Кроме воды, Адель расщедрилась на чистые бриджи (они сидели на мне почти как брюки, потому что магичка отличалась чрезвычайно высоким ростом) и белую блузку. А еще выдала чудесный кусочек мыла — правда, не эльфийского, а простого.

Выпроводив спасительницу из палатки, я вне себя от счастья бухнулась в таз и блаженствовала целый час, пока вода не остыла. Оделась: брюки были довольно узкие и слишком уж обтянули бедра. Это меня почти не смутило: я уже привыкла носить штаны для занятий по физической подготовке, хотя они мешковатые и широкие. Вымытые и вновь заблестевшие волосы пришлось расчесывать руками. Но это сущий пустяк! Тем более, что вернувшаяся убрать воду Адель кинула мне на колени расческу.

Я попросила девушку поднять полотнище над входом и уселась так, чтобы видеть вход в палатку, куда поместили Яра. Оттуда через некоторое время показался Мур, постоял немного, разминая длинные ноги, а затем уселся рядом со входом, достал ножик и принялся что-то строгать или вырезать. По его виду я не смогла понять, в каком состоянии Яр.

— Узнайте, пожалуйста, у господина Мура, как там мой друг, — попросила я магичку, когда она принесла мне обед.

— Нам не велено разговаривать с вами об оборотне, сьерра.

Понятно. Мне нельзя быть там, где я хочу, нельзя говорить то, что я хочу. К месту вспомнился дом герцога, где меня часто запирали в комнате, не разрешая ступать за порог. Отец лучше всего владеет именно стихией воздуха, потому с действием заклинания «Нерушимых стен» я очень хорошо знакома. Оно накладывается на объект, и почему я всегда должна быть этим объектом? Я сглотнула горький ком. Ну, примерно так я и представляла замужнюю жизнь сьерры из аристократической семьи. Нет, не стану плакать! Противные блонди-эльфы не заслуживают моих слез.

Решила отвлечься и, приникнув к непроницаемой для меня прозрачной преграде, стала рассматривать окружающие плато горы. Острая ломаная линия гор заслоняла горизонт. В их темно-серой с черными проплешинами поверхности не было ничего необычного. Новым было небо. Сперва, раздраженная и расстроенная, я не обратила внимания, что привычная глазу серая пелена облаков разорвана и в просветы проглядывает голубое небо!

Все еще обиженно шмыгая носом, я улыбнулась: тьма над Горным краем рассеивается.

Кончаются не сказки, это герои появляются и уходят, когда их дело сделано. — Джон Р. Р. Толкин «Властелин колец»

Небо уже окрасила вечерняя заря, когда из разведки вернулся отряд под предводительством Роэнна и Сетта. Мне из палатки видны были только мечущиеся по земле длинные узкие тени от крыльев вердов. Мур поднялся навстречу Роэнну. Я хотела подслушать, о чем они говорили, но тут Сетт заявился ко мне в палатку.

Белокурый блонди-эльф немного запылился в дороге, но вел себя так же уверенно и нахально, как и в нашу последнюю встречу в королевском дворце. Присвистнул, оценив мой внешний вид, — обтягивающие брюки, что не смогла скрыть короткая, до талии и тесная в груди, блузка. Я подавила желание накинуть плащ, чтобы спрятаться от его наглого взгляда, и выпалила мучившие меня вопросы:

— Яр жив? Почему мне не говорят? Я что, заключенная? Кто вам дал право ограничивать мою свободу?

Сетт скривил губы в усмешке. Но зеленые глаза сверкнули, демонская кровь проявила себя: зрачки вытянулись, стали узкими. Видимо, мои претензии пришлись не по вкусу.

— Ты считаешь, что мне нужно чье-то разрешение?

Вот как он разговаривает? Да, считаю. Почему бы нет? Или нет: мне все равно, что он там себе думает. Не прибьет же, хоть мы и одни. Я приняла независимый вид и пожала плечами.

— Вы не ответили, герцог. Яр — мой друг, мне важно знать о его самочувствии.

Сетт насмешливо фыркнул и похлопал рукой по одной из кожаных подушек, разбросанных по устланному мягкими шкурами полу палатки.

— Сядь сюда. — Я не двинулась с места и только скрестила руки на груди. — Или ничего не расскажу.

Вот любитель провокаций! Делать нечего. С него станется оставить меня в неведении. Подошла и осторожно опустилась на подушку рядом с ним. С раздражением почувствовала, что пахнет от герцога вовсе не вердом, хотя он провел в седле весь день, а приятно — дикими степными травами.

— Умница, — похвалил Сетт. И я разумно подавила желание стукнуть его. — Мы привезли ему целителя, сейчас эльф его осмотрит и вынесет вердикт.

