«Если у тебя есть силы сдаться, значит ты можешь двигаться дальше»

— Девин, чёрт возьми. Выключи своего робота!

— Сейчас! Он снова сбился с курса.

Парящий робот-прислуга врезался в стол и снёс с него стопки с бумагой. Кругом был сплошной беспорядок из-за хаотичных механичных движений. Девин наконец схватил робота, повернул лицом к себе и приложил большой палец к его верхней панели. Система считала его отпечаток, и робот мгновенно перешёл в спящий режим. В комнате повисла тишина.

— Ты зачем снова его включил? Он какой-то бракованный, — возмущенно спросил Клифф Маккензи, главный инженер на корабле и по совместительству — гид Девина на этом космическом судне.

— Я просто хотел, чтобы он принёс мне поесть с кухни, — Девин был настоящим примером человека нового времени. Он не привык самостоятельно действовать и распоряжаться собой, потому что дома, на планете Гитери, вся работа, даже самая незначительная, возложена на плечи миллионов роботов, отчего абсолютному большинству людей не приходится ничего делать.

Девину приходилось уживаться с теми немногими, кто до сих пор не только лишь существует, но и созидает. Учёные, которых осталось не так много, трудились на благо Доктрины. У каждого из них в голове около виска находилось отверстие для использования Системы Ускоренного Получения Знаний, она же СУПЗ. Само устройство выглядело как небольшой черный куб, внутри которого был толстый провод и маленький компьютер для вычислений. Всё работало довольно-таки просто — в это самое отверстие ввинчивался провод, который передавал напрямую в мозг нужные знания. Каждое слово или число, внесённое в СУПЗ, программировалось с помощью встроенного компьютера в несколько разных параметров, таких как ток, который воздействует на мозг с разной интенсивностью, а также множество вибраций и звуков. Обычным людям вживление таких технологий было запрещено, тогда как каждый без исключения человек, занимающий хоть сколько-то значимый пост, обязан был «вывести свой разум на новый уровень». Так говорилось в агитациях Доктрины, единственной и неоспоримой правящей силы на планете.

— Чтоб тебя. Из-за таких лентяев, как ты, мир на полной скорости мчится на станцию «Средневековье», — злостно рявкнул Клифф.

— Извини, я не привык к тому, что приходится делать всё самому, — Девин убирал беспорядок после своего робота.

— Как ты вообще пронёс этого робота сюда? Техника безопасности запрещает их использование в космосе.

— Может и так, но контролер, проверявший меня, не особо интересовался тем, что я провожу. Думаю, я просто счастливчик по жизни, вот мне и достался такой проверяющий, — он ухмыльнулся, — да и вообще, как вы тут выживаете без прислуги? Я понимал, что без помощника будет тяжело, но реальность оказалось ещё хуже! А мой старый робот, как назло, сломался за день до вылета, поэтому пришлось купить первого попавшегося. «Клавис — ваш лучший друг-лакей, который не нуждается в подзарядке!». Ага, может, заряжаться ему и не нужно, но эта прямоугольная железяка постоянно теряет сигнал со мной и начинает сходить с ума. Как прилетим, сразу же сдам этого Клависа на металлолом.

— Как же ты жалок, я не могу это слушать. Иди посмотри в стену, или чем вы там занимаетесь.

Общество негласно разделилось на два слоя — тех, кто просто беспечно существовал в полной беззаботности, и тех немногих, кто взял в свои руки поддержание системы и технологий в рабочем состоянии. От нескольких сотен, если не десятков, тысяч человек зависел весь современный мир. Ко вторым относились инженеры, учёные, изобретатели и так далее.

— Да если бы не норма, по которой нужно было использовать эту путёвку, то я бы в жизни здесь не оказался! Всё, что здесь есть — кучка сумасшедших, которые сутками смотрят на графики и расчёты! — Девин психанул.

— Я тоже не в восторге от всех этих туристов. Ходят здесь, лапают всё, что видят. Но скоро твой тур закончится, и как же я этому рад! — Клифф не сдерживался и говорил всё, что думает.

Завтра будет последняя развлекательная программа — все находящиеся на корабле погрузятся в крио-сон на один год, пока компьютеры будут обрабатывать новые данные, а потом за Девином прилетит корабль. Доктринарешила, что это дешевле и проще, чем постоянно отсылать еду с земли, и содержать людей, поэтому чуть что — людей погружают в сон.

