Лорд Фрес отрицательно покачал головой, рассматривая голубую переливающуюся поверхность планеты. Теперь она была слишком близко, и своим выпуклым боком закрывала практически всю черноту космоса.

— Нет, — ответил он. — Все. Все штурмовые отряды. Приготовьте всех. Даже если внутри никого нет, они могут подтянуться потом. Наши силы должны будут зачистить всю территорию вокруг академии и выставить оцепление, пока мы с ударным отрядом будем зачищать внутри. И предупреждаю: в живых там не должно остаться никого. Все должны быть уничтожены. Если на нас нападут и попытаются кого-либо отстоять, а вы, — Лорд Фрес многозначительно глянул в лицо Лоры, — попытаетесь бежать, я лично убью вас. Приказ Императора должен быть выполнен даже ценой наших жизней.

Лора вспыхнула багровым румянцем до корней волос, ее губы изогнулись в злобном оскале.

— Я не попытаюсь убежать, — процедила она с пренебрежением, щуря глаза так, что они превратились в две узких злых щелочки. — И даю вам слово, я для вас сделаю то же самое.

— Благодарю, — ледяным голос произнес Инквизитор, вглядываясь в ее искаженное злостью лицо. — Другого ответа я от вас не ожидал. Виро! Приготовьтесь к высадке.

* * *

Имперские штурмовики, поблескивая в тяжелом свете солнца, белыми яркими пятнами рассыпались, рассредоточились по выскобленному каменному двору. Шаттл, приземлившийся неподалеку от академии, выпускал из своего нутра все больше и больше белых вооруженных фигур, и они рассыпались по серой земле, разыскивая опасность.

Серые тени имперских офицеров, мелькая между ними, распределяли группы людей, перекрывая все подходы к мрачному зданию со стороны пустынной тихой каменистой долины. То там, то здесь слышались их негромкие команды и характерные звуки проверяемого оружия, щелчки, каменная пустота и тишина наполнялись лязгом доспехов и тяжелыми поспешными шагами, мощеный плитами двор гудел под множеством обутых в белые имперские форменные ботинки ног.

Лорд Фрес, заметая сухую серую землю полой своего алого одеяния, вошел во двор и остановился, с видимым удовольствием вдыхая мертвый, пустой воздух этого странного места, наполненный звенящим напряжением Темной Стороны Силы.

Его глаза разгорелись непонятным, почти фанатичным огнем, руки осторожно, вкрадчиво легли на пояс, и по губам скользнула хищная усмешка.

Он поднял лицо и, закрыв глаза, в очередной раз шумно вдохнул застоявшийся сухой воздух, словно тот был наполнен самыми изысканными ароматами, а не мертвой тонкой пылью, поднятой с земли сотнями спешащих ног.

— Прекрасно! — выдохнул он с невероятным удовольствием, словно само пребывание здесь, на этой страшной древней земле доставляло ему неизъяснимое удовольствие, словно Сила, изливающаяся из этой мрачной громады, проникала в его сердце и наполняла его абсолютной, непревзойденной темнотой. Или мысль об уничтожении, о разрушении этого храма знаний так радовала Инквизитора?

Но, так или иначе, а его пальцы любовно поглаживали рукоять лайтсабера, чуть заметно дрожа от предвкушения… предвкушения разрушения и смерти.

Офицеры отчитывались о том, что вокруг самого здания академии и на территории ее двора никого обнаружить не удалось, и Инквизитор согласно кивнул головой. Но Сила, обнимающая его тело словно полноводная река пронизывающая все его существо бесчисленными нитями, жадно шептала ему о притаившихся в тишине и темноте академии людях, дремлющих в глубочайшей темнейшей медитации, словно хищные пауки зимой.

Виро и Лора, следующие за ситхом, не разделяли его восторга. Каменная громада, словно вырубленная из скалы, давила на них, угнетала, и женщины непривычно притихли, тревожно озираясь кругом.

Академия угнетающе подействовала не только на них; штурмовики, казалось, тоже не горят желанием войти внутрь, и даже те смельчаки, что, разгоряченные предстоящей схваткой, первыми добежали до лестницы, полузасыпанной колючим сухим песком, вдруг в нерешительности встали у ее подножия, оглядываясь на офицеров.

