— Но мог ли он поступить иначе, не нарушив своего долга?

— В данном случае, отец, речь идет не о нарушении долга, здесь затронуто самолюбие губернатора. Ведь понятно, что, если бы губернатор имел право помиловать Жоржа, он бы это сделал, доказав тем самым свое великодушие, но Жорж улизнул от него в момент, когда тот считал, что крепко держит его в руках. Значит, Жорж победил в этой истории; естественно, губернатор не захочет быть униженным.

— Парус! — закричал матрос-наблюдатель.

— Где он? — спросил Жак, подняв голову.

— Позади нас, под ветром, — ответил матрос.

— На какой высоте?

— Приблизительно на высоте острова Бочаров.

— И откуда он идет?

— Кажется, из Порт-Луи.

— Это за нами, — прошептал Жак, взглянув на отца, — я же вам говорил, что мы еще не спаслись от их когтей.

— Что происходит? — спросила Сара.

— Ничего, — ответил Жорж, — кажется, нас преследуют.

— О боже! — воскликнула Сара. — Вернув его мне, вы сотворили чудо, так неужели лишь для того, чтобы отнять его у меня? Это немыслимо…

Жак взял подзорную трубу и поднялся на большой марс; несколько минут он наблюдал за парусом, замеченным матросом, затем положил трубу и, насвистывая, спустился и подошел к отцу.

— Ну что? — спросил старик.

— Как видно, — сказал Жак, — я не ошибся, наши добрые друзья англичане охотятся за нами; к счастью, через два часа наступит полная темнота, а луна взойдет лишь за полночь.

— И тогда, ты думаешь, нам удастся улизнуть от них?

— Мы сделаем все возможное, отец, — сказал Жак, — не волнуйся. О, я не бахвалюсь, я не люблю оставаться побитым. Так будет и на этот раз.

— Что ты говоришь, Жак, — воскликнул Жорж, — ты, бесстрашный и непобедимый, хочешь бежать от врага? Знаешь, ведь скажут, что ты испугался!

— Ну и что, разве лучше будет, если нас захватят? Тогда дело пропало, нас повесят на реях всех до одного, если же мы одержим верх, мы вынуждены будем потопить их вместе с судном.

— Как потопить?!

— Непременно, как же иначе, если бы это были негры, мы бы их продали, но ведь это белые, зачем они нам нужны?

— О, Жак, дорогой брат, вы никогда не совершите подобное, не правда ли?

— Сара, милая сестрица, — молвил Жак, — мы сделаем все, что в наших силах; если понадобится, мы поместим вас в укромное местечко, и вы ничего не увидите.

Затем, поглядев на идущее сзади судно, произнес:

— Да, вот оно появляется, видна верхушка марселя, видите, отец?

— Я вижу лишь белую точку, она колеблется на волне, словно чайка.

— Вот-вот, он похож на чайку, но.., это просто-напросто тридцатишестипушечный фрегат; фрегат ведь тоже птица, только не ласточка и не чайка, а хищный орел.

— Но, может быть, это какое-нибудь другое, торговое судно?

— Торговое судно не будет мчаться на всех парусах.

— Но ведь и мы не стоим на месте.

— О, мы другое дело, мы не могли пройти мимо Порт-Луи, для нас это означало бы очутиться в пасти волка, поэтому нам пришлось избрать более безопасный путь.

— Ты не можешь увеличить скорость корвета?

— Он мчится во всю мочь, отец; когда будем под ветром, поднимем еще несколько парусов и ускорим ход на два узла, но фрегат сделает то же самое; скорость «Лейстера» превышает нашу на одну милю. Я хорошо это знаю.

— Значит, он догонит нас завтра днем?

— Да, если мы не сможем ночью ускользнуть от него.

— Ты думаешь, нам это удастся?

— Смотря какой капитан управляет им.

— Ну а если он нас догонит?

— Тогда дело решит абордаж; понимаете, артиллерийский бой для нас неприемлем. Прежде всего «Лейстер», если это он, и я готов поручиться, ставлю сто негров против десяти, что это он, «Лейстер» имеет на двенадцать орудий больше, чем мы, к тому же на случай ремонта острова Бурбон, Иль-де-Франс и Родригес в его распоряжении, у нас же лишь безбрежное море и необъятное пространство. Суша нам враждебна, спасением для нас могли бы послужить только быстролетные крылья.

