Кивнув, се еще косясь на богато одетых гостей, которым Джай уже подносила напитки, я обошла большой юрт, направляясь в тот, что занимали мы с хозяйской дочерью. Ясно, что если приехали сваты, девушке может понадобиться моя помощь.

Но я и здесь ошиблась. Стоило мне только приблизиться к юрту, как оттуда на мгновение выскочила девушка, поймав меня за руку и скорее утянув внутрь шатра. Ду Чимэ выглядела необычно, а вела себе еще более странно.

— Что происходит? — я ожидала толпу слуг в юрте, которые готовили бы девушку ко встрече со сватами, но внутри были только мы двое. Широко улыбнувшись, Ду Чимэ прижала палец к губам, подойдя к пологу шатра и немного, только чтобы видеть происходящее, отогнула край. Подойдя ближе, я тоже выглянула в щель, почувствовав себя маленькой девочкой, что подсматривает за взрослыми, что прячут редкие подарки к празднику. — Не хочешь объяснить?

ДуьЧимэ хихикнула, словно там происходило нечто смешное. К Джай, что с почтением кланялась гостям, присоединилась Галуу и, неожиданно Эргет. Когда он успел приехать? В груди кольнуло, словно меня обманули, и колдун должен был первым делом поприветствовать меня, хотя я и понимала, насколько это глупо и бессмысленно.

— Что происходит? Суара нашла свою судьбу, — жестоко, без тени той улыбки, что была на ее лице, проговорила Ду Чимэ. В такие моменты девушка меня немного пугала. Игривый ребенок исчезал, а на его месте появлялась сестра колдуна, которая вполне могла сама вести нойонов в поход против соседних племен. — Брат не любит, когда кто-то делает что-то ему наперекор. Было сказано оберегать тебя, но Суара посчитала, что шутка будет хороша, если ты испугаешься.

— Но она же не могла знать, где будет Елури и призвать его. Это глупо и просто невозможно.

— О, нет. Она, как раз-то и могла. Именно Суара чистит наши юрты от посторонних духов. Она видит их тропы. Только вот забыла свое место.

— Я могу ее понять, — тихо произнесла, наблюдая за тем, как Эргет с матерью пеглашают гостей в большой юрт.

— Можешь? — Ду Чимэ удивленно отпустила полог, посмотрев на меня. — Ты можешь понимать ее сколько тебе угодно, но не делай тех же ошибок. Не путай роли, Менге Унэг. Суара — служанка брата. Почти что собственность. Ты — моя названная сестра. Часть семьи. У вас разный статус. Прикажет брат ей прыгнуть с обрыва в соленую реку — Суара должна прыгнуть. Ей велели оберегать и учить, но она заигралась, подставив нас обеих. Брат этого не мог так оставить. Был вправе и вовсе руку ей отрубить, но мать упросила. А ты не забывай, что так может быть. Степь — суровое место. И много тех, кто хотел бы оказаться на твоем месте.

Слова Ду Чимэ меня немного встряхнули, напомнив, что я все же не до конца понимаю этих людей, так что не стоит встревать с собственными выводами. Прошло немного времени, когда с улицы вновь раздались голоса. Высунув носы, мы с Ду Чимэ наблюдали через небольшую щель в пологе, как перед главным юртом полукругом выстроились гости, как на одного из них Галуу надела новый, яркий шелковый халат, а Эрге подал черную стрелу.

— Так быстро? — немного удивленно проговорила степнячка, следя за происходящим.

— Объяснишь мне?

— Обычно родня сперва сговаривается, а обряд проводят через пару жней, но видно, брат торопится. Это не помолвка, Менге Унэг, это свадьба. Смотри, — девушка указала на мужчин, что выставляли на свободное пространство мебель, столы, кровать, комод, какую-то утварь, — Родня невесты дает все внутреннее убранство раты, который ставит сторона жениха. Суару должны будут забрать сегодня. Это немного нарушает традиции.

— И она не станет противиться?

— Суара? — девушка удивленно подняла на меня взгляд. Покачав головой Ду Чимэ вернулась к наблюдению. — Не станет. Она прекрасно понимает, что могла поплатиться куда сильнее. И я знаю жениха. Не Эргет, конечно, но вполне достойный нойон. Вон она.

