Иван запомнил затравщиков, координирующих эту небольшую толпу, поэтому прицельно подстрелить их не будет проблемой. Ведь если цирюльники наняли специальных людей, то в следующий раз, после окончания грядущей бойни, собрать желающих отомстить будет гораздо легче. А вот если координаторы умрут, пришедшие вслед за ними три раза подумают, прежде чем вновь собирать лёгкую на подъём толпу маргиналов.

Ворота затрещали ещё громче. Иван обошёл здание мастерской и залез на него с другой стороны. Аккуратно выглянув из-за конька крыши, он внимательно рассмотрел бунтующих, отметил, что они вырвали фонарный столб, которым и долбят в ворота, после чего вновь вычленил затравщиков, собравшихся в тылу, вероятно, для обсуждения грядущего штурма.

Охрана выстроилась в линию, бывший лейтенант Зурд вытащил из ножен тесак и стоял чуть впереди, готовясь дать приказ.

Наконец, засов ворот не выдержал очередного удара. Створки распахнулись, и…

– Огонь! – выкрикнул бывший лейтенант Зурд, взмахнув тесаком.

Одновременно с залпом, встретившим рвущуюся внутрь толпу, активизировался Иван, выцелив из револьвера затравщиков и открыв огонь.

Игнорируя происходящее у ворот, он надёжно прикончил первого из координаторов, одетого в нарочито рабочую униформу, затем подстрелил второго, после третьего, а затем остальные начали разбегаться и две следующие пули ушли в молоко.

Не сильно расстроившись, Иван достал из кармана сменный барабан и мимолётно задумался о том, что может дать револьверам вторую жизнь… но об этом следовало поразмыслить после боя.

Сменив барабан, он вновь взвёл револьвер и открыл огонь по убегающему затравщику. Дистанция была солидная, поэтому из всего барабана в беглеца попала только одна пуля, но чисто случайно и не очень качественно – куда-то в область поясницы. Умрёт, но только если ему не окажут своевременную медицинскую помощь.

Последний затравщик успел уйти, скрывшись за саманной стеной соседнего предприятия, а битва за ворота, тем временем, набрала пиковый накал.

Охрана успела дать только три залпа, после чего взяла обезумевших от ярости бунтующих в штыки.

Иван извлёк из кармана пять патронов и быстро зарядил их в барабан, после чего чуть не прозевал брошенный в него булыжник. Мальчик лет пятнадцати, бросивший его, не ушёл от пули, хотя очень старался.

Вопли раненых, ожесточённые крики сражающихся, редкие выстрелы – никто, кроме Ивана и Зурда, не ожидал, что ситуация сложится именно так. Вероятно, организаторы рассчитывали разбить ворота, после чего смять новичков и прикончить всех, после чего разгромить мастерскую и спалить её дотла. Но Иван выбрал кандидатуру лейтенанта Зурда во многом за то, что он участвовал в подавлении серии восстаний рабочих, причём хорошо себя там показал. Верный пёс режима, рука, душащая народную свободу – вот кто был ему нужен в роли начальника охраны. И пусть боевого опыта у Зурда было мало, то есть практически не было, но вот в подобных ситуациях он уже оказывался. И не сплоховал.

Пристрелив ещё двоих самых ловких бунтующих, Иван понял, что всё, штурм фактически закончился.

Раненые, оставляя за собой полосы крови, отползают подальше, выжившие бунтующие уже бегут назад, бросая дреколье, а бывший лейтенант Зурд начал раздавать команды выжившим охранникам.

Иван спустился на землю, после чего забрал у ближайшего охранника винтовку и начал добивать раненых. Надо дать понять всем потенциальным налётчикам, что он тут не шутки шутит, и последствия посягательств на его бизнес будут очень серьёзными. Можно сказать, летальными.

– Пожалуйста, не убива… – поднял руки бородатый мужичок лет тридцати.

Иван проткнул его грудь штыком, вынул его и пошёл к следующему.

Испуганные вопли и мольбы остальных раненых сопровождали его шаги. Выжившие охранники, прекратив оказывать помощь своим, молча смотрели на происходящее, как и бывший лейтенант Зурд. Никто не вмешивался.