— А если абордаж?

— Тогда мы сможем выступить на равных, у нас есть гаубицы, которыми, правда, запрещено пользоваться на военных судах, но это не очень соблюдается, и мы, пираты, пользуемся ими по собственному усмотрению. Далее, экипаж фрегата в мирное время имеет команду в двести семьдесят человек, у нас же — двести шестьдесят, а если учесть, какие они молодцы, то, как видите, силы наши равны. Теперь успокойтесь, отец, колокол зовет к ужину.

Действительно, было семь часов, и с обычной для судна пунктуальностью раздался звонок к ужину. Жорж взял Сару под руку, Пьер Мюнье последовал за ними; втроем они спустились в каюту Жака, здесь, ввиду присутствия Сары, была устроена столовая. Жак немного задержался, чтобы отдать распоряжение помощнику, Железной Голове. Обед длился в течение часа, который прошел для них быстро, как одна секунда, затем все поднялись на палубу и посмотрели назад, в сторону фрегата. Наступила минута молчания.

— Вы знаете, мне кажется, фрегат исчез, — сказал Мюнье.

— Это паруса вошли в тень, так как солнце опустилось к горизонту, но посмотрите в этом направлении, отец. — И капитан жестом показал, с какой стороны видит корабль.

— А, теперь вижу, — сказал старик.

— Он даже приблизился, — заметил Жорж.

— Да, примерно на милю или две; взгляни, Жорж, ты различишь даже нижние паруса, фрегат в пятнадцати милях от нас.

В этот момент, удаляясь от острова, «Калипсо» находилась в проливе Кап, солнце на горизонте садилось в облака; со стремительностью, характерной для тропических широт, наступила ночь.

Жак позвал Железную Голову, который подошел со шляпой в руке.

— Ну, мэтр Железная Голова, что это за судно?

— Простите, капитан, вам это известно не хуже, чем мне.

— Не важно, я желаю знать ваше мнение. Торговое ли это судно или военное?

— Изволите шутить, капитан, — ответил Железная Голова, широко улыбаясь, — во всем торговом флоте и даже у Индийской компании нет судна, которое могло бы сравниться с нами в скорости, а это нас догоняет!

— На сколько же оно догнало нас с того момента, как мы его заметили?

— Мой капитан хорошо это знает.

— Я спрашиваю ваше мнение, Железная Голова, вдвоем мы определим точнее. Ум хорошо, а два лучше.

— Мой капитан, оно догнало нас примерно на две мили.

— Хорошо, а как вы полагаете, что это за судно?

— Вы его опознали, капитан!

— Быть может, но я боюсь, что ошибаюсь.

— Исключается, — произнес Железная Голова, вновь засмеявшись.

— Все равно, говорите.

— Это «Лейстер», черт бы его побрал.

— Как вы думаете, кого он преследует?

— Мне кажется, «Калипсо», вы отлично знаете, капитан, что фрегат давно затаил злобу против «Калипсо», хотя бы за то, что наш корабль посмел сломать ее фок-мачту.

— Прекрасно, мой друг, я знал все, что вы мне сообщили, но хотел убедиться, что вы разделяете мое мнение; через пять минут сменится вахта, пусть дадут отдохнуть тем, кто отдежурил, недалек час, когда им понадобятся свежие силы.

— Но разве капитан не воспользуется ночью, чтобы навести фрегат на ложный след? — спросил мэтр Железная Голова.

— Тихо, об этом поговорим после, сейчас займитесь своим делом и исполняйте мои приказания.

Пять минут спустя вахта сменилась, и свободные от дежурства матросы покинули палубу; вскоре все они погрузились в сон. Среди команды не было ни одного, кто бы не знал, что за кораблем охотятся, но они отлично понимали своего капитана и полагались на него.

Корвет продолжал идти в прежнем направлении, но волнение в открытом море снижало его скорость. Сара, Жорж и Пьер Мюнье спустились в каюту, Жак остался на палубе.

Наступила ночь, и фрегат исчез из виду. Некоторое время спустя Жак вновь позвал помощника, который тотчас же предстал перед капитаном.

— Мэтр Железная Голова, как вы полагаете, где мы сейчас находимся?

— Севернее Куэн де Мир, — ответил помощник.

— Прекрасно; сможете ли вы провести корвет между Пушечным клином и Плоским островом, не коснувшись берега?