Суара. Слишком гордая, слишком высокомерная, хотя и умная девушка. Я ее предупреждал, чтобы и не думала метить на место моей супруги, но она все никак не успокоится. Пара ночей проведенных вместе, пока я не разобрался в ее характере — и такие последствия? Кто-то забыл, где его место. Угроза жизни моей сестры, угроза потерять такое чудо, как Менге Унэг стоят того, чтобы напомнить Суаре, откуда она попала в мой Юрт и куда может вернуться.

Пересадив лисицу за спину, надеясь немного отвлечься от ее запаха, от того восхищения, что затапливало меня с головы до ног, тронул бока коня, едва не забыв снять с его глаз повязку. Не стоило и надеяться, что этой ночью я сумею спать без сновидений. Впрочем, возражать против тех ярких образов, что уже рисовало мое воображение, я не мог и не желал. Лисица привлекла меня с первого мгновения. Теперь же, сверкая как яркая звезда на ночном небе, она и вовсе стала соперничать с солнцем.

Я крутилась в постели, и никак не могла уснуть. После встречи с Елури прошло уже несколько дней а меня все не отпускало. Ощущение теплого дыхания, нежного касания на губах не позволяло спать ночами, вытворяя с телом что-то невообразимое.

Доставив нас в улус, Эргет с остальными мужчинами тут же вернулся в степь, так и не произнеся больше в мой адрес ни единого слова.

Это было совсем не так, как я думала. В голове крутилось, не отпуская, что вечером меня позовут в юрт к колдуну и напомнят, на каких условиях я его уговаривала взять меня собой. Но день проходил за днем, а Эргета все не было, и произошедшее казалось все более призрачным, надуманным. Словно ничего и не было, словно все мне приснилось. Этот странный блеск и вспышки в его глазах, трепет, жар. Прочем, может так оно и было?

В улусе оказалось много работы. Помимо того, что я успела освоить за первые дни, меня постоянно обучали языку, приобщили к вышивке, которая была намного сложнее, чем выглядела. Руки уставали, голова гудела от информации и новых знаний, спину выкручивало от напряжения. Ложись да спи без сил. Но ночами в голове все крутились и крутились события того дня.

Я их проигрывала в голове, как пьесу, чтобы не забыть ни единого мига, ни одной детали. Казалось забуду — и все исчезнет, словно и не бывало никогда.

— Устаешь? — старалась подбирать простые слова, присела рядом Ду Чимэ, глядя как солнце опускается к горизонту.

— Не очень сильно, — честно призналась я. Сегодняшний день был каким-то не таким утомительным, так что даже усталость сегодня мне не поможет уснуть.

— Кого смотришь? — степнячка была умной девушкой. Почувствовав некоторую неловкость от такого прямого вопроса, я поджала губы. И надеяться не стоило, что не заметит.

— Эргета.

— Не сегодня, — покачала головой девушка, не произнеся ни слова упрека.

— Почему? — не удержавшись, я все же повернулась к Ду Чимэ, надеясь получить ответ.

— Луна высокая, — неопределенно повела рукой степнячка, очерчивая полупрозрачный диск, что уже можно было рассмотреть на небе. — Далеко видно. В степи останутся.

Мы помолчали, слушая, как в разных частях улуса начинает звучать музыка, как громче кричат дети, словно просыпаясь от после жары. Каждый день здесь состоял из двух частей, и я к тому привыкла довольно быстро, но сейчас мне хотелось ночной тишины и немного одиночества. Даже в храме иногда можно было спрятаться так, чтобы побыть одной. Здесь же вокруг постоянно находились люди.

— Сердцем ждешь? — неожиданно спросила Ду Чимэ, застявив меня на мгновение задуматься, чтобы понять смысл странной фразы. Видя непонимание в глазах, девушка прижала ладонь к груди, вопросительно вздернув брови. Говорить не правду совсем не хотелось. Покачав головой, честно ответила:

— Не знаю. А что Суара? Сердцем ждет?

Ду Чимэ фыркнула с каким-то презрением. Мне казалось, что у девушек хорошие отношения, но кажется, я в этом тоже несколько ошиблась.

