… И будет длится война трижды по тридцать три и еще трижды по три эры! И тогда тринадцать, соединившись в Одного, принесут в дар свои тела на треснувшем алтаре и разрушат Ожерелье Вьясы! И заточит их жертва Тысячеликого Воина в Часах Перемен Безымянного Храма, а Луны рухнут вниз разрывая круг жизни! И падут тогда Золотые Купола, открывая Истинным новый путь…

… И вернется тогда Солнце в огненную колесницу и продолжит свой вечный бег, а птицы оглушат своим криком выжженные пустоши…"

Убедившись, что все внимательно прочли пророчество, заританец отправил каждому из Истинных копию и, выдержав небольшую паузу, заговорил:

— Я нашел мир, где можно достать дитя нефилимы. Мной сформировано два отряда и они уже завтра отправятся за ней на планету под названием Эгейя. К заданию привлечена Гильдия Красных Стрижей, так что вероятность провала минимальна. Если, конечно, дремлющие Боги и ассуры того мира не вмешаются в ход событий. После того, как будет доставлена нефилима, мы снова соберемся и выстроим дальнейший план. К этому времени я прошу Совет Истинных активизировать все ресурсы для поиска недостающих драконьих древ, перьев феникса, рецепта производства красной ртути и оставшихся двух Скрижалей Истины! Это ускорит созревание плодов и Высших Теней, и тогда мы сможем отбросить все уловки в сторону и взять то, что нам необходимо, силой! К тому же, без отсутствующих скрижалей у нас нет подсказок, как найти дитя, в котором кроется сила Тысячеликого. Помимо этого, нам потребуется отвлечь и рассредоточить мантар по Калиарду. Для этого нам необходимо организовать массовые нападения высокоуровневых тварей на самые слабозащищенные поселения. Свои предложения я вышлю немного позже.

Повелитель закончил говорить и обвел стол изучающим, пронзительным взглядом. Шартарец и элкирец молчали, переваривая информацию. Дав им время принять решение, он жестко произнёс:

— Выношу на Совет Истинных предложение о запуске Первой Фазы!

— Вераумдиситэтиам, — скрестив пальцы, первым пробасил Джувар.

— Вераумдиситэтиам, — спустя десяток секунд отозвалась толстая туша Эдака.

— Вераумдиситэтиам, — тихо произнес и сам Билистир, позволив себе едва заметно улыбнуться краешком рта.

***

Изображение замерло, а Повелитель снова надолго задумался. Слишком уж многое стояло на кону, чтобы делать следующий необдуманный шаг.

"Главное сейчас — это не терять темп. Ничего сверхстрашного не произошло. Я знаю, куда направляется Сероглазый и сколько это займет времени. Знаю его сильные и слабые стороны. Знаю, что он ищет своего наставника. В свою очередь, он даже не подозревает, что в этот раз он мышь, а я кот. И это он идет по моей земле, где Я — БОГ! Нужно всего лишь немного ускорить Отшельника".

Немного успокоившись, Повелитель притронулся к медальону на груди и мысленно произнес имя одной из своих Теней.

Даж нежился в ванной, заполненной целебным раствором, лишь изредка морщась от боли в обожженном плече. Две обнаженные тэреи нежно водили мочалками по его телу, смывая налипшую за несколько дней грязь. Даж потянулся к хрустальному кубку, отделанному золотом и драгоценными камнями. Лучшее аскарское вино пятидесятилетней выдержки, смешанное с кровью свежеубитого младенца, лишь одним своим видом возбуждало каждую клеточку Дажа, наполняя его голову безумными мыслями. Сделав большой глоток, магистр блаженно прикрыл глаза, причмокнув от удовольствия.

— Миона, мои мальчики готовы? — спросил Даж, еще отхлебнув вина.

Да, мой Господин. Все готово. Вывести их? — склонившись в низком поклоне, ответила тэрея.

— Да, — коротко бросил магистр, наслаждаясь игрой напитка в солнечных лучах. Смерив девушку оценивающим взглядом, он скривил губы в противной улыбке и плеснул замершей тэрее вином в лицо:

— Ну и чего ты ждешь, тупая овца?! Веди!

— Слушаюсь, мой Господин, — покорно ответила девушка, не смея поднять глаз.