Клифф ушел в обсерваторию, чтобы написать заключение по наблюдениям. Он бы ударил дверьми, но они были автоматическими.

Девин заметил в углу женщину, которая всё это время наблюдала за ними. Её зовут Бит-Дзет, она, как и миллионы подобных ей, выполняет только одну функцию — наблюдает за всем происходящим. Неизвестно, кто такие эти наблюдатели. Люди, которым промыли мозг, или роботы, превосходно симулирующие человека, — никто точно не знал. Они не принимали никакого участия в совместной работе и не являлись частью общества, ведь с ними было запрещено контактировать. Они были всегда и везде. Бит-Дзет стояла в дальнем конце комнаты, смотря на Девина. Его бросило в дрожь от этой жуткой картины, и он поскорее удалился.

Снаружи послышались удары. Девин подошёл к иллюминатору и увидел множество астероидов разных размеров, которые пролетали возле космического судна. «Ничего нового», — подумал он. Лишь мысль о скором возвращении домой успокаивала его. Он ещё немного посидел, уставившись в прекрасную пустоту Вселенной, и решил тоже подвести итоги своего пребывания в космосе, записав видео. Он зашел в свою комнату, уселся на кровать и стал жаловаться перед камерой на всё, что только можно. Когда он закончил, то отправил видео с задержкой, используя опцию «Отправить после открытия крио-камеры», после чего на экране появилась надпись: «Видео с кодом “Девин 67023.1 Элион. Девятое августа текущего года” было отправлено на проверку. Спасибо за сотрудничество». В номере после имени была закодирована вся информация о Девине, и использовался этот номер везде, где только можно, чтобы легко отслеживать деятельность человека. А в случае потребности благодаря этому номеру можно было быстро найти и узнать о человеке всё, что нужно.

Запись должна будет дойти до Гитери как раз после его возвращения.

Он вспомнил о роботе, оставленного в разгромленной лаборатории, сходил за ним, оттащил Клависа к себе и лег спать. Нужно было выспаться перед сном длиною в год.

Его разбудила Кэтрин Оттоссон, младший механик корабля. Это был её первый рабочий полёт.

— Просыпайся, Девин. Мы проверяем целостность техники и состояние людей перед крио-сном, — спокойно сказала она.

— Наконец-то это закончится. Хочу как можно скорее вернуться домой, — Девин поднялся с кровати.

Он перевёл взгляд на отключенного робота у стены.

— А-а-х, ещё нужно самому готовить еду из-за ваших дурацких правил.

— Вообще-то, — Кэтрин повернулась и взяла со стола за собой тарелку блинов: — я решила, что в твой последний день на корабле можно тебя немного пожалеть. Ешь.

— Ничего себе. Спасибо, — Девин принялся уплетать еду.

Кэтрин была, пожалуй, единственным человеком, с которым у Девина были какие-никакие дружеские отношения. Они часто обедали вместе, а когда Кэтрин заканчивала с работой, могли весь вечер сидеть и смотреть в завораживающую пустоту космоса. Правда в это время Девин почти всегда спал, но для Кэтрин это была отличная возможность передохнуть от постоянных расчетов и сбора данных.

Он наелся до отвала, и они прошли в медицинский центр. Девин вошел в капсулу с холодным воздухом для проверки организма, а Кэтрин направилась в технический отдел к Клиффу, чтобы закончить анализ систем. Через десять минут Девин получил результаты — весь организм был в норме, что было странно для его образа жизни.

Он решил напоследок пройтись по космическому судну, чтобы скоротать время. Угрюмые металлические стены, бесконечно длинные коридоры, темнота за бортом и никаких намёков на то, что это когда-нибудь закончится. Не этого он ожидал от обещанного ему «захватывающего космического тура». Впрочем, отказаться от него нельзя — это была одна из обязательных программ отдыха, рекомендованная Доктриной. На протяжении всей жизни люди были обязаны выполнять некоторые принудительные планы, чтобы поддерживать свой уровень «правильности». С каждым часом ничегонеделания этот уровень, закрепленный за каждым человеком, понижался на несколько единиц, а такого рода активности, одобренные Доктриной, существенно повышали «правильность» человека. В год было достаточно пары подобных туров, чтобы поддерживать шкалу на нужном уровне. Достоверно неизвестно, что случится, если уровень опустится ниже критических значений, потому что никто и не знал о таких случаях. Или думали, что не знали.