— Можно присесть рядом с вами? Так и мне, и вам будет спокойнее, — его голос внушал доверие. Поэтому Анжела только кивнула в знак согласия.

— Максим, — представился незнакомец. — Не спрашиваю Вашего имени, но позвольте предложить свою помощь.

Анжелика еще не оправилась от происшествия. Она вопросительно взглянула на него.

— Я провожу Вас, если Вы не против. Где будете выходить?

— На следующей, — пролепетала девушка, что почти означало согласие. Что-то в новом знакомом заставило поверить в его доброжелательность, поэтому не напрягало.

Максим дошел с ней до ее дома. Поднявшись на второй этаж, проводил до самой двери:

— Больше не гуляйте так поздно одна, прекрасная незнакомка. Это опасно.

— Да, спасибо большое, — она дрожащими пальцами вставила ключ в замочную скважину, быстро провернула его и влетела в квартиру, резко захлопнув за собой дверь. Сердце бешено колотилось от страха, что парень попытается войти за ней, и… неудержимого желания, чтобы он позвонил в дверь. Но из подъезда уже доносились его удаляющиеся шаги.

Утром Лика стала собирать вещи. Сессия позади. Пора возвращаться домой. Там Борюсик.

Настроение девушки совсем не отражало радости от успешной сдачи экзаменов. Вечернее происшествие не выходило из головы. Мысли снова и снова возвращались к Максиму. Но надо было принять действительность — он исчез так же неожиданно, как и появился.

Анжелика взяла листок бумаги. Написала записку: «Кира Андреевна, спасибо за все. Ключ оставлю в почтовом ящике». Знакомая матери была в командировке, и дожидаться ее не было смысла.

Спускалась по лестнице медленно. Уезжать совсем не хотелось. Мелькнула шальная мысль:

— Останусь еще на пару дней! Я ведь не сообщала, когда приеду. Просто отдохну, погуляю по городу. А Киры Андреевны не будет еще целую неделю.

Ей возразил внутренний голос:

«Давай уж начистоту. Мечтаешь его снова встретить? Ну и дура».

— Ни о чем я не мечтаю, — прошептала она вслух. Уже достала ключ, собираясь опустить его в почтовый ящик.

— Куда-то уезжаете? — услышала Анжела уже знакомый голос. Она застыла от неожиданности. Пролетом ниже стоял Максим. В руках был букет белых роз…

Они провели вместе целую неделю. Со всей пылкостью еще не растраченных чувств Лика отдавалась порывам страсти. Находясь рядом с Максимом, она каждую минуту желала его. Каждая клеточка ее тела была наполнена страстным вожделением. Его глаза, его губы, его руки, его дыхание, он весь — стали для нее объектом желания.

Это было похоже на помешательство. Те редкие минуты, когда Максим уходил в ближайший супер-маркет за покупками, казались ей вечностью. Он стал для нее воздухом, без которого жить было просто невозможно.

Она не узнавала себя, вспоминая ту холодность, которая была в ней при встречах с Борюсиком. Даже робкий поцелуй она обещала ему только после свадьбы! Смешно.

С Максимом было все по-другому. Она жадно ловила его горячие поцелуи. Он как-то необычно сначала покусывал легонько ее губы, заставляя трепетать от ожидания. И только вдоволь наигравшись, впивался долгим поцелуем, лишавшим возможности дышать и доводящим до исступления.

Бабочки в ее животе опускались все ниже, тепло разливалось по всему телу. А он покрывал поцелуями ее шею, плечи, грудь. Дальше она уже не помнила себя.

Это был солнечный удар.

Это было солнечное затмение.

Это было безумие…

Но неделя подходила к концу. Возвращение Киры Андреевны было неизбежным. Из дома и от Бубы шли бесконечные звонки, требующие ее возвращения.

Наступил день отъезда. Максим был нежен и внимателен, но что-то необычное появилось в его глазах. Анжелика никак не могла понять, что это было — грусть перед расставанием или какая-то виноватость. Он был по-прежнему нежным и ласковым. По-прежнему ловил взгляд ее влюбленных глаз. Но… он стал каким-то другим.

Ожидание на перроне прибытия поезда было мучительным. Девушка прильнула к Максиму всем телом, словно желая вобрать в себя каждую его клеточку. Он нежно гладил ее волосы, вдыхал их дурманящий аромат.

