Так случилось, что, когда я вновь, после долгих лет отсутствия, столкнулся с этим человеком, которого я так ненавидел, все мои старые чувства страдания и гнева возродились, но с удесятерённой силой, чем это возможно в земной жизни, ибо дух обладает гораздо, гораздо большими возможностями страдания или наслаждения, удовольствия или боли, любви или ненависти, чем тот, чьи чувства всё ещё завуалированы и омертвлены земной оболочкой, и поэтому все чувства бестелесного духа в десять раз острее.
И когда я вновь оказался рядом с этим человеком, во мне вновь проснулось желание давно отложенной мести, а вместе с ним и самый дьявольский план её осуществления. Ибо моя жажда мести вызвала ко мне из своих обиталищ в низшем аду духов столь чёрного оттенка, столь ужасного вида, что никогда прежде я не видел таких существ и не мечтал о том, что они могут существовать в каком-то кошмарном сне. Эти существа не могут жить ни на земном плане, ни даже в нижних сферах, окружающих его, если только нет сородичей-смертных или какого-то сильного магнитного притяжения, удерживающего их там на некоторое время, и, хотя они часто поднимаются в ответ на сильное злое желание смертного или духа на земном плане, они не могут оставаться там долго, и в тот момент, когда притягательная сила ослабевает, подобно верёвке, которая рвётся, они теряют свою власть и снова опускаются в свои тёмные обители. Во времена великого народного негодования и гнева, как, например, во время великого восстания угнетённого народа, в котором подавлены все чувства, кроме страдания и гнева, горький гнев и жажда мести, испытываемые угнетёнными, привлекут вокруг них такое облако этих тёмных существ, что произойдут ужасы, подобные тем, которые наблюдались во время Великой французской революции и родственных восстаний угнетённых людей, и обезумевшее население на некоторое время окажется под полным контролем этих духов, которые поистине подобны дьяволам.
В моём случае эти ужасные существа толпились вокруг меня с восторгом, шептали мне на ухо и указывали способ мести, такой простой, такой лёгкий, и в то же время такой ужасный, такой дьявольский в своей порочности, что я не рискну записать его, чтобы идея о нём не передалась какому-нибудь другому отчаявшемуся человеку и, подобно семени, упавшему в плодородную почву, не расцвела зловещим цветом.
В любое другое время я бы в ужасе отпрянул от этих существ и их грязных предложений. Теперь же в своей безумной страсти я приветствовал их и уже собирался призвать их на помощь, чтобы они помогли мне свершить мою месть, когда, подобно звону серебряного колокольчика, до моих ушей донёсся голос моей возлюбленной, к чьим мольбам я никогда не был глух и чьи звуки могли меня тронуть, как никакие другие. Голос призывал меня прийти к ней всеми клятвами, что мы оба свято хранили и всеми надеждами, которые мы лелеяли, и, хотя я не мог так мгновенно отказаться от своей мести, всё же меня, как верёвкой, тянуло к той, которую я любил, от того, которого я ненавидел.
И вся дикая команда чёрных дьяволов пришла со мной, цепляясь за меня и пытаясь удержать меня, но всё слабее и слабее по мере того, как голос любви, чистоты и истины всё глубже проникал в моё сердце.
И тогда я увидел, что моя возлюбленная стоит в своей комнате, её руки протянуты, чтобы привлечь меня к себе, и два сильных светлых духа-хранителя рядом с ней, а вокруг неё нарисован круг пылающего серебряного света, как будто стена молний окружила её; но по её зову я прошёл сквозь него и встал рядом с ней.
Тёмная толпа стремилась следовать за мной, но их сдерживало огненное кольцо. Один из самых смелых бросился на меня, когда я проходил через него, и попытался схватить, но его рука и кисть были охвачены пламенем света и сморщились, словно брошенные в печь. С воплем боли и ярости он отпрянул назад под дикий вой насмешливого смеха остальных.
Со всей силой своей любви моя дорогая умоляла меня отказаться от этой ужасной идеи и пообещать ей никогда больше не поддаваться столь низменным мыслям. Она спрашивала меня, неужели я люблю свою месть гораздо больше, чем её, что ради её удовлетворения воздвигну между нами непреодолимый барьер задуманного мною преступления? Действительно ли её любовь была так мала для меня в конце концов?