Из большого юрта, в котором жили женщины, под руки вывели Суару. На голове у нее красовался какой-то высокий головной убор, похожий на птичий хохолок, украшенный перьями, а лицо скрывали ряды бусин. Яркая, вся в красном и золотом, она выглядела так празднично, что не оставалось и сомнений, чей сегодня день.

— Почему мы не можем выйти и посмотреть ближе, что происходит?

— Злой взгляд. Я не довольна, Суара обижена. Не стоит омрачать свадьбу чужим разногласием. Сегодня Суара будет разжигать свой первый огонь в юрте, станет хозяйкой. Важный день. Вот когда она свыкнется, поймет, что это все на благо, тогда мы сходим к ней в гости. А пока, первый месяц, к ним нельзя. Потом они откочуют немного дальше от улуса, чтобы окончательно привыкнуть друг к другу. Вот после этого можно приходить с визитами.

Наблюдая, как молодые кланяются Галуу, я все думала, насколько эти люди внимательны к таким вещам, как «злой взгляд» или «дурное намерение». Стал бы кто у нас в деревне о таком думать? Нет. Но с другой стороны, у нас сложно встретить духа, гуляя по лесу. Может, они так хорошо прячутся, а может их просто не так много в горах?

Галуу протянула молодым чашу с напитком, а я посмотрела на непроницаемое лицо Эргета. Колдун не выглядел ни довольным, ни раздраженным, словно его вовсе не касалось происходящее. Мне было интересно, что именно побудило мужчину поступить подобным образом, и я все всматривалась в резки черты лица, когда на меня, видно почувствовав, подняли глаза. На мгновение наполнившись чернотой, глаза полыхнули молниями, но все исчезло почти мгновенно, так что я не могла даже поручиться, что это было на самом деле.

Отступив от полога, я, чувствуя, как от одного только взгляда в груди растекается что-то горячее, упала на кровать. С одной стороны, очень хотелось разобраться, что это происходит между нами двумя, так тайно и непонятно, но с другой, это все было так ново, вызывало такой внутренний восторг и трепет, что и не хотелось больше ничего знать, только бы иметь возможность иногда окунаться в подобные ощущения.

Молодые уехали довольно быстро, в сопровождении телег, груженных утварью, а я все думала, что такая стремительная смена судьбы могла бы выбить из равновесия любую девушку в моей родной деревне, а здесь все воспринималось как должное. Жизнь сменилась? Значит так угодно Небу.

Остаток дня мы провели за обычными домашними делами, в то время как несколько женщин жгли благовония, прося об удаче и счастье для Суары. Переговорив с ними, я оценила все благородство и доброту той семьи в которую попала: никто не обязан был этого делать, выдавая замуж провинившуюся служанку, а о вине Суары знали, как оказалось все, но Галуу все же выделили ценные ароматические палочки, чтобы задобрить духов.

— Хочешь, поедем слушать степь? Эрегет зовет, — пока я убирала свое рукоделие, так и не сумев за остаток дня освоить сложный узор, в юрт влетела Ду Чимэ, вновь сверкая глазами и звеня украшениями.

— Это как?

— Это волшебно, — фыркнула девушка, натягивая поверх обычного своего наряда более теплый кафтан. — Собирайся, скоро отправляемся. Ехать надо, пока совсем не стемнело.

— А кто еще поедет? — я и хотела и немного опасалась оставаться с Эргетом наедине, так сильно будоражил мои мысли тот блеск и молнии в его глазах.

— Да так, несколько человек будет.

Девушка выскочила из юрта, счастливо напевая себе под нос. Кажется, вся та мрачность и серьезность, что одолевали ее днем, требовали теперь равновесия, выливаясь в чрезмерное веселье. Пока я искала в своих вещах, которых с каждым днем становилось больше и больше, накидку, у дальнего угла сундука заметила движение. Что-то маленькое пряталось в тени. Стараясь резко не двигаться, я ждала, когда незваный гость высунется на свет, чтобы определиться: кричать или все же не стоит.

Первой из тени выглянула маленькая мордочка с остреньким носиком. Не знаю, как этот степной мышонок проник в юрт, но я сразу опознала его по характерным темным пятнам на голове, что приметила еще в первый раз. Медленно повернувшись, стянув со столика небольшой кусочек лакомства, что постоянно стоял накрытый вышитой тканью, я протянула руку в сторону замершего зверька.