Они словно почувствовали, ощутили физически, как внутри академии задвигались, зашевелились пробуждающиеся духи древних ситхов, и одного дыхания этой зловещей тьмы было достаточно, чтобы поселить в сердца людей ужас и трепет.

— Ну что? — настороженно произнесла Виро, воинственно поднимая бластер, словно желая этим нарочито грозным жестом отпугнуть собственную робость. — Идем?

Однако, даже она, такая дерзкая и бесшабашная, не осмелилась первой поставить ногу на затертые каменные ступени, ведущие в темный провал входа в здание. Этот черный прямоугольник, вырубленный в скале, был словно рот какого-то сонного существа, и, казалось, что неведомый дремлющий исполин тотчас же проснется и пожрет, поглотит любого, кто осмелится лишь коснуться подошвами своих сапог темноты за порогом.

Инквизитор, не говоря ни слова, лишь поднял руку вверх и еле уловимым жестом белых пальцев дал знак штурмовикам, нерешительно топтавшимся за его спиной, следовать за ним.

Неторопливым шагом, одновременно снимая с пояса сайбер, минуя замерших в нерешительности и каком-то суеверном трепете людей, он двинулся по направлению к темному молчаливому каменному входу, все ближе и ближе, и его алый шелковый шлейф змеиным гибким хвостом заструился вслед за ним по стертым от времени ступеням. Еще миг — и он скрылся в проеме, и древний мрак поглотил, стер его, растворив в себе даже звуки его шагов, и штурмовики, бросившиеся было за ним по лестнице, вдруг замедлили свои шаги, не слыша даже звука из пустоты, в которой скрылся их Инквизитор.

Через миг его алый сайбер, гудя и вибрируя от напряжения, прочертил в угольной темени быструю, как молния, дугу, и из черного просвета на лестницу выпало разрубленное почти пополам тело асассина в старинных странных одеждах. С его мертвого лица сорвался рассеченный надвое шлем, а замолкший навсегда лайтсайбер, еще раскаленный от только что погасшего луча, выскользнул из мертвой руки и скатился вниз по лестнице.

Смерть асассина словно развеяла мрак, и силуэт Инквизитора стал явно виден в темноте храма.

Это отрезвило людей; парализованные до сих пор каким-то гнетущим, тяжким страхом, они вдруг встрепенулись, и, словно очнувшись, с ревом и воинственными криками рванули вверх, за Инквизитором, продолжившим свой путь по лабиринтам академии.

Наверное, тайный союзник Аларии был провидцем, или же Сила была благосклонна к нему, и рассказывала ему наперед будущее, но его полные злобы слова оказались пророческими. Первым на каменный пол академии, покрытый священными ситхскими письменами, ступил именно Лорд Фрес, внимательно осматриваясь по сторонам, и уже потом, вынырнув из-за его спины, поблескивая впотьмах гладкими, нетронутыми ни ударами, ни ожогами выстрелов доспехами, рассыпались по боковым коридорам, наставляя оружие на молчащую зловещую тишину.

Ничего не произошло, нигде не дрогнули потревоженные дремлющие духи, не загорелись огнем оскверненные чужим присутствием древние заклятья, но стремительно шагающий по узкому темному коридору Инквизитор, прячущий недобрую усмешку в темноте, кожей ощутил темные смятение и панику, быстрое движение, страх, разорвавший вмиг сонную вековую тишину. Словно чьи-то длинные одежды, так знакомые молодому Инквизитору Империи, скользнули с еле заметных шорохом по полу, чьи-то встревоженные руки ухватили оружие. Изо всех самых темных углов древнего храма рваные старые пыльные тени поспешили туда, где раздавалась твердая поступь нападавших, где гремело оружие и раздавались приказы, и где впереди всех шагал ситх, не верящий в силу древних обрядов и осмелившийся так непочтительно потревожить старый храм, небрежно растаптывающий хрупающие под ногами амулеты, но верящий в Силу и в себя.

Собственное мастерство, которое он оттачивал на крутящемся зернистом точильном камне времени казались ему более реальными, чем забытые слова колдовства, и собственная ярость представлялась ему более грозным оружием, чем вековой сон Тьмы, в которую погрузились души давно умерших ситхов.