— Тебе не стыдно? — Видимо, ей надоело казаться важной, раз она села рядом со мной, наблюдая, как я пытался надеть штаны.

— Это моя комната, женщина! — И, хотя я понял, что она не о том, что я говорил, но я не хотел это обсуждать. — Если я захочу, я буду тут рассекать тут в чём мать родила!

— Ты знаешь, что я не об этом. И я не против подобного, но сейчас есть дела посерьёзнее… ты ведь наверняка хочешь знать, почему я здесь?

— Это было бы неплохо… — Имея привычку быстро одеваться, уже через минуту я накинул мантию, про себя вздыхая — гимнастёрка, родная… прости моё предательство одеванием этой богохульной мантии… — И как ты смогла попасть в мою комнату?

— У тебя была хорошая защита, но я на это рассчитывала. Вот, играйся. — Она протянула мне кинжал явно ритуального предназначения, предупредив в своей манере: — Сломаешь или испортишь, и я убью тебя.

— Вас понял… — Нахмурившись, я покачал головой — какие-то незнакомые руны в очень длинной и причудливой цепочке, очень странного, но интуитивно мне понятного предназначения — судя по всему… это артефактный кинжал пробоя слабых магических защит, который ничем не запитаны и созданы магом ниже уровня мастер… — Так что ты там хотела сказа, ай, больно же! — Отодвинувшись от девушки, что с силой ударила мне по рёбрам, я отметил, что удар у неё правильно поставлен — не среагируй я и печень бы обрадовалась в последний раз.

— Я думала, что смогу контролировать себя, но ты себя опять ведёшь, как ребёнок… — Против своей воли, она пододвинулась ко мне, палочкой убирая боль и с силой обнимая. А ручки-то крепкие, что странно. Её ещё и физически натаскивают? Вот ведь убермашинен…. — Прежде чем я скажу тебе, зачем я тут, оговорюсь — я не сержусь на тебя, но сейчас не пытайся сбежать. Я приехала вместе с доверенными людьми и братом. Они сейчас за дверью ждут либо меня одну, либо нас вместе — попытаешься сбежать, и ты пожалеешь об этом. А теперь слушай… — Пропустив угрозу мимо ушей и подумав о том, что она пугает ежа голой попой, я сразу стал серьёзнее — её слова меня напрягли. Жизнь, как оказывается, не простая штука…

Она начала с забавного — после её отъезда она побила Вальбургу за ту Аваду и теперь рода Малфой и Блэк в некотором напряжении. Но дальше было странное и даже неприятное — уже зная, где я жил в Лондоне, она рванула туда… чтобы увидеть с группой доверенных людей, что дома, во-первых, уже никто не живёт, а во-вторых, он как ёлка увешан следящими чарами и прочим непотребством. Как сказали её люди из рода Малфой, рядом даже жили сотрудники Министерства, которые наблюдали за моим домом.

На этом моменте немного припухнув, я уже хотел начать задавать вопросы, но мне не дали, опять локотком показав свою доминантность. Бедные рёбра…

Но дальше больше. Она сама знала, что многие чистокровные дома думали о том, чтобы сманить перспективного волшебника на свою сторону, особо не заморачиваясь — сначала мягко предложив службу, потом пообещав золотые горы, а потом надавить внешне и в нужный момент помочь, связав нужными клятвами, одним словом — классика. Но поскольку я оказался хитрым и дальновидным ублюдков, позже уже Розе было лично приказано меня сманить. И хотя специальных средств не применялось, но тактика была успешна — Роза всё больше сближалась со мной. И хотя мой фактически побег в Дурмстранг спутал все карты и вообще перевернул стол, заставив почти отказаться от планов моей вербовки, Малфои решили наблюдать за остальными, в том числе за Блэками — Вальбурга вполне могла на меня обидеться за поражение и как-то отомстить. Но если Блэки никак на удивление не отреагировали, то вот Министерство странным образом зашевелилось. Причём именно в моём отношении.