— Эльф? — повторила я недоуменно.

— Лорд энн’Невеллиор, королевский целитель. Мы привезли его и лейра тэ’Тореддо. Остальные все еще осматривают руины.

Я оглянулась в сторону палатки Яра. Две высокие широкоплечие фигуры загораживали вход. Роэнн и Дарк тэ’Тореддо. Не сразу узнала отца Яра — в потёртом костюме для полета на вердах он уже не выглядел тем городским щеголем, каким я привыкла его видеть.

В палатку тенью скользнула Адель с подносом и поставила на низкий столик перед Сеттом дымящуюся тарелку с жарким. Вторую расположила напротив, надо полагать — для его кузена. Герцог сдержанным кивком отпустил девушку и приступил к еде.

Я не стала ждать, пока он насытится.

— Что-нибудь нашли в развалинах крепости?

— Неплохо ты ее развалила! Много трупов. Разбитые сгоревшие каррусы. Лаборатория, где изготавливали ловушки и снаряды с использованием магии крови, чудом уцелела, а нижние этажи завалило основательно. Твой дядя и его отряд сейчас там все осматривают и решают, что с этим добром делать. Прибудут за тобой позже.

— Это не я все развалила, — зачем-то оправдалась я. — Это было землетрясение…

Судя по недоверчивой ухмылке, мне не поверили. Ну и пусть!

Кто-то заслонил свет, идущий с улицы: вошел принц Роэнн. Он слегка улыбнулся мне.

— О, Миарет, вам идут брюки. — Я стыдливо поджала ноги. Мужчины усмехнулись. — Вы, наверное, слышали, что в Зангрии, особенно в Триесте, женщины окончательно ввели их в моду, и уже лет десять как смелые наряды никого не смущают.

Забавно. Однако мне сейчас не до дамских мод.

— В Ильсе пока все иначе. Как там Яр?

— Жив. Целитель осматривает его, сьерра Миарет, — вежливо откликнулся Роэнн.

— О, этот Яр! С каким наслаждением я разобью его усатую морду, когда негодяй встанет на ноги! — Сетт сверкнул коварной улыбкой, на что Роэнн изумленно выгнул бровь. — Наша сьерра ни о чем и ни о ком больше не хочет говорить, дорогой кузен!

«Наша»? Хм, ладно, оставим это пока. Тут прозвучали угрозы и оскорбления в адрес Яра, который находится сейчас на грани жизни и смерти.

— Не смейте обижать его… И почему «усатую морду»? — Что я несу? Эти зангрийцы плохо действуют на мозг.

— Ну, а какая морда у зара в первой ипостаси? Вряд ли это животное осмелится биться со мной в человеческом облике.

— Тише, здесь его отец, — шикнул на распоясавшегося хама принц и, расстелив на коленях салфетку, спокойно приступил к еде.

Узнав все, что мне нужно, я хотела встать и отойти от Сетта, но не тут-то было. Оказалось, я не могу подняться, — мою талию оплёл воздушный аркан.

Этот негодяй имел наглость повернуться ко мне с фальшиво-участливым видом: — Какие-то проблемы, милая?

Я сжала зубы, сдерживая ругательства, и снова попыталась встать. Бесполезно. Наткнулась на смеющийся синий взгляд Роэнна.

— Это не смешно, эйсы! — прошипела я. — Отпустите!

— А кто смеется? Мы просто наслаждаемся вашим обществом, прекрасная Миарет. Так приятно после долгого изнурительного похода сидеть за столом рядом с красивой девушкой.

Ну-ну, уверена, даже шатаясь по такой глуши, эти двое не лишают себя подобных радостей.

— Я думаю, Адель, прекрасно меня заменит за столом, — пробормотала я, отметая их попытки флиртовать. Эти красавцы всякий раз пытаются заигрывать со мной и делают это каждый в своей манере: Сетт — в хамско-добродушной, Роэнн — с изысканной куртуазностью.

Вот только почему флирт с Яром в любой ситуации меня забавляет, а шуточки этих мужчин настолько тяжело воспринимаются? Кажется, разница в их намерениях. Яр любезничает со мной, но за его шутками всегда чувствуется глубокое уважение ко мне. Это была веселая игра. Да, мы иногда ходили по краю дозволенного (мне порой так казалось), но никто не отважился бы нарушить установленные границы. Оба знали, что нам не быть вместе и не пытались спорить с судьбой. Но Сетт и Роэнн опытные мужчины, это понятно даже мне. За их взглядами чудится что-то темное, тягучее, неотвратимое. Пугающее. От таких типов лучше держаться подальше. С каждой встречей ощущаю это лишь яснее, и мне это не нравится. Хочется бежать от них, скрыться. Я не понимаю, что это за чувство.