Быстро миновав открытое пространство перед стойкой библиотекаря, я нырнула в первый же узкий проход между стеллажами. Фрейлины следовали за мной.

Скрывшись от любопытных глаз, я вздохнула свободнее. Осторожно коснулась корешков книг, жадно вдыхая терпкие ароматы кожи, старой бумаги и (несмотря на наложенные бытовые чары) книжной пыли. В этом ряду стояли труды по философии магического мира — новенькие и порядком потрепанные, дорогие, тисненные золотом, и совсем простые. От них, словно от верных друзей, пришла волна спокойствия. Я улыбнулась: и чего я так распсиховалась? К славе следует относиться по-философски. Пускай поговорят. Едва новая сенсация затмит мое появление при дворе, толпа забудет сьерру дей’Холлиндор. Хорошо, что мое новое имя неизвестно широкой публике. Пускай так и остается.

— Фу, как здесь пыльно! — Кара брезгливо подобрала пышные юбки платья из голубого шелка. Она неприязненно косилась на труды многих сотен ученых мужей, мимо которых мы медленно шли.

— Не любите читать, сьерра Кара? — спросила Арисса.

— Обожаю, моя леди, но не такую скуку смертную, конечно. Больше романы люблю. А чтобы страсти описывались во всех подробностях!

— Как, прямо во всех? — брюнетка чопорно поджала алые губы. — Бесстыдные?

— Ну, не то чтобы во всех… — немедленно стушевалась Кара, отчаянно краснея. — Но чтобы герои целовались не только на свадьбе, если вы меня понимаете, сьерра Арисса.

Брюнетка лишь насмешливо фыркнула в ответ.

На полках философские трактаты сменились книгами по теории магии. Взгляд скользил по именам знаменитых магов прошлого, но ни на чем не задерживался — мысли витали далеко. Я с легкой улыбкой прислушивалась к беседе девушек. Сентиментальные романы, о которых болтали фрейлины, занимали и меня. Но сомневаюсь, что здесь отыщется что-нибудь в этом роде. Даже в публичной библиотеке столицы, куда я ходила с мэтром Силабом, пока была его ученицей, не встречалось ничего сколько-нибудь романтического. В сокровищнице лучших мыслей нашего мира не место несерьезной литературе — так говорил мой учитель. И я немного стыдилась изобличать интерес к таким вещам.

Я шла и шла вперед, посматривая на указатели над каждым из рядов. Заметила справа табличку «Эльфийский и его древние формы» и свернула туда, невольно ускоряя шаги.

— О, как я устала! Сьерра Миарет, прошу, не бегите так! — заголосила сзади Кара.

— Давайте присядем, сьерры, здесь как раз можно отдохнуть, — предложила Арисса и указала на оформленное в виде беседки место для чтения. Ажурные стенки были увиты зеленью. Внутри — круглый столик с мягкими полукреслами и уютный светильник. Прелестный уголок для того, чтобы спокойно почитать.

— Прекрасная идея, сьерры, — одобрила я, останавливаясь. — Отдохните здесь, а я поброжу по соседним рядам.

Девушки возражали, но мягкие сидения, вкупе с моим обещанием держаться поблизости, победили служебное рвение. Они уселись за столик, а я свернула в ряд с эльфийской лингвистикой.

Древнеэльфийский — язык большинства магических формул, которыми пользуются человеческие маги. Я знала его не хуже, но и не лучше других, произнося формулы заклинаний и названия ингредиентов, как принято в настоящие время. Но этих знаний недостаточно, чтобы разбирать в первоисточнике старинные сказания и хроники. Я никак не могла добиться нужного уровня без наставника: путалась в произношении дифтонгов и трифтонгов. Учить слова, не зная, как их правильно произносить, — настоящая му́ка. И я просматривала ряды книг, пытаясь найти хороший учебник.

Из-за шкафа, возле которого я остановилась, время от времени слышался тихий сдавленный смех и шепотки. До сих пор мы путешествовали по безлюдным проходам, лишь изредка в отдалении мелькала темная униформа служителей библиотеки. Я поморщилась, не хотелось встречаться со студентами. Прежде всего: непонятно, как они себя поведут? Вдруг примутся оскорблять? Уверенности в дружелюбии публики не было, недаром в инфо-сетях обо мне пишут столько гадостей.

