Я снова встала на четвереньки и простояла так пару минут, пока немного не отпустило. Фрей метался рядом в бессилии, но меня не дергал, понимая, что я лучше знаю, что делаю.

Собравшись силами, я снова поднялась и на этот раз смогла преодолеть расстояние до дома.

— Берта!! Фрея!!!! — закричал парень еще на подходе к ферме.

Перепуганные женщины выскочили на крыльцо, чтобы натурально ужаснуться нашему виду.

— Что произошло? — спросила Берта, подбегая к нам и подставляя собственное плечо мне под вторую руку.

— Фрей, Фрей, откуда эти раны?! — причитала Фрея, в секунду оказавшись рядом с братом.

— Все потом! — сообщила я тетушке, едва сдерживая крик. — Берта, я рожаю!

Три ступеньки крыльца показались мне Эверестом. Взбираясь по ним, я молилась, чтобы не уронить здесь и сейчас ребенка. Схватки потихоньку начинали отступать, становясь менее острыми, а давление на низ живота возрастало, и это, я вам скажу, был очень плохой признак. Говорить было тяжело, силы уходили, и я постаралась раздать максимум указаний, пока еще могла:

— Нужно приготовить чистые полотенца, горячей воды, пеленки. Спирт! Черт, у нас нет спирта… Нужно же еще чем-то обработать нож!

— Есть брага, — сказала мне Берта, помогая преодолеть порог комнаты.

Про брагу, это было очень неожиданно, но в данный момент мне как-то не хотелось расспрашивать тетушку, откуда такое добро взялось в нашем доме.

— Фрея, отлепись от брата и марш за всем тем, что я перечислила. Фрей…

Я видела, что парень продолжает идти за нами и не собирается покидать меня, но здесь и сейчас ему делать было нечего.

— Спасибо тебе и кыш, отсюда! Позаботься о своих ранах!

— Пустяки! — скривил разбитые губы мальчишка, но голубые глаза блеснули упрямством, — Я позову повитуху!

— А если…

Но он не дослушал, что я пыталась ему сказать, и скрылся в проеме. Ох, надеюсь те уроды ушли! Ведь дорога к людям была только одна!

— Ложись! — Берта уже сдирала с меня грязное, окровавленное платье, а я могла лишь мычать в ответ.

Боже, я знаю это давление! Это роды!

— Берта! — я схватила старушку за руку, когда она уже потянула мою сорочку вверх, — Я уже! Я рожаю!

Тетушка лишь всхлипнула в ответ и к моему ужасу призналась:

— У меня никогда не было детей, Мира! И я не знаю, что делать!

По ногам и рукам прошелся холод от понимания, что у меня стремительные роды, а в доме только юная девчонка и совершенно безграмотная в этом плане старуха.

Господи, лишь бы выжить!

— Мы справимся, Берта! — попыталась я утешить тетку, но голос получился каким-то мертвым. — Не можем не справиться, ведь я же клялась, что тебя не оставлю. Ваша магия не допустит, чтобы я ушла, не исполнив обещание.

— Миркааа!! — Берта совсем взвыла, и это привело меня в чувство.

— Соберись! И помоги мне!

Я легла на спину и принялась дышать глубоко, выпуская воздух через нос.

— Тебе придется принять роды и перерезать пуповину. Малышка уже на подходе. Иди и помой руки с мылом, а также ополосни их брагой. Возьми один из чистых лоскутов, что мы готовили для сыра, и разложи на них ножи после того, как их помоешь и ополоснешь в браге. Поняла?

Как же хочется кричать, горланить во все горло. Матка начала сокращаться, пытаясь вытолкать плод, но я не могла сейчас этого сделать. Дыши, дыши, Мира, спокойно! Вот так! Еще чуть-чуть! Дай хотя бы десять минут, чтобы Берта с Фреей успели приготовить все.

Берта метнулась в кухню — столовую, и там все загремело. В это время Фрея внесла горячую воду и застыла в шоке смотря на распластавшуюся, голую меня.

— Воду на стул! — выцедила я слова, стараясь не сбавлять темпа дыхания. — Иди и помоги Берте! И пеленки для ребенка не забудь!

Фрея рванула из комнаты так, будто за ней гнались черти. Да, впечатлений девочке на всю жизнь, но ситуация, к сожалению, не та, чтобы привередничать и пренебрегать помощниками.