Двенадцать раненых бунтующих имели теоретические шансы пережить эту ночь, но Иван снизил их до нуля, лично добив всех.

– Трупы собрать и аккуратно сложить у ворот, грабить тела запрещаю, – приказал он. – Сколько наших ранено?

– Трое убито, двоих ещё можно спасти, – ответил Зурд. – Нужно вызвать врача.

– Зовите, я оплачу его услуги, – сказал на это Иван, после чего обвёл взглядом лица выживших охранников. – У троих убитых были семьи?

– Да, – ответил за них Зурд. – У Ломана была жена и двое детей, у Сварда четверо детей, он вдовец, а у Готера была жена и малолетний сын.

– Назначаю им пенсии, по десять, нет, по пятнадцать рикс в месяц, – произнёс Иван. – До тех пор, пока существует наше предприятие, они будут получать эти деньги. Потому что мы не забываем своих. Завтра с утра, лейтенант Зурд, возьмите в кассе тридцать кеонов и выплатите семьям погибших по десять кеонов. Лично проверю.

– Слушаюсь, господин, – приложил кулак к груди бывший лейтенант Зунд.

Он честно сообщил при собеседовании, что три года назад был с позором уволен из королевской армии, за нанесение тяжких телесных вышестоящему офицеру. Причиной была пьяная драка, но Зурд уверяет, что с тех пор не притрагивается к алкоголю.

– Остальные завтра же получают по шесть кеонов премии за сегодняшнюю битву, – сообщил Иван. – Получилось кроваво, жестоко, но мы боролись за свою жизнь и рабочие места. Эти люди пришли уничтожить наше предприятие, сделав невозможными выплаты покалеченному в прошлом налёте охраннику Емиду. Они посягнули на наше с вами благополучие, за что и убиты.

– Это всё хорошо, конечно, – заговорил лейтенант в отставке Зурд. – Только как вы объясните всё это кор… республиканскому стражу?

– Я действовал в рамках закона о защите собственности, – ответил Иван. – Они сами вломились на арендованную мной землю и пытались уничтожить моё имущество.

– Посмотрим, что скажет страж, – пожал плечами Зурд.

Суммарно убитых насчитали двадцать девять человек – основная масса погибла от первых трёх залпов. Налётчики щемились в воротный проём, поэтому довольно убойные пули винтовок-карканоидов проходили через два или даже три тела, в среднем промежутке вырывая крупные куски мяса из тел. Для неподготовленного человека зрелище шокирующее, поэтому новички, при переноске тел, систематически блевали.

Когда сбор тел почти был закончен, прибыла городская стража, во главе с республиканским стражем Неосом Кафой. Часть из личного состава стражей явно была поддата, что есть злостное нарушение инструкции. Хуже всего то, что сам республиканский страж был подвыпившим – это существенно уронило мнение Ивана о нём.

– Что здесь произошло?! – воскликнул Неос. – Кто устроил эту бойню?! К оружию!

Десять стражников вскинули винтовки и навели на Ивана и его охрану.

– Господин республиканский страж, – приподнял руки в успокаивающем жесте Иван. – На моё предприятие было совершено нападение. Нападающие выбили ворота фонарным столбом, после чего ворвались на территорию мастерской. Нанятые мною специалисты безопасности получили от меня приказ защищать моё имущество, а также собственные жизни, что вылилось в, так называемую, бойню. Расходы на ритуальные услуги полностью возьмёт на себя моё предприятие, поэтому управа может об этом не беспокоиться.

– Арестовать! – указал Неос на Ивана. – Всех арестовать!

Лейтенант в отставке Зурд сделал жест, и охрана вскинула винтовки. Повисло нешуточное напряжение. Если начнётся перестрелка, охране и Ивану придёт безальтернативный конец, но их решимость стоять до конца поколебала уверенность республиканского стража.

– Вы не можете адекватно воспринимать ситуацию, – спокойным тоном произнёс Иван. – Вы сегодня выпили, господин Кафа, поэтому в вас говорит сейчас алкоголь. Я не собираюсь бежать из города, так как прав в этой ситуации, поэтому нам лучше рассмотреть все обстоятельства сегодня утром, под светом солнца и на трезвую голову. Сейчас всем нам необходимо поспать и как следует обдумать наши дальнейшие действия.