Лена склонила голову набок.

— Это не один из предположительно разумных хищных моллюсков, с которыми вот уже три года безуспешно пытаются установить контакт твои коллеги из исследовательского центра?

— Видела б ты тех контактеров, — скривился Лёха. — И какие они мне там коллеги? Псы позорные! Они не то что с внеземной цивилизацией — с собственной задницей контакта не установят. Набрали, блин, дилетантов…

Дочь неверяще покачала головой.

“Возникли какие-то сложности?” — уточнил собутыльник, видимо, уловив нечто в интонациях.

“Всё в порядке. Потомство!”

“А-а-а. Эта особь — яйцо?”

“Нет, но так даже сложнее.”

Лена очень не любила, когда её долго игнорировали. Вот и теперь, хмуро пронаблюдав за общением двух разнопланетных разумов, она уточнила:

— То есть, ты разработал для него речевой алгоритм?

— Пара пустяков, — ну, может, не пара. Семь дней, и это при активном содействии другой стороны. Но Ал-ов затачивали на такие штуки. Обычному человеку на разработку алгоритма понадобилось бы в пару-тройку десятков раз больше времени… Хотя, гении и среди обычных людей встречаются…

— Папа, ну что за ребячество?! — возмутилась Лена. — Это ведь важный момент, разумные ксеноморфы не так уж часто попадаются, если уж на то пошло! Даже если у них довольно примитивная цивилизация! Всё равно это важный для человечества вопрос. К чему эти игры в прятки? Поделись с контактерами алгоритмом! Да подкинь, если надо! Уж этому точно не мне тебя учить!

“Почему вы не пользуетесь для связи гамма-пространством? — просемафорил собутыльник. — Было бы удобнее”.

“Люди так ещё не умеют”, — ответил Алексей.

“Всё же, вы несколько отсталая раса. Не сочти это обидным.”

“Да на что мне обижаться? Есть такое.”

— Дочь, для справки: старым маразматиком можешь называть меня только ты, — усмехнулся Алексей. — Ну, может ещё твои братишки. И мамочки, так и быть. Пожалуй, ещё от ребят, хлебнувших со мной пуд лиха во всяких космических задницах, я тоже такое скрепя сердце стерплю. А вот всяким малолеткам, покончавшим с отличием курсы “Стань опупуенным контактером и покори космос за три дня онлайн”, я такого, уж извини, не спущу. Кажется этому петушку, что старый пропитый дедуля несёт пургу? Дедуля всё понял и унёс свою пургу в другое место. Где посуше и кормят получше.

Лена вздохнула.

— Ты на кого-то там обиделся, потому решил застопорить важнейшее открытие? Поздравляю, папа. Очень по-взрослому.

Лёха сделал максимально придурковатое лицо.

Вообще, конечно, он уже нашёл, кому стукнуть в окошко с такой интересной инфой. За тот месяц, что они тут бухали, Алексей успел неплохо изучить собутыльника, просканировать мудрёно спрятанную под водой колонию его расы и сделать выводы о низком уровне агрессии и высоком торговом потенциале. Ну и отправить кому надо, понятное дело. А ещё — получить для малых ровные доли в будущем бизнесе, который тут намутит Иззи с благословления Эндейла.

В конечном итоге, Ал-44 изначально создавался для промышленного шпионажа в сфере освоения новых планет. И, даже если ему захотелось в отпуск, то это ещё не значит, что время надо тратить совсем уж вхолостую.

— Ну не злопамятный я, дочь, — зевнул он. — Просто даю дорогу молодёжи…

Лена прищурилась.

— Ты уже его продал, да?

Эх. Всё же, какая ж умница выросла!

— Кого?! — округлил Лёха невинные и незамутнённые глаза. — Собутыльника что ли? Да вот же он!

Дочь склонила голову набок.

— Значит, продал. И хватит притворяться идиотом!

— Ничего я не продавал! Так, может, позвонил по старой памяти паре ребяток. И да, ты не особо удивляйся, если тебе и остальным бобрятам там акции какие-то перепадут от старых папиных друзей.

Она простонала.

— Меня опять заподозрят в корруцпции!

— Ты меня таки обижаешь! — возмутился Лёха. — Неужели думаешь, что я всё красиво не нарисую? И вообще…

— …И вообще, хватит мне зубы заговаривать! Я с тобой как раз об одном из бобрят и говорить пришла.

Лёха раскрыл глаза, но сам мысленно выругался.

