Небыстро, но здравый смысл придал жертве сил, и она, ковыляя, пропала в темноте.

— Но они забивали её, чтобы она сказала! — возмущалась я, пытаясь освободиться.

— Значит, она слаба духом и телом! — Заорала Мисс Бенедикт так, что у меня зазвенело в ушах и бросила меня на траву. — Знаешь сколько таких, как она, приезжают после школы в 23 года? По три-четыре в неделю! Они думают, что как следует порезвятся перед институтом, но вместо этого получают жизненный урок. Слабых здесь ломают, а сильные становятся только сильнее.

Пока она говорила, я пыталась встать, но Глория точными подсечками отправляла меня лицом в траву. Наконец, я сдалась и ответила с колен:

— Так вы хотите сказать, что ей это на пользу?! Что мне не нужно было вступаться? — спросила я, запыхавшись, но Глория даже не задумалась над ответом.

— Будь моя воля, этого места бы вообще не существовало! Или пускали бы сюда только после 30 и подготовки, но меня никто не спрашивает! Три правила нерушимы, Лана! Если бы она стояла на своём, боролась до конца, ничего бы не случилось! Но она сдалась и выбрала лёгкий путь. Здесь везде камеры, всё видят! Нарушишь правило — вылетишь отсюда в наручниках. Это закон! — охрипнув до конца, прокричала Мисс Бенедикт, прижимая мою голову мундштуком за шею к земле и добавила уже тише:

— Лана, ты спасаешь мотылька, который вернётся в этот город снова, вместо того, чтобы улететь в лес и не возвращаться.

— Нахер вас, с вашей поэтичностью, — в гневе начала я. — Если я ещё раз увижу что-то подобное, я изобью их в кровь!

— Что ж, чудесно, — поменялась в лице Глория, выпрямившись и улыбнувшись мне. — Тогда я смогу потратить своё время на тех, кто действительно этого заслуживает, но гонорар за тебя всё равно получу в полном размере. Твоя сестра предположила такой исход вероятным на 60 %.

Я опустила голову, и слёзы навернулись на глаза. Что я о себе возомнила? Сестра давно всё предсказала и знает обо мне больше, чем я научилась понимать себя. Всхлипнув, села на задницу и смотрела, как на ноги падают капли. Что я здесь делаю? Достаточно ли у меня решимости, чтобы исполнить свою цель, или я просто не хочу признавать, что моя жизнь бесцельна, а я — мусор, не способный сконцентрироваться на том, что важно? Рискую всем так, будто у меня ещё десятки лет впереди. У меня может и да, но у сестры? Что я за человек, что ни сестре не помогаю, ни себе не способна помочь? Это я мотылёк здесь, увлекаемый любым теплом тела, способным ненадолго согреть меня, а когда это тепло кончается, лечу к другому, забывая, зачем прилетела в этот город.

Мисс Бенедикт присела рядом со мной на корточки и мундштуком подняла мою голову так, чтобы я смотрела ей в глаза.

— Но на 90 % вероятным твоя сестра посчитала, что ты напьёшься и перетрахаешься с половиной поезда, после чего исчезнешь года на два, пока не кончатся деньги.

Я умоляюще искривилась, задыхаясь, и, как из под воды, смотрела на расплывающиеся образы Юджина и Глории. В голове была пустота и ещё неизлитые рыдания.

— Скажи мне, что это было бы не так, не попроси я Юджина присмотреть за тобой, героиня… — закончила она, отпуская мою голову, и встала, повернувшись спиной. — Завтра я зайду за тобой, будь в форме.

Пару секунд моих завываний в тишине стрекочущих сверчков.

— Я не слышу ответ!

— Да… Мисс… — выговорила я и услышала их удаляющиеся шаги.

Обхватив голову, зарылась носом в траву и рыдала так, как никогда ещё в жизни. Одна в полном мраке летней ночи, сжавшись, как проколотый воздушный шарик, лежала на земле, сломанная. И не было человека, готового положить мне руку на плечо…

Фантазии.

Добралась я после этой ночи до дома почти без происшествий. Один парень предлагал переспать с ним, но я ему пообещала трахнуть его же членом, если он окажется достаточно близко. Похоже, я была очень убедительна в тот момент, когда ковыляла по асфальтовой дороге и оставляла кровавый след. Рана на ноге от зубов садистки сильно кровила, но доползти до аптечки в ванной сил хватило. После чего прямо в плаще и жилете завалилась спать, укрывшись покрывалом.