Сначала я не хотел и не мог уступить, но наконец она начала плакать, и тогда моё сердце растаяло, словно её слезы были тёплыми каплями крови её сердца, упавшими на него, чтобы растопить его лёд, и в горькой душевной муке от того, что я заставил её проливать слезы, я опустился на колени у её ног и молился о прощении моей злой мысли – молился о том, чтобы у меня осталась её любовь, чтобы она поддерживала меня, чтобы она была моей единственной мыслью, единственной надеждой, моим всем. И когда я молился, круг тёмных духов, которые боролись за мной, манили меня и пытались выманить, разорвался, как облако чёрного тумана, когда ветер рассеивает его, и они снова погрузились в свою обитель, а я обессиленно опустился у ног моей возлюбленной.
Временами после этого я видел, как тёмные духи приближались ко мне, но никогда больше они не могли подойти близко, потому что у меня была броня в любви моей любимой и моём обещании ей, которая была защитой от всех их нападений.
Глава IX. Зам
ё
рзшая земля. Пещеры дремоты
Далее меня послали посетить страну, которая покажется странной в мире духов. Страну Льда и Снега – Замёрзшую Страну – в которой жили все те, кто был холоден и эгоистично расчётлив в своей земной жизни. Те, кто подавил, охладил и заморозил в своих личных жизнях и жизнях других людей все те тёплые, сладкие порывы и привязанности, которые составляют жизнь сердца и души. Любовь была так подавлена и убита ими, что её солнце не могло светить там, где они были, и оставался только мороз жизни.
Среди тех, кого я видел живущими на этой земле, были великие государственные деятели, но это были те, кто не любил свою страну и не стремился к её благу. Их целью были лишь собственные амбиции, собственное возвеличивание, и теперь они казались мне обитающими в великих ледяных дворцах и на высоких морозных вершинах собственных амбиций. Я видел и других, более скромных и идущих разными путями в жизни, но все они были одинаково охлаждены и заморожены ужасным холодом и бесплодностью жизни, из которой было исключено всякое тепло, всякая страсть. Я познал зло избытка эмоций и страсти, теперь я увидел зло их полного отсутствия. Слава Богу, в этой стране было гораздо меньше жителей, чем в другой, потому что, как ни ужасны последствия неправильного использования любви, их не так трудно преодолеть, как отсутствие всех нежных чувств человеческого сердца.
Здесь были люди, которые являлись видными представителями всех религиозных конфессий и всех национальностей на вашей земле. Римско-католические кардиналы и священники строгой и благочестивой, но холодной и эгоистичной жизни, пуританские проповедники, методистские священники, пресвитерианские богословы, епископы и священники Англиканской церкви, миссионеры, браминские священники, парситы, египтяне, магометане – словом, все виды и все национальности можно было найти на этой замёрзшей земле, но едва ли в ком-нибудь из них было достаточно тепла чувств, чтобы хоть в малой степени растопить лёд вокруг себя. Когда же появлялась хоть маленькая капелька тепла, например, одна слезинка печали, тогда лёд начинал таять, и у бедной души появлялась надежда.
Я видел одного человека, который, казалось, был заключён в ледяную клетку; прутья были изо льда, но по прочности они были как прутья из полированной стали. Этот человек был одним из Великих инквизиторов инквизиции в Венеции, одним из тех, само имя которых вселяло ужас в сердце каждого несчастного, попавшего в его лапы; это было самое знаменитое имя в истории, но во всех записях о его жизни и деяниях не было ни одного случая, чтобы хоть тень жалости к его жертвам затронула его сердце и заставила его хоть на мгновение отступить от своей ужасной решимости пытать и убивать тех, кто попадал в лапы инквизиции. Человек, известный своей суровой и строгой жизнью, в которой для него самого было не больше поблажек, чем для других. Холодный и безжалостный, он не знал, что это такое – чувствовать в сердце отклик на чужие страдания. Его лицо представляло собой тип холодной безэмоциональной жестокости: длинный тонкий нос, острый подбородок, высокие и довольно широкие скулы, тонкие прямые жестокие губы, как тонкая линия через всё лицо, голова несколько плоская и широкая над ушами, а глубоко посаженные проницательные глаза сверкали из-под нависших бровей холодным стальным блеском, как у дикого зверя.
