— Ну конечно! — она ласково хлопнула меня по руке.

Потом очень серьезно посмотрела на меня и сказала:

— Знаешь, Макс. Что-то во всем этом мне не нравится. Мне открывают часть правды. Тебе тоже. Но не ты ни я не знаем, чего же они хотят.

— Более того, мы не знаем, кто такие эти пресловутые «они», — подытожил я, — а поэтому, думаю, нам с тобой надо объединить усилия и разузнать об этом явлении как можно больше, чтобы потом понимать, что делать.

— А я-то чем могу быть полезна в этом нелегком деле выяснения истины?

— Ну, ты еще спрашиваешь! А как же твоя способность регулировать удачу других людей?..

— Ах да, я и забыла…

— Ладно, у нас еще есть время, чтобы рассказать тебе о многом.

Я начал монотонно говорить про свои странные сны, начиная с выжженной пустыни и постепенно излагая ей то, что читателю уже известно.

Вдруг в глазах у Вики возник испуг. Она крепко сжала мою ладонь, больно впившись мне в кожу своими острыми ноготками.

— Что с тобой? — испуганно спросил я.

— Мне плохо, Макс, — простонала девушка.

Затем Вика закричала. К нам подбежала испуганная стюардесса.

— Врача! — потребовал я, — немедленно врача. У вас тут на борту есть врач?

— Я врач, — сказал один и пассажиров, пожилой мужчина в очках, — разрешите?

Он сел на мое место и взял за руки бьющуюся в истерике девушку. Затем аккуратно уложил ее на спинку кресла, подложив под голову плед, протянутый вовремя подоспевшей другой бортпроводницей. При этом тело Вики продолжало судорожно извиваться.

Внезапно самолет резко тряхнуло, причем с такой силой, что я чуть не ударился головой о потолок. В некоторых местах раскрылись полки и на пол повалилась ручная кладь. Послышался чей-то визг. Какая-то женщина через два места от нас принялась громко читать молитву. Врач теперь ползал по полу, пытаясь нащупать свои очки, которые разбитые лежали в метре от него.

Я поспешно сел, чтобы удержать дергающуюся девушку. Тряхнуло еще раз, и я едва не стелет на пол. Вспомнил, что надо бы пристегнуть ремень, но сделать это никак не получалось.

Все прекратилось, когда Вика без сознания откинулась на спинку кресла. Я склонился над ней. Вроде дышит. Слава всем богам, жива.

Пожилой доктор тем временем нашел свои очки и надел их. Одна линза была цела, вместо другой зияла дыра, придающая ему несколько нелепый вид.

— Разрешите? — вновь спросил он.

Я снова пустил врача на свое место. Он пощупал у Вики пульс, приподнял веки, несколько секунд задумчиво покачал головой и сказал:

— У нее был приступ эпилепсии. Сейчас девушка просто спит, так что не волнуйтесь. Давно у нее это?

— Первый раз сталкиваюсь.

— В общем, если приступы повторятся, то в первую очередь снимите с нее всю мешающую одежду, уложите на кровать, под голову положите мягкую подушку. В зубы вставьте носовой платок или мягкий тампон, чтобы предотвратить прикусывания языка. Потом подойдите еще ко мне, я дам вам рецепт.

— Хорошо.

Доктор вернулся на свое место. Я долго сидел с открытыми глазами, держа за руку спящую Вику. Спать не хотелось. Кажется, я так и просидел бы до самого рассвета, но неожиданно задремал. А когда проснулся, уже настало утро. Стюардессы уже давно развозили завтрак, а моя спутница читала какой-то журнал. Увидев, что я открыл глаза, она сказала:

— Наверно, сильно я тебя вчера напугала?

— Да уж, — пробормотал я, — почему ты не сказала, что у тебя бывают приступы эпилепсии?

— В том то и дело, что не бывают. Со мной такое первый раз.

— Должно быть, это она почувствовала, что самолет вот-вот начнет падать, и у девушки началась истерика, — вмешалась сидевшая справа от меня женщина.

— Да не падал самолет, — произнес ее спутник, бородатый мужчина в сером костюме, — просто мы попали в зону турбулентности. Вот и все.