Устав был давно изменён и правило, гласящее о том, что чистокровные могут прямо перекупить контракт у Хогвартса, давно канул в лету, изменившись — теперь лишь с согласия самого ученика или его опекуна можно было перекупить контракт.

Последним, почему-то, и воспользовалось Министерство, когда один из людей Малфоев в нём отметил, что начали копать в сторону моей семьи, обнаружив, что Эмили и её муж уехали куда-то. И хотя сигналки на доме были первым звонком, но настоящим звоном колоколов стало то, что кто-то как будто специально мутил воду по поводу моего контракта в Совете Попечителей, чтобы его перекупило… само Министерство, в отсутствие официальных моих опекунов становясь негласным опекуном.

После последней новости я лишь молча смотрел на Розу — одна её история была удивительнее и красочнее предыдущей. Настолько, что у меня аж глаз задёргался впервые за прошедший год. Он не дёргался даже тогда, когда одна из ведьм по-дружески снимала с меня проклятия, осенив святым знамением и зачитывая по всем правилам Отче Наш. Что любопытно, проклятия снялись. Вот что творит крест животворящий с силой нечистой!

— И теперь у тебя есть два выбора… — Она заметила моё странное выражение лица, решив ковать, пока горячо: — Либо ты дожидаешься профессоров и вместе с ними наверняка попадаешь почти сразу в Министерство, либо ты сейчас аппарируешь со мной и моими людьми подальше отсюда и вообще из Англии.

Но если она думала, что может воспользоваться ситуацией, то я напротив ожиданий не был растерян. Я был максимально собран и думал, что твориться вокруг меня — Министерству я на хрен не нужен, значит кто-то специально мутит воду, чтобы я сделал выбор в чью-то пользу. Но кто… всего несколько кандидатов — рода, Дамболдор и… и всё. Выбор не велик, учитывая, что пока меня здесь и вообще никто и не знает, кроме как талантливого полукровку, который многим насолил.

— Хорошие новости вы принесли, леди Малфой… — Не спеша давать прямой ответ, я поинтересовался: — И что со мной будет дальше, после аппарации? — Нужно было смотреть хотя бы на шаг вперёд. Заботясь лишь о настоящем, можно потерять своё будущее и вообще всё, что имеешь.

— Если ты будешь вести себя как должно слуге рода Малфой, то ничего плохого, даже наоборот… — Уже чувствуя победу, одними уголками губ она изобразила искреннюю улыбку, пальчиком что-то выводя на моём плече. — После аппарации мы окажемся в одном из поместьев моего рода. Можешь не бояться, я не свяжу тебя сразу по рукам и ногам магическими клятвами, просто… — Не договорив, она замерла, широко раскрыв глаза и увлекаемая за мной на кровать.

Я же бесцеремонно поцеловал её, затыкая и обнимая, роняя на кровать и нежно водя руками по телу. И пока она закрыла глаза, млея от непривычных ласк, я успел схватить с тумбочки палочку и почти неслышно, пока она ещё не закрыла глаза, сказать роковое слово, наставляя палочку на неё: — Легилименс. — Тонким слоем пустив свою энергию, я не дал девочке опомниться, опять как пиявка вцепляясь в её тонкие губы, про себя равнодушно отмечая, пока чувствовал, как моя ментальная сила едва касается её артефактного ментального щита — пубертат надо мною не властен, верный клятве солдат всё также стоек к ударам судьбы, ожидая часа пробуждения по стальной воле генерала в моём лице. И факт того, что у девочки есть ментальный амулет и я уже даже знаю, как он выглядит…

— Нет, подожди… — Против своих слов мне не сопротивляясь, она не заметила и не услышала, как я тихонько отстегнул амулет и аккуратно его приподняв, рывком сдёрнул, в этот же момент делая сразу две вещи — отвлекая её очередными и явно непривычными для неё ласками и активируя уже невербальный Легилименс.