Покачиваясь, словно стебли высокой травы на ветру, в комнату один за другим вошли пять мальчиков возрастом от восьми до одиннадцати лет. Их глаза, одурманенные сильным наркотиком, не выражали ничего, кроме безграничной покорности и готовности выполнить любое приказание.

Изрядно опьяневший магистр, опершись о заботливо подставленные руки тэрей, вылез из ванной, не забыв прихватить с собой новый бокал вина. Юные, не тронутые тела мальчиков возбуждали его больной рассудок. Присев на широкий кожаный стул, магистр любовался их изгибами, никак не решаясь сделать выбор, с кого он начнет свое пиршество.

— Лирон, или как там тебя, — небрежно обратился Даж к неизменному участнику своих кровавых игр — высокому воину с мордой гиены. — Дай-ка этим прекрасным розам по несколько плетей, а то совсем чумные стоят. Только смотри, не переусердствуй, не нужно слишком портить их лепестки. — добавил магистр, отхлебывая щедрую порцию напитка. — Но сначала, эту суку, которая опять перестаралась с сактриумом, — Даж кивнул в сторону Мионы, — прикуй к вон той стене. А затем — выжги ей глаза и отрежь ее слишком большое вымя. Видимо оно ей мешает думать. — Закончил магистр, не отводя взгляда от сереющего лица тэреи. Волна безумного страха, исходящего от Мионы, моментально наполнила комнату, еще больше вскружив голову и так охмелевшего Дажа.

— Господин! Прошу-у-у-у! Смилуйтесь! Прошу-у-у-у! — завывая, тэрея упала на колени и поползла к ногам магистра, моля о пощаде. Дождавшись, когда девушка приблизится, Даж с силой ударил ее ногой по лицу. На белоснежный мраморный пол брызнули первые алые разводы, а девушка, ухватившись за разбитые губы, тихонько заскулила, шепотом прося ее помиловать.

— Ликон! МНЕ ДОЛГО ЖДАТЬ?! — взорвался магистр, брызгая слюной. — Мои уши просят мелодию боли и страданий! Я хочу, чтобы оркестр демонов играл партию на ее сухожилиях!

— Виран. Меня зовут Виран. — еле слышно огрызнулся в усы надсмотрщик из Дома Плоти. Была бы его воля, он бы медленно поджарил мерзкого человечка над углями, предварительно содрав кожу с его кривого тела, а затем еще более медленно, наслаждаясь каждым новым криком, отпилил бы ему руки, ноги и член тупой, ржавой пилой. Но магистр Кровавого Бога слишком щедро платил за свои извращенные утехи и был постоянным клиентом их Дома.

Подхватив брыкающуюся и вопящую девушку, Виран подволок ее к стене. Ухватив за волосы, он без сожалений несколько раз впечатал лицо тэреи в стену. Тело красавицы обмякло после второго удара, а на пол, под стук выбитых зубов, хлынули ручьи крови из развороченных пухлых губ, сломанного носа и широкой рваной раны на лбу.

Даж в наслаждении прикрыл глаза. Вторая тэрея, Илана, с трудом сдерживая дрожь в руках, повинуясь небрежному взмаху руки Господина, протянула ему золотой поднос с небольшой горкой сактриума.

Шумный вдох ноздрей магистра поднял облачко дорогостоящей пыли. Даж открыл остекленевшие глаза. Голые мальчики все так же покачивались посреди комнаты, а зверолюд присел у камина, разогревая длинное лезвие своего кинжала.

— Маран, — снова нарочно исковеркав имя, Даж громко окликнул надсмотрщика плоти. Магистр наслаждался волнами злости, исходящими от зверолюда. Ему нравилось ходить по краю тонкого лезвия, испытывая выдержку Вирана. Даж прекрасно знал его имя, как и имена всех, кого он когда-либо повстречал на своем пути. Природа щедро одарила его безупречной памятью и острым умом, но отыгралась на теле. Возможно, когда он поднимется до ядга Ипсимуса, он сможет переместить свою душу в более прочное тело. Мысль о бессмертии уже несколько сот эр подряд будоражила ум магистра. Для ритуала не хватало лишь нектара амриты, выжатого из божественных цветов. И Повелитель милостиво предложил этот дар взамен на верное служение и беспрекословное выполнение приказов. Теперь же потеря аборигенов с Эгейи и нефилимы может раз и навсегда поставить жирный крест на его планах. Даж раздраженно поморщился и снова приблизил лицо к подносу с наркотиком.