Я продолжал смотреть на свою очаровашку, не обращая внимания на угрозы начальника. По мере криков Василича лицо ее выдавало различные эмоции. Сначала страх, затем паника, потом возмущение. Было понятно, что девушка все понимает, слышит, видит. Вздохнул с облегчением, понимая, что никакого урона организму ублюдок не нанес. Дыхание ее выровнялось, вот уже и рука отлегла от шеи.

— Стойте!

— Стойте! — неожиданно вскрикнула Машенька и вскочила на ноги. Да так резво, что даже я удивился. Тебя только что чуть не убили, а ты уже вскакиваешь в полной боевой готовности! — Они не виноваты. Это я сама, — подскочила она к Василичу и начала объясняться.

— Так, вы успокойтесь. Не нервничайте. Вы пережили стресс. Сейчас вас осмотрят врачи и окажут медицинскую помощь, — начал деловито говорить полковник, опустив руку на плечо Маши.

— Не нужна мне медицинская помощь, — дернулась девушка. — Я не хочу, чтобы их двоих из-за моей глупости и сексуальной активности увольняли из органов! — четко и довольно громко произнесла соседка. Да так, что все прибывшие моментально замолчали.

Наступила такая тишина, что слух резанул шум опавшего листа. Оказывается, в кустах были и какие-то насекомые, которые издавали звук. Что-то вроде привычных сверчков, но не они. О, муха пролетела.

Василич был настолько обескуражен словами моей соседки, что едва рот не открыл от удивления.

— В смысле? — сдавленным голосом произнес он спустя несколько секунд.

— Ой, да все же просто! — воскликнула Машенька. — Сергей Николаевич — мой сосед. Мы с ним бегаем по утрам. Иногда к нам присоединяется его друг. — Начала объяснение девушка, периодически посматривая на нас. Василич слушал ее внимательно, но глаза выдавали недоумение. — А этот, — кивнула она в сторону урода, лежащего на земле, но уже пришедшего в сознание, — меня кадрил все лето. Подмигнет, улыбнется… Ну и сегодня он опять подмигнул. И я решила с ним познакомиться. Побежала с ним. А что? Я не замужем, имею право! — на этих словах Василич утвердительно кивнул, показывая, что не осуждает. — Я ж не знала, что так дело закончится! Он-то меня душить кинулся! А я надеялась на изнасилование.

Ее невозмутимость поражала всех. На последних словах кто-то из группы даже хихикнул, поскольку произнесено это было с какой-то обидой, досадой. А главное — так все натурально, что даже я ей поверил! А если она правду говорит?! Нет, только не это…

— Но меня спасли! — продолжила Машенька после паузы. — И этих героев вы хотите выгнать из органов?!

Тут уже даже Василич замялся:

— Нет, они, конечно, молодцы. Но так рисковать вашей жизнью, — начал как-то мямлить полковник.

— Так откуда ж они знали, что так все выйдет! — не унималась соседка.

— Девушка, — уже увереннее начал начальник, — в этом парке с весны находят убитых девушек. Все они бегали по утрам. И вот неожиданно, в воскресенье утром, капитан Бродский вызывает подкрепление. Как вы это объясните? — с интересом Василич посмотрел на Машеньку.

Но та даже не замешкалась:

— Ну так понятно же! Испугались мальчики, решили подстраховаться.

— Мальчики? — со скепсисом посмотрел на нее Василич.

Маша повернула голову в нашу сторону, будто желая убедиться в нашей гендерной принадлежности:

— Девочками их сложно назвать, — вновь посмотрела на начальника.

Поколебавшись, Василич все же продолжил:

— Так, ладно. Разберемся. Вас сейчас осмотрит врач, и мы отпустим вас. На неделе вызовем в отдел для дачи показаний.

— Хорошо, а с ними что будет? — кивнула в нашу сторону Маша.

— В отдел поедут. У нас работы теперь много, — сурово посмотрев на нас, ответил полковник.

— Василий Васильевич, можно сначала я отвезу свою соседку домой? — не удержался я.

— Хорошо, — с некоторым недовольством в голосе и глазах произнес Василич. — Но только быстро, и сразу в отдел. Проследи, сейчас за ее обследованием и вообще за состоянием, пока везти будешь. Витя, машину дай капитану! — крикнул он лейтенанту Сидорову. Тот сразу кинул мне ключи.

— Спасибо, — уже с хрипотцой в голосе произнесла девушка, обращаясь к полковнику.