Даже не знаю, во сколько пришедшая Мисс Бенедикт, в комнате не было часов, так и не смогла поднять меня с постели, зато рассказала, что я в одночасье стала маленькой звездой. В некоторой степени из-за выходок в поезде, да, он тоже считается территорией шоу, о чём я не знала. И в некоторой из-за вчерашней истерики, как она выразилась: «Сучек, плачущих не от побоев или оргазма, тут редко встретишь». По этой причине около моего дома дежурят оранжевые жилеты. Ещё сказала, что судьи решили пощадить меня и не выгонять, выплатили компенсации пострадавшим, а меня оштрафовали на 2000 баллов местной валюты. Когда она ушла, я посетила туалет и завалилась обратно. Начались месячные.

Вечером пришёл Юджин с двумя пакетами еды, загрузил холодильник и сготовил вкусный суп, развлекая меня конспирологическими беседами. Оголодав, я съела 2 порции, поблагодарила спасителя и уснула снова.

Но проснулась ночью от ужасного воя на улице. Осторожно я подошла к окну и выглянула. Отвратительная масса на 6 ногах двигалась по улице, освещая себе путь прожекторами из глаз на 3 головах и выискивая жертв, желающих отправиться в секс-трип на всю ночь с этой конструкцией. Провод, питавший робота, тянулся к небольшой повозке, двигавшейся по трамвайным путям. Это была Тварь, робот, выходящий только ночью, впервые появившаяся на четвёртом полигоне Евгеники и очень полюбившаяся зрителям. В трёх женских телах, слитыми спинами вместе, торчали руки, пенисы, рты и вагины, истекающие особой смазкой с умеренным количеством возбуждающего феромона. После ночи, проведённой в бесконечном сексе, в бесконечной пелене оргазмов, люди просто отваливаются на утро, не способные шевелиться. Говорят, что управляет такой махиной одновременно 6 человек. В случае если Тварь замечала жертву, она ловила и прикрепляла их к своему телу, удерживая руками поменьше и продолжая движение. Встречаться с таким монстром мне совершенно не хотелось, и я с трудом заснула, ворочаясь в постели.

Опять же не знаю во сколько, к телефону прикасаться не хотелось, да и он сел наверняка, но днём привезли мои вещи и сгрузили коробки по центру гостиной. Перебинтовалась и в первую очередь разобрала коробки с гардеробом. Домашняя одежда, теперь укрывавшая моё тело, ещё немного подняла настроение, и вплоть до самого восхода я провозилась с вещами, обустраивая своё двухкомнатное гнёздышко. Пока я занималась этим, на фоне трещал телевизор, не особо отвлекая меня от домашних занятий, но одна передача привлекла моё внимание.

В студии сидела ведущая в белоснежном платье с воротником, уходящим в декольте. Её правильные черты лица не особо врезались в память, сейчас, вот пока записываю, уже забыла, но помню белый парик. Слева от неё сидела худощавая женщина в сером переливающемся блеском костюме и до боли зачёсанными в хвост каштановыми волосами. Очень правильное лицо с впалыми щеками и манеры выдавали в ней принадлежность к Чистым. А справа полноватый мужчина, явно из ГМ-людей, так как на его лбу был третий глаз. Кроме этого, он был, похоже, из семьи, старающихся сохранить расовую принадлежность. Сейчас таких групп осталось совсем немного в отношении общей массы людей. Все расы давно перемешались и напоминали хорошо взбитый майонез, в котором если перестать взбивать, появляются капли масла, а что-то обязательно отслоиться внизу. Так вот, мужчина был темнокожий с ярко выраженным носом и большими губами. Между ними начался диалог, перескакивавший с темы на тему, но я сразу постараюсь дать выжимку, чтобы не тратить время.

— Объясните, пожалуйста, почему такое отношение кГеном-Модифицированным людям у Мирового Правительства? Почему для нас не предусмотрена очередь на рождение ребёнка? Почему мы не можем получать вакцину так же, как и все остальные люди? — взволнованно проговорил мужчина.