Они поговорили с Гришей и адвокатом – и тот включил в иск еще и кота. Лилька про кота вообще не знала. Неожиданный ход! Я пришла в суд именно из-за кота. А бабушки еще попросили адвоката говорить всем, что это была идея Лильки. Их ни в коем случае не упоминать! Он их и не сдал. Молодец. И ко мне лично съездил, и обратил мое внимание на то, что именно Костя хочет со мной делить. Я завелась. Еще свекровь позвонила, сказала, чтобы обязательно в суд приходила, она на моей стороне. Не нужно этой мерзкой бабе ничего отдавать. На самом деле Лилька не хотела доводить дело до суда, она хотела, чтобы я навсегда исчезла из Костиной жизни, получив денежную компенсацию. Но бабушки решили, что как раз нужен громкий судебный процесс, на котором мы с Костей встретимся в присутствии всех родственников и кучи СМИ.

И Костя очнулся.

Я расплакалась. Полина Петровна тоже расплакалась.

– Поспите, – сказала я, когда немного успокоилась. – Вам силы нужно восстанавливать. А я быстро съезжу в вашу квартиру и привезу вещи.

– Похороны когда?

Этого я не знала.

Вечером позвонил Костя и сказал, что договорился о встрече с женщиной, у которой покупал квартиру. Просил меня составить ему компанию. Он назвал адрес в поселке под Петербургом, я поехала туда на своей машине. Костя уже ждал меня при въезде. По его словам, эта женщина после смерти мужа продала квартиру, которую никогда не любила, на часть денег купила двухкомнатную в городе, сейчас ее сдает, оставила себе загородный дом, где и раньше проводила большую часть времени, другую часть денег разместила на нескольких вкладах, получает с них проценты.

Нам предложили составить компанию за ужином, и мы согласились. Как раз пришло время ужина, а в России принято вести разговоры за столом. В комнате горел камин, у него разлеглись две роскошные белые лайки. Но собаки не просто лежали, а следили за нами Не дадут хозяйку в обиду!

Зинаида сразу же опознала Лильку, только она видела ее, когда та была гораздо моложе. Квартиру Лилька хотела купить вместе со своей с матерью, но Зинаида, как и раньше говорила Косте, продала ее ему, потому что так хотел бы ее муж, который был большим Костиным поклонником, как и она сама.

– Как они меня доставали… – покачала головой она.

– Они как-то объясняли вам свое страстное желание приобрести вашу квартиру? – спросила я.

– Они в ней жили раньше.

– Их предки жили, – заговорил Костя, который вкратце объяснил Зинаиде причину нашего интереса.

С нас никаких расписок о неразглашении тайн следствия не брали. Мы не собиралась про него рассказывать журналистам, но Зинаида – другое дело. «Подумать только, столько лет жили рядом с кладом и покойницей», – покачала головой она.

– И предки, и они сами, – поправила Зинаида. – Там была коммуналка, которую расселил тот мужик, у которого уже мой муж покупал квартиру. То есть покупал у его родственников, его убили. Насколько я понимаю, он им купил квартиру где-то на юго-западе. Не самый лучший район, от метро далеко, но отдельная квартира после коммуналки!

– Они разбогатели и захотели вернуться в квартиру, где родились? Так сказать, в родовое гнездо?

– Я не знаю, разбогатели они или нет, или собирались брать ипотеку, влезать в долги ко всем знакомым или еще каким-то образом доставать деньги, но они очень хотели приобрести эту квартиру. Мне трудно объяснить… но мне не захотелось иметь с ними дел. А потом одна бабка со второго этажа – вроде Прасковья? Отчество не помню, не знаю, жива или нет – сказала мне, что к моему, пока я за городом жила, молодая девка шастала. Ну, понимаете, я же знала, что у моего мужа бывают другие женщины. У всех бывают. Я глаза на это закрывала. А потом та же бабка увидела Лильку с матерью и спросила у меня, не на наследство ли они претендуют. «Какое наследство?» – спросила я. Она сказала, что вот эта и шастала. Может, родила и на ребеночка часть имущества хочет оттяпать. Тогда я и поняла, что что-то тут не так. И еще и назло этой Лильке продала квартиру тебе.

Зинаида улыбнулась, потом снова стала серьезной.

