— Мне лишь хотелось повидаться с дочерью и убедиться в её благополучии, ведь ей исполнилось двадцать, — пояснила Мор, отмахнувшись от обвинений. — Это ты меня неверно поняла.

— …Так я ещё и виноват?.. — вообще выпав от подобного пассажа, выдохнул я.

Хотя, через некоторое время, пока Дайна с Сайсой переваривали услышанное, мне пришлось удивляться своей собственной реакции. С чего бы это я настолько сильно удивился? Не раз ведь сталкивался с поведением Жанны, которая устраивала и не такое…

Так что, собравшись с мыслями, я спросил:

— И всё-таки, почему раньше ты была готова убить любого, косо посмотревшего на твою дочь, а теперь ведёшь себя, будто она — всего лишь прохожий?

Слегка помедлив с ответом, задумчиво осматривая двух девушек перед собой, лиса заговорила:

— У кицунэ довольно специфический менталитет, если смотреть на них со стороны. Многие из тех, кто не являлся кицунэ и с кем я общалась, прямо как ты сейчас, не могли уразуметь, почему мы настолько сильно любим и лелеем детей, но, стоит им достигнуть двадцатилетия, как отношение к ним становится как к равным? — усмехнулась чему-то своему кицунэ. — Этого не объяснить словами, можно лишь прочувствовать на себе. Пока что тебе придётся поверить мне на слово, милая: в глазах любой кицунэ лисёнок превращается в лису за одну ночь. Ночь своего двадцатилетия. Даже празднество по этому поводу проводится за день «до», а не «во время», чтобы порадовать именно ребёнка, а не взрослого… — пояснила Мор. — С моей дочерью ситуация особая в том плане, что я не видела её все двадцать лет её жизни и, соответственно, относилась к ней, как к ребёнку. Потому мне и было необходимо понаблюдать за Дайной после её совершеннолетия, дабы, наконец, прийти к выводу, что дочь стала действительно самостоятельной личностью, и успокоиться.

Как говорил лектор по философии: «Звучит логично… но это неправильно! Переделывай!» Всегда интересовался, где лежала эта его «правильность», так как она постоянно менялась в угоду «политики партии». Впрочем, не время вспоминать прошлое: осудить подобное отношение Моририн я не могу в силу того, что это бессмысленно — Мор, сразу видно, лишь отмахнётся, а препирательства всё равно ничего не дадут.

Тем не менее, отбросив воспоминания, я через некоторое время ответил:

— Подобное… и вправду мне сложно понять. Но, погоди, мне-то больше двадцати! С чего бы я тогда «лисёнок»?!

— Пф-ф… — фыркнула Мор. — Года считаются с момента получения первого хвоста!

— В смысле? — опешил я. — То есть кицунэ… рождаются без хвостов?!

— Не мели чушь, — пожурила меня лиса, по-матерински усмехнувшись. — Кицунэ рождаются, конечно же, сразу с хвостами! Но формулировка «с момента получения первого хвоста» здесь не просто так — обращённые ведь тоже получают первый хвост именно после «обращения».

Н-да, дела-а. Впрочем, от подколки удержаться не получилось:

— То есть… ты спала с ребёнком?

— В случае с «обращённым» учитывается реальный возраст, а не мнимый, — совершенно спокойно отбрила Мор.

— Это же противоречит предыдущему условию! — возмутился я.

— Это две разные ситуации, и, соответственно, разная реакция на них — особенность нашего менталитета, — даже бровью не повела лиса. — Я ведь только что говорила, что «со стороны» нас не понять, потому и «обращённые» без должного обучения не вливаются в общество кицунэ — их учат до тех пор, пока они не проникнуться сутью тех, кем стали! — хмыкнула Мор. — И тебе, с помощью или без, через это предстоит пройти: природа кицунэ сильна и, хоть на это потребуется много времени, сама приведёт к нужному итогу.

От таких «откровений» у меня появилось лишь ещё больше вопросов, но озвучить их я не успел, так как в себя, наконец, пришли Дайна с Сайсой — пришлось переключаться на них.

— Странная… просьба после… сегодняшнего, — отозвалась дочь Мор.

— Или она скажет нечто такое, за что нам захочется её убить, — резонно заметила хмурая эльфийка. — Впрочем, сейчас, зная об этом, оставлять эту лису рядом я категорически отказываюсь.

