Мне надо чувствовать Мне надо чувствовать, что я среди своих, Что рядом тот, и тот, и даже этот, Взгляд глаз зеленых, карих, серых, голубых – Парить готов я, их теплом согретый. Они поймут меня, прав я или не прав, Поверят в искренность, в беде не бросят И похоронят тихо среди старых трав В какую-то от слез сырую осень. За столом
Мы с бульбы лупили «мундиры», Камсичку цепляли за хвост. Луна недорезанным сыром Не смела оставить свой пост. Она нам в окошко светила Намеком, что вечер уже, Бутылка последняя стыла В своем ледяном «гараже». С ней снова продолжим «поездку» За стареньким стертым столом, Стихов золотую нарезку Читаем, порою поем. И в домике том деревенском Мой добрый товарищ-вдовец, Тоскуя об образе женском, На фото глядит, как слепец. Я житель двух домов Я – житель двух домов под крышею одной: То мрачен свод небесный, то он же – голубой. Во мне живут два дома, я – тоже дом для них, Мы хорошо знакомы – свои среди своих. Я склеил половинки из этих двух домов, В них разные начинки, но симбиоз основ… Вот так сложил я пазлы с начала до седин, Хоть языки и разны, но для души – один. Кто в ожиданье чуда, кто сам его создал. Смотри, вот у верблюда ведь тоже два горба, Он может и в пустыне, он может по траве Нести свою поклажу, решенье – в голове. …Ты слышишь звук симфоний, чем жизнь так дорога, В ней – женщины и кони, моря, леса, луга. Я как медведь Я, как медведь, чужую ем малину, Не мыв, не проверяя на червей, И ласково мне греет спину Незлое солнце бывшей родины моей. Малина вдоль дороги, у забора, А если без ограды, то ничья. Рву ягоды поспешно, без разбора, Так путник жадно пьет из чистого ручья. Наемся наперед? Да нет, едва ли, Но не забыть – малину ем с куста – Кусочек мира, что так пасторален, В той новой жизни, что сегодня непроста. Мороз добавил в снег крахмал Мороз добавил в снег крахмал С замерзших простыней, Тот захрустел и застонал Под тяжестью саней. И лошади средь белых ос Неслись, буланый вихрь, Которому не брат мороз, По-зимнему был лих. Закутан в дедовский кожух, Под боком, рядом с ним, Я думал, маленький лопух, Вся жизнь пройдет средь зим. Давно то было, я подрос, Сегодня среди тех, Кто никогда не знал мороз, Не мял руками снег. Не хочешь выглядеть героем Не хочешь выглядеть героем, Не ищет сердце перемен, И наслаждаешься покоем, Пока судьба не дала крен. И это счастье в самом деле, Когда осеннею порой Гармония в душе и теле И вечность дышит за спиной. Духи трав окружили меня Духи трав окружили меня, И пахнуло ромашкой, полынью. Для кого-нибудь просто сорняк – Я в них рос под небесною синью. Но потом гравий, сталь и бетон, Сладко-приторный запах бензина В городской свой загнали загон, Где власть духов природы бессильна. Так и жил, плюс лосьон для бритья, Водки, пива, вина ароматы. Был им мальчиком я для питья, Был пропавшим без детства солдатом. Но, как эхо былых пустырей, Потянуло полынью, ромашкой. Я сижу у раскрытых дверей С валерьянкой, налитой в рюмашку. Заглянул на чердак Заглянул на чердак недостроенной дачи. Предзакатное солнце светило в него. Тишина и июль. Здесь я понял, что значит Ощущение счастья. Минута всего. Запах хвойного дерева. Солнце ласкало Стены гладкие, нежно желтел свежий тес. Обостренная радость «живу!» вдруг запала В мою душу. Навечно с собою унес. Сад утренний Сад утренний, он потаенный, Не солнцем тронутый, росой, Когда вхожу в него согбенный, Не в латах витязя, босой. Как странник из другого края, Прошедший через зной пустынь, Густую тень в себя вбирая, Мне сердце шепчет: «Поостынь! Взгляни, как тих он и спокоен, Какая мощь ветвей, стволов. Ты разве не устал от войн, От жара солнца и костров?» Едва ли жизнь – одно боренье. И разве радость – только бой? Она и садом удивленье, И знание, что есть покой. Я по утрам Я по утрам – в них жизнь легка – В рассветах таю. И вместо кринки молока Стихи читаю. Как семечки, в стакан гребу, Чтоб было с горкой, Поэта строчки про тайгу Да про махорку. Который раз в своих стихах Рифмует совесть, Искал бы он, да впопыхах, Другой бы глобус. На этом горьком голубом Он жить не может, Но будет жить, его здесь дом, И песни сложит. И растворятся песни те В морях и суше, И будем верить в простоте: Жизнь станет лучше! |
