Марк внимательно посмотрел на человека, который сидел перед ним, и неожиданно узнал в нём того, с кем вместе учился тринадцать лет назад. Он присмотрелся, и действительно, на нарукавной нашивке было имя – Тайлер Нетт. Раньше они тесно общались, затем Тайлер был переведён указом Оракула в другое образовательное учреждение, а о его последующем обучении и распределении в Управление безопасности Айзен не знал. Он увидел, что бывший одноклассник его тоже вспомнил, однако оба не подали виду. Опыт личного общения из прошлого не имел никакого отношения к текущей рабочей ситуации двух индивидов в этой комнате.

– Я понимаю свою ответственность перед Обществом и порядком, – заученной формальной фразой Марк поставил точку в этом нехитром диалоге.

Следующие две минуты прошли в тягостном молчании. Оператору нечего было больше сказать, а Марку, расположившемуся в кресле для посетителей, было не до разговоров – он отсчитывал про себя мгновения до вызова.

Секунда в секунду в назначенный срок в нейроинтерфейс Марка поступило приглашение прибыть в процедурный кабинет. Он встал и вышел из операторской, не говоря ни слова. Айзен немного волновался, так как это была первая регламентная процедура после распределения из Первого педагогического института.

На входе в кабинет Марк приложил два пальца к сенсорной панели, вновь обозначив своё присутствие, и всё тот же искусственный голос пригласил его пройти внутрь. В процедурном кабинете не было никого. Стены кабинета представляли собой стеклянные матовые панели, на первый взгляд казавшиеся шершавыми, пол был выложен светлой кафельной плиткой. В центре комнаты находились две скреплённые между собой гладкие титановые балки, которые образовывали крест высотой чуть больше двух метров, а также небольшое углубление в стене, и больше внутри ничего не было. Кабинет наполнял приглушённый искусственный флуоресцентный свет, который исходил, как казалось, сразу и от стен, и от потолка.

Голос предложил Марку снять одежду, оставить её в углублении в стене и пройти к оборудованию в центре комнаты. Айзен обратил внимание, что внутри почти не было эха от звучащего голоса – стены явно поглощали бóльшую часть звуков. Марк судорожно стянул с себя нехитрую одежду, аккуратно сложил её в углубление и проследовал в указанное место. Холод плитки мгновенно передался через рецепторы ступней в мозг и отозвался гусиной кожей по всему телу мужчины. Он зябко поёжился и обхватил плечи руками, будто пытаясь удержать тепло, стремительно покидающее его. Марку было не по себе, он не чувствовал себя уверенно и защищённо, оставшись один на один с холодным компьютерным голосом и неизвестным аппаратом в комнате. Внизу на полу красным цветом высветилась квадратная зона, и всё тот же металлический голос предложил встать на указанное место лицом к входной двери, что он и сделал незамедлительно.

Балки мгновенно автоматически отрегулировались по росту Марка, а появившиеся магнитные захваты накрепко приковали стоящие рядом ступни Марка к вертикальной балке. Холодный голос предложил ему поднять руки горизонтально и разместить тыльную сторону кистей в небольших углублениях, которые мгновенно откалибровались по длине рук Айзена. Три магнитных захвата мягко, но настойчиво зафиксировали положение рук и шеи квалифицируемого. Марк почувствовал себя абсолютно беспомощным, не имея шансов прикрыться от возможной угрозы.

Свет погас. Айзен, не ожидавший этого, непроизвольно вздрогнул и рефлекторно попытался пошевелить руками, но не преуспел в этом – захваты крепко удерживали его. Стены, потолок и пол в долю секунды приобрели другой вид: повсюду появилась беспорядочная мелкая чёрно-белая рябь, которая заполняла, казалось, всё пространство вокруг. Его обуял животный ужас, раньше ему никогда не доводилось видеть подобного. Тело пробила крупная дрожь. Он не мог сосредоточиться на чём-то определённом, все мысли убегали от него, словно стайка рыбок от пловца. И тут его тело пронзила невероятная боль – будто балки, составлявшие крест, за доли секунды раскалились добела. Айзен изогнулся всем телом, пытаясь избавиться от невыносимой боли и спрятаться. Извиваясь ужом, он старался вырваться из этой западни, но захваты надёжно удерживали его тело. И как неожиданно быстро боль появилась, так она и прошла, будто и не было ничего. Айзен мгновенно почувствовал необычайное облегчение. Захваты незамедлительно вернулись на свои места, Марк рефлекторно сделал шаг вперёд и, обессиленный, рухнул на холодную кафельную плитку пола.

