Широкий разброс мнений был у военных и в отношении гусарских полков. Кто-то предлагал распустить 1 полк, кто-то – 2 полка, а кое-кто и 5. Должны были претерпеть гусарские полки и ослабление своей силы. В проектах присутствовали цифры и в 600 человек, и в 480.

Относительно кирасирских и драгунских полков больших расхождений у авторов не было. Практически все они сходились во мнении, что достаточно будет расформировать 2 – 3 драгунских полка, а количество кирасирских полков оставить прежним. Зато численность тех и других предлагалось ограничить 800 человеками.

Желание военных сохранить, по возможности, конницу было вызвано, прежде всего, сложностью создания кирасирских и драгунских полков и уважением, которое кавалеристы заслужили в войнах принца Евгения.

В июне 1740 года император после долгих колебаний определился, наконец, в своем выборе. Он отказался от резкого уменьшения армии, взяв за основу проект, представленный президентом придворного военного совета фельдмаршалом Гаррахом. Было решено, что расформированию будут подвергнуты всего лишь 3 пехотных полка, 2 драгунских и 3 гусарских. Штатная численность остальных полков подлежала уменьшению: пехотных – до 2000 человек, кирасирских и драгунских – до 800 человек, гусарских – до 600 человек.

Процесс сокращения шел очень вяло, в основном за счет перехода воинских подразделений на новое штатное расписание. К октябрю были расформированы лишь 1 драгунский и 1 гусарский полки.

1 октября Карлу VI исполнилось 55 лет. Пышные торжества по случаю его дня рождения продолжались в Вене несколько дней. Затем император пожелал отправиться в Хальбтурн, свой охотничий замок у австрийско-венгерской границы, чтобы отдохнуть на лоне природы от государственных дел. Императрица и дочери поехали с ним.

Однако пребывание венценосного семейства в Хальбтурне оказалось намного короче, чем планировалось. 9 октября Карл целый день охотился на косуль. Вернувшись вечером в замок, уставший и голодный, он попросил свое любимое кушанье – грибы, тушеные в каталонском масле. Через несколько часов после ужина император почувствовал себя плохо. Появились рвота и острая боль в животе. Временами приступы ее были настолько сильными, что Карл терял сознание. Полагали, что он отравился грибами.

Императора перевезли в Вену. Придворные врачи неоднократно пускали ему кровь, давали слабительное, но улучшения состояния больного не наступало. В конце концов, после недели бесплодных усилий медики вынуждены были признать свое бессилие.

18 октября, чувствуя приближение смерти, Карл вызвал к себе министров. Накануне он продиктовал духовнику свое завещание, в котором подтверждал действенность Прагматической санкции. И теперь, прощаясь с каждым из министров в отдельности, он просил их поклясться, что они не оставят его дочь и будут служить ей так же верно, как служили все эти годы ему. Затем император простился с родными и близкими. По его желанию священник не начинал чтение отходной молитвы, пока горели две большие свечи, тускло освещавшие его комнату.

О чем он думал в эти последние часы своей жизни? Наверняка переживал, что передавал своей дочери государство в таком плачевном состоянии с пустой казной и ослабленной армией. Но он тешил себя надеждой, что, благодаря принятым им мерам, его смерть не вызовет никаких потрясений и будет воспринята Европой так же спокойно, как была встречена кончина прусского короля. О Фридрихе Вильгельме забыли, едва рассеялся дым прощального салюта, данный его гвардейцами…

Император умер незадолго до рассвета 20 октября. Меньше чем через час в Рыцарском зале, расположенном на третьем этаже Хофбурга – императорского дворца – собрался Тайный Совет. Канцлер граф Филипп Синцендорф зачитал документ, провозглашавший 23-летнюю Марию Терезию королевой Венгрии, королевой Богемии и эрцгерцогиней Австрии. Прагматическая санкция вступила в свою силу.

Во время чтения за окнами дворца, над поросшими лесом холмами, показалось солнце. Его нежаркие уже лучи упали на молодую, одетую в траур королеву, стоявшую на помосте для трона, осветив застывшие в глазах слезы, которые она не пыталась скрыть.

Это вставало солнце нового царствования. Царствования, которому суждено было возвеличить австрийскую монархию.

Как один из гарантов Прагматической санкции, Великобритания поспешила признать Марию Терезию законной наследницей Карла VI. Не заставили себя долго ждать с признанием и Голландия с Саксонией. Пришло поздравление из далекой России. Фридрих прусский также отправил в Вену доброжелательное послание, заверяя новоиспеченную королеву в своей дружбе и желании служить ей. Поздравили Марию Терезу со вступлением на престол король Сардинии, республика Венеция и папа Бенедикт XIV.

Все ждали, что скажет Франция. Кардинал Флёри, пристально следивший за событиями в Вест-Индии, также показал себя верным слову, данному покойному императору, хотя при Версальском дворе не было полного единодушия на этот счет.

Многолетние усилия Карла, всеми правдами и неправдами добивавшегося от европейских дворов признания Прагматической санкции, начинали приносить свои плоды. Права Марии Терезии на габсбургский престол никто, кажется, не ставил под сомнение. Исключение составлял лишь баварский курфюрст Карл Альбрехт, что, впрочем, никого не удивило.

Его посол в Вене граф Перуза выступил с протестом по поводу провозглашения Марии Терезии преемницей Карла VI. После этого посол потребовал свои верительные грамоты и покинул Вену, что означало разрыв дипломатических отношений.

Тщеславный курфюрст собирался побороться за корону Габсбургов. Не имея ни денег, ни войск, обремененный большими долгами, он обратился за помощью к своей могущественной союзнице – Франции. Однако здесь его ждало глубокое разочарование. Из Парижа Карл Альбрехт получил вежливый, но твердый отказ.

Кардинал Флёри не хотел отвлекаться на династические распри накануне морской войны с Англией.

Если владения Габсбургов усилиями Карла VI были сохранены за его дочерью, то за императорскую корону необходимо было еще побороться. Все дело в том, что титул императора Священной римской империи не был наследственным. Каждый новый император избирался на пожизненное правление на сейме во Франкфурте германскими князьями-электорами (выборщиками) путем простого голосования. Последние триста лет императорскую корону неизменно получали представители дома Габсбургов. Однако было маловероятно, чтобы германские князья и короли поставили над собой женщину. Такого в истории еще не случалось.

Прекрасно понимая это, Мария Терезия объявила своего супруга Франца Стефана своим соправителем, и в данном качестве он был выдвинут кандидатом на императорскую корону.

В первые же дни своего правления Мария Терезия к своему немалому огорчению узнала, что положение монархии много хуже, чем она думала, будучи принцессой. Доклад председателя казначейства графа Штаремберга поверг ее в ужас. Государственные доходы не покрывали и половины расходов, долг двора вырос до 9 миллионов флоринов, а в казне в наличии оставалось не более ста тысяч флоринов.

«История вряд ли знает государя, который начал бы свое правление в обстоятельствах более тяжелых, чем те, которые достались мне в наследство», – вспоминала позже Мария Терезия.

Несмотря на это, она повелела прекратить начавшийся процесс сокращения армии. Молодую королеву очень тревожили известия из Парижа. При французском дворе нашлось немало сторонников Карла Альбрехта, требовавших у правительства оказать поддержку Баварии. И только благодаря кардиналу Флёри, Людовик не внял пока еще их требованиям. Долго ли продлится такое положение, не мог сказать никто. Флёри был очень старый человек. А потому необходимо было быть готовыми ко всему, в том числе и к отражению возможной баварской агрессии, поддержанной Францией.