— Ой! Да ладно тебе, профессор тоже нашелся…

Уже потом, когда самолет совершил посадку, и мы с Викой шли на паспортно-визовый контроль, она осторожно спросила:

— Это правда, что самолет чуть не упал из-за меня?

— Его сильно трясло, — ответил я, — а вот из-за тебя или нет — это очень спорный вопрос. Может, случайное совпадение?

— Ага, сейчас же. Ты-то сам в это веришь? У меня способность влиять на удачу других людей. Со мной случается приступ. И с самолетом, в котором я лечу, случается что-то неладное. Тут не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы связать все эти факты воедино.

— Ох уж эта женская логика, — вздохнул я, — на самом деле, у нас недостаточно знаний, чтобы эти факты свести воедино.

— Ох уж эта мужская логика, — в том мне ответила Вика, а затем, прижавшись ко мне, прошептала:

— Мне страшно, Макс.

— Не бойся, все будет хорошо…

До отеля мы доехали без приключений, хотя, если честно, измучались от жары, пока ждали, когда в автобусе соберется вся туристическая группа. Я даже успел сбегать за пивом, и мы с Викой осушили не одну банку, прежде чем машина тронулись и включился долгожданный кондиционер.

— Ты как хочешь, а я до утра завалюсь спать, — сказала любовница, — очень устала.

— Да ты что! Приехать в другую страну, чтобы дрыхнуть? Ну нет! К тому же, я зверски голоден.

Мы в это время как раз проезжали мимо лотков, на которых продавались свежежаренные не то креветки, не то какие-то другие ракообразные. Их запах проникал прямо в автобус, усиливая и без того неизвестно откуда взявшееся сильное желание поесть.

— Можешь, пока я сплю, погулять по городу, разведать обстановку, — любезно разрешила Вика, — заодно и утолишь голод.

Прибыв в отель, мы сделали как запланировали: моя спутница легла спать, а я пошел исследовать местные достопримечательности. Забрел в какое-то летнее кафе, где мне предложили очень острый суп. От него сильно жгло во рту, поэтому пришлось запивать пивом. Как не странно, но ни сонливости, ни усталости я не чувствовал, наоборот, меня, как говорится, колбасило и тянуло на подвиги. Да еще и масла в огонь подливали местные аборигенки, гуляющие в кротких юбках и маняще виляя бедрами.

Немного прогулявшись по улице, я забрел в какой-то бар. Там выпил еще пива, а потом ко мне стала приставать одна из аборигенок. Мы некоторое время пытались изъясняться по-английски, затем пошли танцевать медленную музыку. Судя по ее несвязной речи, девушка хотела пойти со мной в отель, чтобы заняться сексом. Разумеется, за деньги. На что я ответил, что приехал не один.

— Не проблема, — ответила тайка на ломанном английском, — мы можем пойти в массажный салон. Заодно и настоящий тайский массаж испробуешь.

Почему-то позабыв об осторожности, я согласился. И, хотя вернулся в отель довольно поздно, приключением остался доволен, хоть и немножко боялся, что Вика начнет высказывать все, что обо мне думает. К счастью, ругаться она не стала. Когда я вернулся, любовница пила пиво и смотрела телевизор, можно было подумать, что она понимает тайский язык.

— Не потеряла меня? — спросил я.

— Да нет, я совсем недавно проснулась. А ты, я вижу, хорошо провел время, не правда ли?

— Ну, как сказать… — я немножко замялась.

— Да ладно, — махнула рукой Вика, — можешь не стесняться, я, в отличии от тебя почти не ревнивая… То есть, если ты трахаешься с проститутками, я сделаю вид, что ничего не происходит. Но, не дай бог тебе влюбиться в кого-нибудь еще, кроме меня, тогда держись…

— Ладно, — ответил я, беря бутылку пива и присаживаясь рядом с ней, — а как ты относишься к тому, что я люблю и тебя и Дашу?

— Ну, жена она и в Африке — жена, — сказала девушка, — тут ничего не поделаешь. Мне остается только ждать, когда ты полностью станешь мой, а это произойдет скоро, я знаю.

Вика ласково погладила меня по ноге, а затем по более интересным местам.

— Я даю тебе удачу, — сказала она, так что, за это давай, ублажай меня.