— Я только хотел узнать, кто следит за тобой с самой Серии, — ухмыльнулся Ральф и выпрямился, каким-то образом оказываясь непозволительно близко к Риз. Правда, в следующий миг он оказался припечатан к противоположной стене и зашипел от боли. Да, Риз для него мертва, но Генрих не мог позволить кому-то приближаться к ней. — Понял, не трогаю чужие игрушки.

— Передай обратно Айке, что пусть держатся, сколько могут, — заговорил Генрих холодным тоном, игнорируя слова Ральфа. — Я прибуду в Серию с армией Летарта в ближайшие дни.

Риз всё еще смотрела на бедного Ральфа, который корчился у стены, среагировав на это только грустной усмешкой. Ральф, конечно, не получал вреда от такого, Риз знала это. Но вообще-то было жалко его. За что так грубо? И главное, за что?

Этот демон часто веселил Риз своим поведением, пока приходилось прятаться в тенях столбов, колонн и статуй; скрашивал её томительное бдение в дни тихие и спокойные. И хоть он был тем еще засранцем, Риз допускала мысль, что Генрих был к Ральфу слишком жестким…

Король в принципе стал слишком жестким.

— Я попытаюсь передать ваши слова, ваше величество, Зииру.

— «Попытаюсь»? — переспросил Генрих, и его глаза опасно сощурились, не предвещая ничего хорошего. Такой ответ его не устраивал. — Айка должна знать, что я не оставил ее и Серию. Поэтому, будь добра, хорошо попытайся.

Он был зол, даже вне себя от ярости, когда видел ее. Как она могла с ним так поступить? Было больно и обидно. Он не мог сохранять разум холодным, когда говорил с Риз. Лучше бы она не появлялась перед ним. Как говорится, счастье в неведении. Если она знала Диего — это означало, что и Айка была в курсе. Это нож ему в самое сердце.

Злобно сверкнув глазами на Ральфа, Генри отпустил его, а огонек резко потух, что означало, что разговор окончен. Генрих распахнул дверь пошире, чтобы пропустить Ральфа внутрь. Но тот почему-то медлил.

— При всём моем уважении, ваше величество, — Риз стояла и прикрывала лицо так, что сама видела лишь ноги Генриха. Видят боги, велико было её желание увидеть его сейчас. Увидеть, когда он смотрит на неё, в её глаза, несмотря на увечье! Но одними мыслями она заставляла себя лишь ниже опускать голову, убивая свое желание на корню. А после, он и сам отвернулся от неё, — я подчиняюсь ее величеству королеве Айке.

Она не была груба или дерзка своим тоном. Говорила тихо, но твёрдо, имитируя тот же самый холод, который Генрих дарил ей. Иначе было просто нельзя. По крайней мере, ей. Она для него мертва, надо, чтобы и её чувства к нему были таковыми. Вот только спасибо Айке, видя цель своего сердца, это было практически невозможно.

— Моё задание — охранять вас. И лишь темница вашим приказом сможет меня остановить. — Или виселица, но такую идею она при Ральфе решила не подавать. А то мало ли, науськивать будет.

Оказавшись в полной тьме, где теперь только она всё видит и знает, Риз переместилась в другое место. Недалеко, но оттуда она могла спокойно смотреть на него и не бояться встретиться с безжалостным холодным взглядом.

— Вот и возвращайся к Айке. Мне не нужна нянька, — ответил Генрих, выдерживая холодный тон. Он ещё раз махнул Ральфу, чтобы тот шел в комнату, но на этот раз дожидаться не стал и сам переступил порог.

Вот она и подтвердила, что Айка обо всем знала. Удар ниже пояса. Как они обе могли с ним так поступить? И Риз, и Айка знали, какие сильные чувства он испытывал. Но они растоптали их и вытерли ноги. С Айкой он ещё поговорит, а Риз лучше больше никогда перед ним не появляться.

— А может, правда, в темницу ее? — Ральф облокотился о стену рядом с Риз, с улыбкой наблюдая за ее реакцией. В темноте он был как рыба в воде. Пробежавшись по ее телу хищным взглядом, он улыбнулся ещё шире. — Люблю кандалы. Ты все равно всех оттуда вызволишь, а до этого я с ней поиграть успею.