Всё ещё содрогаясь от пережитого ужаса, измотанный, он свернулся на полу в позе эмбриона, стараясь защититься от металлического кошмара, уже совершенно не обращая внимания на пронизывающий холод кафеля, пытаясь мысленно забиться в миллиметровую щель между двумя соседними плитками.

– Благодарим вас за содействие и за службу на благо Общества и порядка, – продекламировал всё тот же бесстрастный женский голос. – Вам присвоен новый квалификационный Уровень 1-гамма, следующий визит назначен…

Но Марк не слушал, да и не слышал. Его закрытые глаза слегка подёргивались, тело всё ещё не слушалось его, а в голове был только белый шум, который (видимо, благодаря его воображению) приобрёл не только визуальную, но и звуковую форму. В голове шумел океан, волнами накатываясь на скалистые утёсы, разбиваясь о них в белую пушистую пену, сглаживая острые камни и скрывая в бездонной глубине то, что ещё недавно казалось таким важным.

И только где-то вдалеке, казалось, что на другом конце бескрайнего, покрытого белой пеной океана, звучало: «Благодарим за содействие… Благодарим за содействие… Благодарим за содействие… Ждём вас снова… Ждём вас… Ждём…»

– Эмоции возникли в процессе эволюции для лучшей адаптации живых организмов к различного рода ситуациям, с которыми каждому развитому биологическому существу приходилось сталкиваться за время своего существования, – учитель взвешенно и неторопливо излагал материал. – Эмоции всегда были двувалентны и имели как положительные, так и отрицательные проявления, которые напрямую связывались с удовлетворением или неудовлетворением интересов живого существа. – Марк Айзен активно демонстрировал на фронтальной интерактивной панели презентацию по биофизике сложных систем.

Перед Марком был совершенно новый класс индивидов № 6, его он получил в результате перераспределения после неприятного инцидента с индивидом 4Е на прошлом уроке. В этом классе тоже было двадцать пять разнополых индивидов, и сегодня он читал им первую лекцию по природе эмоций живых организмов и влиянии эмоций на эволюцию жизни на Земле.

– Изначально живые организмы были вынуждены бороться с различными внешними угрозами и инстинктивно демонстрировали различные эмоциональные переживания, – продолжал Марк. – В древнем мире индивидам приходилось бороться за пищу с дикими хищниками, а негативные эмоции были побочным эффектом этой борьбы. Зачастую ненависть и злоба шли рука об руку со страхом. – В этот момент на экране появились анимированные картинки, демонстрирующие страх индивида перед огромным хищником с зубами, больше похожими на заточенные клинки, и перед выглядевшим угрожающе природным катаклизмом. – Однако потом индивиды нашли научные обоснования своих страхов, усмирили опасных хищников, разместив их ограниченные популяции в специальных биосферных заповедниках, – завершил мысль Айзен.

– Были и другие причины для ненависти, – Марк сделал небольшую паузу перед следующими словами. – Иррациональная ксенофобия, которая проявлялась по отношению ко всему неизведанному и непонятному. – Как будто пробуя на вкус эти слова, Марк кончиком языка коснулся передних зубов, и в этот момент на всех интерактивных панелях начали появляться картины прошлого, наглядно демонстрирующие различные виды ксенофобии, социального и гендерного неравенства, религиозной нетерпимости и территориальных войн. Среди сюжетов были известные полотна: «Герника» Пабло Пикассо и «Апофеоз войны» Верещагина, «Отрубленные головы» Теодора Жерико и «Сад земных наслаждений» Босха, апогеем же презентации стали фотографии Джорджа Роджера, сделанные в день освобождения концлагеря Берген-Бельзен, а также архивные документальные кадры, снятые после бомбардировки Нагасаки.