегка приподнял бровь.

– Видимо, взаимная тяга между вами и моей матерью реализовалась в нас с Эстией. Ничего удивительного, не находите?

– Я нахожу, что Морели – воры, – он тяжело посмотрел на мага.

– Поищите получше, мастер Эстен. Впрочем, разубеждать смысла не вижу, – его глаза были холодны. – Одно точно – Эстия останется в семье Морель до конца своей жизни.

– Прекрасно. Я как раз хотел предупредить, что товар обмену и возврату не подлежит, – фыркнул презрительно колдун, двигаясь по направлению к дому. – Хотя он и бракованный.

– Изготовители нарушили условия хранения и эксплуатации – да-да, я в курсе, – усмехнулся Дрейк ему в спину.

Эстен медленно обернулся.

– У тебя язык не слишком длинный, а, Морель? Не подкоротить ли?

– В самый раз.

Колдун зло покачал головой и зашёл в дом. Морель остался на террасе.

Собрать вещи Эстии было недолго. Заклятие, обнаруживающее всё, чего она касалась часто, окружило нужные вещи сияющим ореолом. Эстен взглянул в сторону Мореля, скучающе рассматривающего фронтон дома.

– Портал готов? – крикнул он, выглянув в окно.

Парень молча кивнул. Воздух около него замерцал.

Магия работала, перемещая нехитрый скарб Эстии в новое пристанище, а Эстен, спустившись, рассматривал Мореля-младшего. Умный, хитрый, острый. Наглый. Самоуверенный. Как и Эстен когда-то.

Вот только Морель кажется слишком умным. А в случае с Эстией это может быть фатально. Если только помимо черт ненавистного Хелиуса в Дрейке не найдётся милосердия Летиции.

Дрейк поймал взгляд Эстена, вопросительно приподнял бровь. Колдун скривился. У обладателя ледяных глаз не может быть милосердия. Неоткуда ему там взяться. Слишком холодно.

Впрочем, чёрные угли – ничуть не добрее. Слишком жарко там для доброты.

Маг спустился вниз. Непрошенного гостя пора выпроваживать.

– До встречи, мастер Эстен, – Дрейк отвесил издевательский поклон.

– Избавь меня от этого. Кстати, тут письмецо для твоей, хм, жёнушки, – Эстен извлёк из кармана конверт и протянул магу.

Дрейк стоял неподвижно.

– Ну? – нетерпеливо подогнал его Эстен. – Забирай.

– Оно вскрыто. Я не возьму, – он спокойно взглянул на колдуна. – Присылайте.

– Вот сволочь, а… – покачал головой Арьени.

– Согласен, это не лучшее поведение – вскрывать чужие письма.