– У моего Владика проблемы с сердцем уже были, но не очень серьезные. Я понимаю: опасный для мужчины возраст, излишние возлияния. Он много работал, мало отдыхал. Но он регулярно проходил обследования и принимал лекарства. Мог еще жить и жить. С другой стороны, и смерть могла быть естественной. Но мне объясняли, что существуют препараты, ускоряющие или обеспечивающие – не знаю, как выразиться – сердечный приступ. В особенности если у человека уже есть проблемы с сердцем, и он принимает сердечные лекарства. Есть препараты, которые с этими сердечными лекарствами взаимодействуют. Мне дать такой – ничего не будет, дали Владику – и остановка сердца. Что-то при вскрытии нашли, но недостаточно, чтобы возбудить уголовное дело. И никому не надо лишних проблем. Мне просто в личной беседе следователь сказал, что у него есть сомнения, но доказать он ничего не может. Я тогда заказала и лично оплатила дорогую экспертизу. Она тоже не дала ничего конкретного. Проблем в бизнесе у него не было – таких, из-за которых убивают, в общем…

Костя объяснил, что Лилька сделала с ним.

– Может, тогда еще не освоила это нейролингвистическое программирование, – высказала свое мнение Зинаида. – Она же тогда совсем молоденькой была. И Владик не собирался от меня уходить. К молодой девке точно. Он умный был мужик. И на меня же часть активов была зарегистрирована. Развод ему точно был невыгоден. Я не знаю, что происходило между ним и этой девкой. Может, попыталась развести со мной, не получилось – и отравила.

– Но если она его отравила, вы находились на даче, почему она тогда не забрала клад? – воскликнул Костя.

Я напомнила, что она точно не знала, в какой комнате находится стена, которую нужно взрывать или разбирать. Сколько времени она находилась рядом с Костей? Где-то три-четыре месяца. Если считать с момента знакомства на территории пансионата, где проходили бои поп-ММА, то четыре точно. В квартире жила, наверное, три. Хотя нет, меньше. Она не могла переехать сразу. Но за это время успела нас развести и заставить Костю подписать исковое заявление о разделе совместно нажитого имущества. Зачем? Она не была уверена, что найдет клад? И тогда использовала бы Костю для повышения личного благосостояния? Или, как предположил Александр Моисеевич, как трамплин для поиска более богатого мужчины?

Она долго искала комнату с дополнительной стеной и нашла по идее только после того, как получила план квартиры от соседки снизу. О местонахождении этой стены было не догадаться!

Но, приходя в гости к Владику, мужу Зинаиды, она не могла бегать по квартире с рулеткой и портновским метром. У нее не было возможности определить местонахождение комнаты с дополнительной стеной. Владик бы явно что-то заподозрил. Но ведь она могла его усыплять.

Я сказала об этом вслух.

– Да, следователь говорил мне, что Владик регулярно принимал снотворное. Его следы нашли в крови. Но таблеток я не нашла. И я про снотворное не знала. При мне он его не принимал. Снотворное тоже могло спровоцировать или усугубить проблемы с сердцем. Могло не сочетаться с сердечными лекарствами. Может, Лилька и не хотела его убивать. Произошел несчастный случай. И с тобой, Костя, она уже использовала другой метод. Радуйся, что тебя ничем не травили.

– Неизвестно, – вздохнул Костя. – Хотя анализы ничего не показали, но в самом начале она тоже могла мне что-то подмешивать.

– Ты был сам не свой, когда сообщил мне, что мы расстаемся, – у меня на глаза навернулись слезы, когда я это вспомнила.

– Наташа, ну прости меня, дурака! Я не хотел и не хочу с тобой расставаться!

Костя обнял меня и прижал к себе.

– Наташа, его вины в этом нет, – поддакнула Зинаида. – Радуйся, что жив остался.

– Я радуюсь, – всхлипнула я. И я на самом деле радовалась.

Зинаида смотрела на нас, и у нее на глазах тоже выступили слезы.

– Костя, Наташа, если я могу вам чем-то помочь, звоните сразу же, – сказала она. – И просто приезжайте в гости. А то скучно мне. Сын остался в Англии, возвращаться не собирается. Живу с двумя собаками. С подругами общаюсь. Надо было еще пару детей родить…