— Суара? Она ждет глазами. Могла бы, все загребла бы. Только брат не тэнэг цацагт хяруул, что бы не знать, какие мысли крутятся в ее голове, таясь за темными глазами. Давно ее в свой юрт не зовет, а она все вьется и вьется, — почти зло проговорила степнячка. Казалось, еще немного, и у девушки из глаз посыплются искры. Сейчас и тени сомнения не возникало, что она родная сестра Эргета. Немного помолчав, Ду Чимэ продолжила, почти взяв себя в руки. — Суара ночами не спит, видит, как госпожой становится. Только не угадала она. Своей судьбы не знает.

И столько злорадства в этих словах было, что и сомнений не осталось — сама та Ду Чимэ судьбу Суары знает.

– И что же ее ждет? — впрочем, не слишком рассчитывая на ответ, тихо спросила я. Мне досталась только коварная, многообещающая улыбка.

Поднявшись с места, девушка кому-то помахала рукой и умчалась, исчезнув между юрт, откуда доносился девичий громкий смех. Степнячка не часто уходила так, будучи одной из самых старших незамужних девушек в улусе, но я не могла не отметить, что это весьма изящный способ избежать необходимости отвечать на те вопросы, на которые отвечать не хочется.

Сходивк женщинам, взяв себе лепешку с творогом на ужин, я вернулась к тому месту, где сидела ранее, наблюдая за движением солнца. Сейчас яркий диск почти коснулся земли, а небо приобрело те яркие цвета, что бывают только в степи. Медленно отщипывая по кусочку лепешки, все размышляла, что же может дольше ждать Суару, и что именно вызвало такую недобрую улыбку у миролюбивой Ду Чимэ, когда прямо передо мной замер зверек.

Похожий на крупную мышь, он меня сперва напугал, но это было, скорее, от неожиданности. Усевшись на задние лапки, мило прижав передние, зверек внимательно смотрел на меня своими глазками-бусинками, чуть подрагивая длинны хвостом с кисточкой.

— Какой ты милый, — не могла не восхититься я, рассматривая непомерно большие уши на маленькой голове. Зверек повернул голову на бок, пряднув этими самыми ушами, словно прислушиваясь к звуку голоса.

Радуясь, что очередной собеседник пока не пытается от меня сбежать, я отщипнула кусочек лепешки, медленным движением кинув его в шаге от степной мыши. Зверек вздрогнул, отскочил немного, и замер на четырех лапках, внимательно переводя взгляд то на меня, то на кусочек лепешки.

— Не бойся меня, маленький. Ты такой кроха. Я не обижу, — почувствовать себя не самым беззащитным существо в этой степи оказалось весьма приятно. Даже трехлетние дети, кажется, были приспособлены к жизни здесь лучше, чем я, так что было встреча с кем-то настолько маленьким и пугливым, меня немного успокоила и отвлекла от мыслей о Суаре.

Несколько мгновений глядя то на меня, то на лепешку, зверек все же решился подскочить к лакомству, схватить его зубами, а затем, быстро передвигаясь на длинных задних лапах, скрылся между юрт. Подождав, пока солнце окончательно скроется за косыми войлочными крышами, я тоже вернулась внутрь. Еще можно было попрактиковаться в этой сложноузорной вышивке, пока сон все так же гуляет по степи, пытаясь поймать ветер.

Как и говорил колдун, через несколько дней в улус прикочевали еще несколько больших семей, раскинув свои шатры так далеко, что из-за юрт уже не было видно чистой степи. Шаман вместе со своими подручными выставлял тотемы, над улусом разносились веселые крики и запах вареного мяса. Вечером должен был быть большой праздник, означающий начало похода.

Покончив с частью домашних дел, я вернулась к юрту, с удивлением заметив четверых ярко одетых мужчин. Я их видела впервые, и хатагтай Галуу не предупреждала, что мы ждем гостей, так что замерев чуть в стороне, я пыталась рассмотреть, что же будет дальше.

— Менге Унэг, тебя Ду Чимэ звала. Сейчас, — мальчишка, один из сыновей нукеров, что служили у колдуна, подошел так тихо со спины, что я едва не подпрыгнула. Обернувшись, указала рукой на происходящее.

— Не знаешь, что там происходит?

— Сваты приехали, — пожал плечом ребенок, словно я совсем глупа и не понимаю таких простых вещей. — Иди. Ду Чимэ ждет. Она в вашем юрте.