Стараясь не шуметь и не выдать своего присутствия адептам, я тихонько обшаривала полки с пособиями в поисках что-нибудь удобоваримого. Однако из-за беседы, которую я невольно подслушивала, оказалось трудно сосредоточиться, и я без толку листала очередной полный эльфийских закорючек том, даже не вникая в содержание.

— Что ты говоришь?.. — слышался сдавленный шепот. — И давно создана эта страничка? Называется — «Прекрасная сьерра Миарет»?

— Погоди, Ами, сейчас найду ее в инфо-сети… Вот, погляди: «Все о прекрасной Миарет — место встречи поклонников». Я уверена, что ее создала сама сьерра дей’Холлиндор. Здесь столько ее магизображений… Даже детские есть, представляешь? Уже больше миллиона комментариев!

Что? Я ничего не создавала! И откуда в сети мои детские снимки? В домашнем альбоме герцога имеется всего один портрет — там мне примерно восемь.

— Есть и записи с маговизоров… — пробормотала загадочная Ами, видимо, просматривая материалы на странице, посвященной мне.

Я поморщилась: такая популярность на пустом месте ужасно смущала. Глупо все, так глупо!

— Ха, ты погляди, кто подписался на ее страничку: Дэйн ди’Джилиан!

Ами заскулила от восторга совершенно неприличным образом. Это заставило меня оторваться от книжки и вперить возмущенный взгляд в то место, где, по моим предположениям, она находилась. Достойно ли сьерре вести себя так на людях? Во имя Шандора, кто такой этот ди’Джилиан, что его имя вызвало столько восторга?

— Это точно он? — живо откликнулась ее собеседница. И тут же ответила на свой вопрос: — Да, это он… Красавчик! Посмотри, он написал что-нибудь про нее?

— Пока нет, но ему понравились несколько снимков…

— О, погляди, она здесь с Яром Тореддо… Он такой лапочка! — И повторился этот сверхнеприличный скулеж. — Жаль, что оборотень.

Тут уже я заскулила, правда, мысленно. Ох, как мне все это надоело! Сбежала бы и не оглянулась. А Яр, и правда, лапочка и, наплевать, что оборотень. Зато он настоящий друг. Как я уже скучаю по ребятам, нашим шутливым перебранкам и серьезным разговорам! Решительно поставила книгу на место: вернусь сюда позже, когда девочки-адептки уберутся из соседнего ряда. Их болтовня безумно раздражает…

Я направилась обратно, к фрейлинам, но замерла, не сделав и пары шагов. По проходу навстречу мне шел человек в темно-серых одеждах служителя библиотеки. Странный человек.

***

Неровная шаркающая походка и странные дерганые движения левой руки заставили меня вглядеться в нелепую фигуру незнакомца. Правой рукой этот субъект прижимал к груди пачку книг. Лицо: кожа неопрятного серовато-белого оттенка, синюшные губы и тусклые, словно незрячие, глаза. Именно глаза повергли меня в ужас… Их наполняла тьма. Черная, до боли знакомая…

Зомби! Светлые богини, это же оживленный мертвец! И он приближается ко мне!

Не медля ни секунды, я повернулась и, подхватив юбки, понеслась по проходу, подальше от восставшего трупа. Чересчур живое воображение рисовало, что он гонится за мной и вот-вот ухватит сзади ледяными руками.

«Билли!» — мысленно заверещала я, поражаясь лени фамильяра. Почему он не приходит мне на помощь, когда я такой опасности?

‘Отстань! Бегаешь, вот и бегай. Я — причем?‘ — прозвучал равнодушный ответ наглого растения.

В отчаянии я ускорилась. Мелькали стеллажи, яркие корешки книг слились по бокам в бесконечную радугу. Оборачиваться на бегу, чтобы посмотреть, далеко ли мертвец, оказалось плохой идеей: я тут же врезалась в кого-то, кто на свою беду вышел из-за ближайшего стеллажа. Человек вовремя отскочил, но на пол с грохотом упали несколько толстых томиков.

Пестрые обложки рассыпавшихся по паркету книг походили на те, что были у зомби в руках, и я вздрогнула от ужасной догадки. Подняла глаза, уже почти уверенная, что увижу мертвое лицо с посиневшими губами. Но передо мной стояла красавица-брюнетка в темно-красном бархатном платье с гипюровыми вставками на плечах и корсаже. Ее прекрасные зеленые глаза были чуть прищурены от возмущения моим поведением, недостойным благородной сьерры. Принцесса Отилия Зангрийская.