Он догадывался, о ком пойдёт речь.

Вообще-то надо сказать, что все семь “бобрят” получились теми ещё фруктами. И мало того, что в неприятности влипали регулярно, так ещё и занятия себе выбрали вот нихрена не безопасные. А ведь Лёха сделал всё, чтобы отпрыски, родные и не особо, могли жить припеваючи, снимать мальчиков/девочек, катать на дорогой технике и с упоением плевать в потолок! Но, видимо, бобры — это таки диагноз. Так что отжигали дитятки ярко, со взрывами и спецэффектами. И почти все пошли, так или иначе, в силовуху, что в свете недавней войны совсем не радовало.

Особенно капитально в этом плане отличился Балбес. Если остальные хотя бы трудились в сфере относительно интеллектуальной, то старшенький оправдал свою балбесистость и додумался пойти в пилоты. Боевые. Когда в дверь стучит война с альдами. Вот кто так делает, а?! Убоище безмозглое!

Нет, с одной стороны, надо, наверное, просто радоваться, что выбор дитятки не пал на разведку. Или десант. А ведь с него сталось бы! Чисто бате назло.

Но нет, пошёл в пилоты. Вопреки истерике матери и посоветовав папе подавиться своими деньгами.

Паршивый был момент. И, так сказать, некоторая вина Лёхи в этом тоже была.

Всё же, когда он “умер”, Балбес был самым старшим. И обожал отца безумно: ждал, запрыгивал на руки, обнимал крепко-крепко, не разрешал называть себя Егором, только Балбес — потому что папа так придумал… И “смерть” отца ударила по нему очень сильно. Пожалуй, сильнее, чем по всем остальным.

Алексей знал об этом. Он прислал больше денег — на хорошего, проверенного мозгоправа. Но этим ограничился.

Надо сказать, мозгоправ где-то накосячил… Или, что вероятнее, накосячил сам Лёха. Потому что лучший студент одного из элитных ВУЗов Земли-2, будущий систем-аналитик, для которого уже было готово место в министерстве с отличными видами на тёпленькие кресла, Егор Бобров в один прекрасный день получил сообщение от Лены, что папа жив. И раскладку по некоторым его посмертным подвигам. Дочь раскопать смогла, конечно, не всё, но до особо яркого всё же добралась.

Егор спокойно выслушал, кивнул и с улыбкой поболтал с сестрой о природе и погоде. Лёха, наблюдавший за разговором с некоторой опаской, расслабил булки… Пока на следующий день не узнал, что Егор послал ректора в пешее эротическое, устроил искину ВУЗа кибер-диверсию, вышвырнул в утилизатор мусора все свои дипломы, шлем Лёхи, который, оказывается, хранил всё это время, перечислил деньги со своих счетов дому престарелых, борделю и клубу.

А после совершенно дикого отрыва, продлившегося три месяца, почти протрезвел — и отправился поступать в лётную учебку.

Все попытки Алексея вмешаться не дали ровным счётом никакого эффекта. Наоборот, дитятко упиралось всеми лапами и метафорическим рогом, будто получило команду “ни шагу назад”.

Лёха злился. Пробовал разные манипуляции. Он прекрасно понимал, что грядёт война.

Он собирал инфу. Знал, что в Коалиции не всё ладно… то есть, даже больше, чем обычно. Его начинало тошнить, когда на многочисленных новостных порталах он видел нового Канцлера, за спиной которого изваяниями застыло тринадцать лок-генералов.

Лёха… Ал-44 помнил диро Эласто. Красавец с золотистыми волосами, идеальными генами, золотой ложкой во рту и паршивой вавой в голове. Больной псих, помешанный на генетическом превосходстве, с имперскими амбициями и фашистскими замашками. Его приход к власти не мог закончиться ничем, кроме войны, а тринадцать жутких фигур, моторика которых не имела ничего общего с человеческой, довершили апокалиптическую картину. А ведь за кадром остались Эймы, боевые моды разных рангов, толпы клонов, Ли-ры, разработка которых тогда только началась…

Лёха знал, что война будет.

И будет кошмарной.

Учитывая всё это, он пахал, как не себя. Одно лицо не успевало толком зажить, сменяя другое, его носило по галактике из края в край в попытке хотя бы притормозить начало войны (сомневаться в том, что Эласто ухватится за первую же провокацию, не приходилось), разузнать ТТХ лок-генералов и спровоцировать вступление Гвады в грядущую заваруху.