— Значит, сами виноваты… ну-ну, — поджав губы и одновременно ухмыльнувшись, произнес начальник, но все же двинулся к лежащему избитому козлу, отстав от моей очаровашки.

Уже в следующую секунду я подхватил ее под локоть и повел к карете скорой помощи, которая дежурила за пределами парка. Идти долго не пришлось, поскольку водитель попытался максимально близко подъехать к выходу. Видимо, я так сильно сжимал локоть девушки, что сразу после пересечения ворот, она вырвалась и отстранилась от меня. Молодец. Толковая девица. Дождалась, когда мы из поля зрения группы выйдем.

— Не надо меня так тащить, я и сама могу, — с хрипом возмущалась девушка.

— Да ты вообще много чего можешь! — воскликнул я, едва не переходя на крик. — Какого черта ты поскакала с ним?! Я же тебя просил вчера! Неужели ты не поняла ничего?!

Подойдя ближе ко мне и вскинув голову, Машенька опять оказалась так близко от моих губ, что я стал забывать, где нахожусь и с кем. В ее глазах была злость, смешанная с яростью. Ее бы воля, убила меня.

— Все я поняла, и в вашей защите не нуждалась, — словно змея прошипела девушка, что я опешил. Как это не нуждалась?!

Ее осмотрели врачи, сказав, что все в порядке. Хрипотца в голосе постепенно пройдет. Уже через несколько часов будет лучше.

Вот уже несколько минут мы ехали в оперативной машине молча. Она смотрела в окно, отвернувшись от меня. Выискивала там что-то или создавала вид абсолютного спокойствия? Это молчание мне было нужно. Я немного успокоился, но вдолбить в голову девушки простые истины все же хотелось.

— Зачем ты побежала с нами? — спросил я спокойно и аккуратно.

— Просто так, — не отрываясь от окна, ответила Маша.

— Я же тебя вчера предупреждал, — чувствую, что опять начинаю раздражаться.

— Предупреждали, но я решила вам помочь.

— Что?! — только на мой крик девушка наконец-то повернула голову в мою сторону. — Помочь?! А если бы он тебя задушил?! — я уже орал на нее, кидая на нее злой взгляд.

— Вы помогли мне с собакой, я помогла вам, — не меняя своей спокойной интонации, резюмировала Маша.

Складывалось такое ощущение, что ее вообще не беспокоит произошедшее. Другая бы сейчас в истерике билась, осознавая, что только что с жизнью чуть не рассталась. А эта сидит спокойно и смотрит на мужчину, который тоже не прочь прибить ее. За самоуверенность! За глупость! За дерзость!

— Ахренеть ты сравнила! — я был взбешен, но очаровашка просто отвернулась от меня, продолжая смотреть в окно.

Поза ее была расслаблена, в глазах будто апатия. Хрипучий голос еще выдавал пережитое. Но это было все, что осталось от произошедшего ужаса. Интересная реакция у нее, конечно. И как теперь ее одну оставлять?! А если она вены вскроет?! Как она вообще справляется со своими эмоциями?! Она же сейчас опять собралась, чтобы не показывать мне своего страха и горечи!

— Ты хоть понимаешь, что этот козел, скорее всего, давно выбрал тебя? — не унимался я. Говорил жестко и с негодованием. Мне нужно было объяснить серьезность ситуации.

— Говорят, люди делятся на два типа: палачи и жертвы. Видимо, я все же жертва, — опять с удивительным спокойствием и даже с какой-то обреченностью ответила девушка.

Тут меня осенила странная догадка. Да так неожиданно, что я резко затормозил:

— То есть… Это уже не первый раз?

Проведя день в отделе и допросив пришедшего в себя насильника, я понял одну вещь: моя соседка не трусливая. Далеко не трусливая. С утра в машине она мне так и не ответила на вопрос, просто поглядела в глаза и вновь отвернулась к стеклу.

— Я задал тебе вопрос? — настаивал я.

— А я вам не ответила, — не отрываясь от вида за окном, произнесла Машенька.

Теперь я осмысливал слова задержанного. Это не просто урод, а уродище. Машеньку он действительно заприметил давно. Вот только не знал, как увлечь ее за собой. Все убитые сразу же откликались на приветственное подмигивание. Ну или через несколько таких встреч. Моя же очаровашка была неприступной. Не реагировала на него, не улыбалась. Он и не ожидал, что сегодня она отсалютует и сразу присоединиться к нему. Его смутила красная толстовка, но отступать от намеченного плана не пожелал.