Моририн же, проигнорировав Сайсу, вальяжно закинула ногу на ногу и поинтересовалась:

— Так, ваш ответ?..

Девушки вновь задумались, но, переглянувшись, эльфийка пожала плечами и оставила выбор за своей подругой. Правда, думается мне, предыдущая фраза была произнесена как раз для того, чтобы желание «оставить как было» у Дайны попросту не возникло. Правда, Моририн и сама поставила вопрос ребром: либо я рассказываю и ухожу, либо просто ухожу.

И через пару минут Дайна, видно, пришла к похожему выводу:

— Мы согласны.

— Прекрасно, — растянула губы в ухмылочке Мор и, хлопнув в ладоши, принялась говорить. — Для начала хочу представиться. Моё имя Моририн, больше известная вам как предводительница Демонических Лисов.

И вновь молчание… прервавшееся треском молнии. Сайса, похоже, поверив на слово — или же найдя какое-то доказательство — быстро приготовила заклинание и уже собиралась его метнуть в Мор, когда застыла изваянием, почувствовав, как вокруг её шеи обвернулось Пламя.

На чёрное Моририн не хватило сил, но в этом случае было достаточно и обычного, красного. Уж больно красноречиво Огонь ласкал кожу эльфийки, хоть и не обжигая, а только согревая.

— Классика. Бесполезная попытка с неприятным итогом, — весело фыркнула лиса, явно предвидев ситуацию. — Но не задать вопрос просто не могу: будем проверять, что быстрее, или ты, как послушная девочка, развеешь заклинание?

«Знакомые интонации… Если не послушается, наверняка будет труп…» — мелькнула у меня мысль. Впрочем, Сайса оказалась здравомыслящей эльфийкой, способной понимать откровенные намёки, и треск молний на её ладонях стих — Пламя вокруг шеи так же пропало.

— Умничка, — с явной издёвкой в голосе похвалила Мор эльфийку. — А теперь вернёмся к вопросам… Задавайте, отвечу на что смогу.

— Алекс?.. — с той самой странной интонацией спросила Дайна.

Ну, хоть сейчас подобная интонация мне понятна… Хоть и интересно, почему девушка решила, что «Алекс» — именно другая личность, а не прикрытие Мор? Пресловутая женская интуиция? И, погодите-ка, я сейчас подоплёку вопроса тоже понял благодаря ей?!..

— У нас одно тело на двоих, хоть и временно, — тем временем ответила лиса, крайне заинтересовано разглядывая собственный несуществующий маникюр.

— В чём причина срыва свадьбы? — не дала подруге продолжить расспросы Сайса. — У вас явно не имелось причин помогать нам «просто так».

Моририн, оторвавшись от осмотра маникюра, едва заметно улыбнулась, бросив на девушек взгляд.

— Спасать тебя нам действительно не было резона, а вот помочь Дайне попросила её мать, — сказала Мор. — Было это давно, но отыскать девочку я смогла лишь недавно…

— В-вы знаете мою маму?! — подорвалась Дайна.

— Да, мы довольно близки… — индифферентно кивнула кицунэ

— Ближе просто некуда… — не удержался я.

— Г-где она?! — продолжила фонтанировать энергией девушка.

— Она просила не рассказывать о её местонахождении, так как твоя мать находится в сложной ситуации. Ей хотелось с тобой встретиться, но… — кривя душой, развела руками лиса, как ба говоря «не судьба». — В общем и целом, она жива, но найти её тебе придётся самостоятельно. И опережая вопросы, это всё, что я могу сказать о твоей матери.

Сайса явно хотела вставить свой комментарий и отыграться за проигрыш в «дуэли», но получила красноречивый взгляд от Мор, который можно было бы расшифровать, как: «Следи за язычком, ушастик, его ведь можно и оторвать…»

— А… Где я родилась? — вновь напомнила о себе Дайна, видно, решив углубиться в собственную биографию.

— Вопрос не совсем корректен, ведь ты не только «где», но и «когда»: пять тысяч лет назад, в городе демонов, который населяли исключительно Демонические Лисы, — улыбнулась Моририн, в который раз за день вогнав в ступор двух девушек.