— Не стоит тревожить мертвецов, — тихо сказал Генри и посмотрел туда, где был Ральф. Его взгляд обжигал холодом, но тот, кто хорошо его знал, мог разглядеть глубокую печаль.

— М-м-м, секретики, — хихикнул Ральф и даже тихонько похлопал в ладоши. Вдруг он оказался совсем близко к Риз и втянул воздух рядом с ней. — Люблю чужие тайны. Не желаешь ли поделиться? Могу обратиться в королеву, чтобы тебе легче было.

— Я и тебя хорошо знаю. — Учитывая, как близко был Ральф, Риз могла шептать лишь губами, отчего ни одна нотка голоса не могла дойти до ушей Генриха. Не стесняясь и не боясь демонического создания, Риз скрестила руки на груди и взглянула на мужчину, представляя Айку с его наглым лицом и пошлой улыбочкой. — На меня твой… «шарм» не подействует.

Риз перевела взгляд на Генриха и приподняла капюшон, чтобы наконец-то его увидеть. Всё, после его слов не могла больше держаться. В первую встречу, когда он бросил фразу о её смерти, это больно ударило, но она была к этому готова. Но когда сейчас он повторил это, назвал мертвецом… все попытки отвлечься на разговор с Ральфом вмиг провалились. Во взгляде Риз тоже была боль, и сердца их обоих рвались на части, но у каждого по своей причине.

Не выдержав льда в его глазах, она вновь скрылась за тканью плаща и опустила голову. Некогда юная девушка, старающаяся держать нос вверх, не позволяя «золотым» детям унизить своё достоинство, сейчас опускала нос ниже, чем слуги перед встречей с королями.

— Уходи, — настроения с кем-то говорить больше не было. Она повернулась к Ральфу и повторила шепотом еще раз: — Уходи, его величество ждет.

— Я запомнил, на чем мы остановились, — шепнул Ральф и исчез, оказываясь подле Генриха. Он даже успел подмигнуть Риз, прежде чем они оба скрылись за дверью. Генри явно не был расположен продолжать шутки, так что он просто завалился на его кровать, потому что знал — король ночь проведет в думах.

А ему было о чем подумать. Серия в беде — королевство, которое стало ему домом. Он не мог так спокойно бросить его. Если Вильгельм перехватывал все письма, то вряд ли что-то нашел в них. И он, и Роберт были осторожны в словах, которые доверяли бумаге. Но что же делать? Если он продолжит в том же темпе завоевывать сердца людей, то так до старости продлится. У него не было столько времени с самого начала, а теперь его еще меньше!

Нужно что-то радикальное, и, кажется, у него появились мысли.

Солнце клонилось к закату, а путешественники все еще не покинули лес. Деревья обступали со всех сторон, но дорога была довольно широкой, чтобы здесь могла пройти телега или даже торговый обоз. Роберт и не знал, что в Серии есть такие большие леса, думал, что большинство земель распаханы под посевы. К счастью, до этой части королевства черная болезнь в лице вампиров еще не добралась, поэтому дорога проходила спокойно. Однако, ни Роб, ни Айка не теряли бдительности весь путь.

После обсуждения храма Грот разговор сошел на нет. Роб чувствовал какую-то неловкость, которую не испытывал уже очень давно. В последнее время все разговоры с клиентами или новыми знакомыми завязывал он, а рядом с Айкой просто не знал, с чего начать. Совместную учебу не вспомнить, не разворошив старую рану, а после они с ней и не виделись. Лишь мельком ему удавалось ухватить краем глаза ее удаляющуюся спину. А спрашивать о ее жизни с Генрихом… было больно. Поэтому он молчал, молчала и Айка. Так в тишине они проводили солнце за горизонт.

— Остановимся на ночлег? — наконец-то спросил Роб, приказывая своей лошади остановиться, и огляделся в поисках подходящей полянки. Не на дороге же лагерь разбивать.

Айка настолько ушла в свои думы, что голос Роберта её слегка напугал. Она резко вскинула ранее опущенную голову и огляделась, словно не поняла, как тут оказалась. Но более-менее вспомнив дорогу, Айка рассеянно кивнула.

— Да, тут хорошее место.

Она повернула лошадь вправо, в гущу леса, который еще не покрылся сумраком вечера. Вела лошадь недолго, да и та не торопилась — шла неуверенно по лесной дороге, по ухабам и каменным грядам, когда-то созданным для каких-то обрядов ведьмой или знахарем.