Слава Богу, они появились через пять схваток и двадцать судорожных вздохов. Фрея перепугано жалась к Берте, держа трясущимися руками полотно с инструментами. Тетушка выглядела поуверенней, но это была всего лишь иллюзия. Глаза, полные животного ужаса, говорили сами за себя.

— Фрея, инструменты на стол и слушаешь наши с Бертой команды беспрекословно, — отчеканила я девочке, чувствуя, что меня реально распирает, и очень хочется в туалет по-большому. Но именно сейчас, в самый ответственный момент, я почувствовала себя на удивление спокойно, уверенно и ясно. Это однозначно шок и адреналин, но я была благодарна за эту минуту просветления.

— Берта, головка уже в проходе! Сейчас я буду тужиться, и ты должна будешь принять ребенка. Перерезать пуповину, а также завязать ее, поняла?

Берта подняла на меня глаза подстреленного олененка, на которого надвигается охотник с ножом на перевес, но не спорила и послушно кивнула. Умничка моя!

Набежала новая волна, но на этот раз я не сдерживалась и начала тужиться в унисон. Да!! Раз-два-триииии! Схватка отхлынула, и я задышала часто-часто. Раз-два-трииииии!

Я закинула голову вверх и закричала «Аааа!». Не от боли, а от напряжения! Давай, крошка, давай!

Раз-два-триииии!!! Мою скромную комнату в новом мире и такую же новую жизнь огласил первый крик живого существа, что родился на свет.

Да! У меня получилось. Стоило только протолкнуть головку, как моя девочка выскользнула на удивление легко и плавно из моего тела прямо в руки обалдевшей от всего этого Берте. И, судя по тому, как горланила во все легкие новоприбывшая Александра Гришкина, с моей дочерью было все в порядке.

От облегчения и счастья я даже не почувствовала, как Берта перерезала пуповину малышке и передала ее кричащую Фрее.

Тут бы мне и расслабиться, откинуться на кровать и хоть немножечко отдохнуть, но дело было еще не завершено.

— Берта, нужно выдавить послед! — сообщила я тетке. — Жми мне на живот!

Приказала я, примерно показывая, как это нужно делать. Неуверенно уперевшись в меня руками, Берта слегка надавила и… без каких-либо усилий и телодвижений послед хлюпнул с моего многострадального тела. Кажись, все! Ура, временно можно расслабиться.

— Мира!!!!!!Берта!!!!!!!! — уже не в первый раз звала нас перепуганная Фрея, но занимаясь последом, мы этого даже не заметили.

Рядом охнула тетушка, что обратила внимания на девушку намного раньше, и я нехотя приподняла голову. Ну что там еще такое…. Афигеть!!!!!

По всему телу моей красненькой, сморщенной малышки бегали яркие, зеленные искорки.

Берта прикрыла рот рукой, а ошалевшая Фрея подняла на меня круглые, как блюдца глаза и заявила.

— Это мальчик! И он маг!

Всю полноту сложившейся …опы объяснила мне Берта уже на следующий день. После того, как я хорошенько выспалась, и приведенная Фреем повитуха заявила, что роды прошли на ура и абсолютно без последствий для моего молодого организма.

— Такой кобылице, как ты, еще с десяток роди и не поморщишься, — поджимая губы, бесцеремонно заявила тетка на мой закономерный вопрос.

Эээ не, спасибо, мне моего Александра Александровича Гришкина за глаза хватит.

Новоявленный маг и наследник нашей скромной фермы оказался на удивление голосистым и прожорливым малым. Буквально через пол часа после родов, он деловито взялся за свои прямые обязанности. То есть кушать, спать и … ну вы поняли. Даже не дав мне толком отдохнуть.

А спать хотелось неимоверно, но ответственный и перепуганный Фрей, что выглядел не лучшим образом, притащил недовольную повитуху чуть ли не силком в наш дом.

Женщина бегло осмотрела меня, заявив, что разрывы если и есть, то на такой кобылице как я, заживут сами, и потребовала ей показать ребенка.

На что, к моему глубочайшему удивлению, взбрыкнула Берта. Плотно укутав Сашку в пеленку, она прижала его к себе и заявила, что нечего всяким тут руки к графскому внуку тянуть. И что мы для такого высокородного малыша уже пригласили доктора из города.