— Лика… — голос был хриплый, — мне надо… я должен тебе сказать…

— Молчи. Поцелуй меня. Поезд уже подходит.

— Ты такая… необычная…

— Я люблю тебя. Я не смогу без тебя жить! — Анжела уже взошла на ступени вагона.

— Лика!.. У меня… семья. Дети… Прости.

Последние слова Максима прозвучали, как гром среди ясного неба. Девушка, уже стояла на площадке вагона, когда вдруг почувствовала, как проваливается в бездну отчаяния:

— Нет! Я не верю! Ты не мог так жестоко… — последние ее слова потонули в лязге и грохоте отходившего поезда. Проводница с трудом оттащила рвущуюся к двери девушку. Последнее, что увидела Анжела — спину Максима, удаляющегося быстрыми шагами…

И все. Мир рухнул.

Сердобольная проводница отпаивала Лику горячим чаем, угощала домашним пирогом. А она не чувствовала обжигающего вкуса чая, не могла проглотить и кусочка ароматного яблочного пирога. Ее пустой взгляд и беззвучно стекающие по щекам слезы без слов свидетельствовали о жестокости боли, разрывающей на куски ее сердце…

Мать не узнавала свою дочь после ее возвращения с сессии. Анжела замкнулась, постоянно сидела в своей комнате, тупо уставившись в одну точку. Ее отшельничество пугало, ее молчание настораживало.

Борис, примчавшийся после звонка Елизаветы Дмитриевны, сообщившей о приезде дочери и ее странном поведении, тоже не мог добиться от Лики объяснений по поводу ее длительного отсутствия. Она выставила его за дверь, сказав только:

— Не приходи больше.

В очередной его визит девушка не выдержала назойливости жениха. Его вопросы раздражали. Его уговоры объяснить, что произошло, бесили.

— Не трави душу. Я не выйду за тебя замуж. У меня был другой, — коротко, резко и без подробностей.

Буба, словно ошпаренный, выскочил из ее комнаты. Отстранил с дороги Елизавету Дмитриевну и, не попрощавшись, ушел.

Но, как выяснилось несколько позже, милый мальчик Буба, по уши влюбленный в Анжелику, оказался злобным подонком. Буквально через несколько дней небольшой городок оброс слухами о развлечениях девушки в столице, якобы вынудивших его расстаться с невестой.

Анжела перестала общаться с друзьями и подругами. После окончания второго курса перевелась на заочное отделение. Стала работать. Появившийся заработок позволил снимать квартиру в другой части города — встречаться со старыми знакомыми не хотелось. Елизавета Дмитриевна была категорически против отдельного проживания дочери, но смирилась.

А Лика превратилась в домоседку. Она выбиралась из своей защитной скорлупы только на работе. К мужчинам относилась с недоверием. Любое проявление знаков внимания решительно пресекала.

Но что-то случилось этой весной…

По прошествии девяти лет она вдруг поняла, что ей мучительно хочется изменить свою монашескую жизнь. Ей просто хотелось создать семью, родить ребенка. И жить не ради поесть, поспать, дождаться зарплаты — и опять все по кругу. А жить полноценной жизнью, не отказываясь от ее радостей.

Сердечная рана зарубцевалась.

Она была готова к новым отношениям…

Дорогие мои! Если Вам нравится сюжет, поддержите мое вдохновение подпиской, лайками, добавлениями в библиотеку. Надеюсь на Вашу поддержку. Гала Григ:)))

Уже на следующий день после совершения магического действия с замком и запиской Анжелика стояла на том самом мосту, прижимая к груди прекрасную, но уже увядающую розу. Она вдыхала ее аромат, который под яркими лучами весеннего солнца стал другим, слегка терпковатым и даже с некоторым налетом горечи. Но ей он казался восхитительным.

Она не знала, кто и когда оставил эту розу. Сомневалась она и в том, что незнакомец ей позвонит, подозревая, что записка с номером телефона, вероятнее всего, благополучно упала в воду, увлекаемая порывами ветра.

Но Лика была счастлива… Глупо? Да… Ощущение счастья ей подарила простая роза, подаренная даже не ей. Ведь незнакомец, который оставил ее, не мог знать, кто оставил этот крик души, свидетельствующий о нахлынувшем отчаянии.