Улыбка Джека стала широкой и озорной:

— Я восполняю это роскошным телом, — он показал на себя.

— Я пришла за вафлями, а не за потерей проклятого аппетита, — проговорил женский голос позади нас.

Повернувшись, мы увидели Сару, которая стояла, уперев руки в бока, и смотрела едким взглядом.

— Если вы двое планируете продолжить, то вам придется сделать это в каком-нибудь другом месте. Я готова к поеданию вафель, — она села на стул рядом со мной. Джек незамедлительно проскользнул на стул возле Сары, мимоходом положив руку на спинку ее стула.

— Итак, скажи мне, милая Сара. Если бы я был гетеросексуалом, ты встречалась бы со мной?

Я собирался убить своего лучшего друга. Стопроцентно.

Она некоторое время смотрела на него:

— Нет.

Он откинулся назад, удивляясь:

— Почему нет?

— Потому что я хочу парня с большим членом.

Вода, которую я только что взял, разбрызгалась повсюду. Мэгги развернулась, изумленно взглянув на подругу.

— Сара!

— Что? — Сара пожала плечами перед тем, как показала большим пальцем на меня, когда я пытался вытереть воду. — Он тот, кто сказал, что у Джека маловато с одной стороны, — она еще раз пожала плечами. — Я лишь честно ответила.

Не позволив ничему случиться, Джек наклонился и громко прошептал:

— А что, если мне кто-нибудь накачает…

Мои глаза нашли глаза Мэгги, мы обменялись понимающими улыбками, потому что Джек и Сара всегда обсуждали своеобразные темы, чаще всего сексуальные.

— Завтрак готов! — воскликнула она, поставив тарелку с вафлями вместе с тарелкой яичницы и бекона перед нами на стол, после чего передала тарелки и столовые приборы, а также бутылку кленового сиропа.

Когда мы все приступили к еде, и я прожевал первый кусочек восхитительных домашних вафель Мэгги, проглотив, я повернулся и сказал:

— Выходи за меня замуж, Мэггс. Выходи за меня, люби меня вечно и пеки мне вафли.

Мэгги лишь рассмеялась, она всегда так делала, когда я говорил что-то вроде этого. Она думала, что я шучу. Пока я удерживал ее взгляд, часть меня пыталась молча передать ей, что я серьезен. Что я любил ее и желал, чтобы она всегда любила меня. Пока меня не прервал комедийный дуэт по другую сторону от меня.

— Рай, перестань быть мягким как девчонка, — пробормотал Джек себе под нос.

— Ты хотел сказать как киска? — Сара захихикала над собственным замечанием, и они, оба фыркнув, рассмеялись.

Мы с Мэгги закатили глаза, улыбнувшись их подростковому юмору, и вот так момент пропал. Но я не мог быть слишком расстроенным. Особенно, когда Мэгги заговорила:

— Эй, Рай. Мне очень нравится, что ты мягкий.

Склонившись, я сказал:

— Ты мне тоже нравишься, и это не шутка.

И когда она рассмеялась над моими словами, тепло распространилось внутри меня вместе с сильным желанием притянуть ее ближе, поцеловать в смеющиеся губы и рассказать ей правду о своих чувствах.

Но я не мог, поэтому лишь добавил этот момент в свою память, где он присоединился к десяткам других моментов с Мэгги.

«Однажды», — безмолвно поклялся я. Однажды я не буду ограничен лишь воспоминаниями «моментов с Мэгги», а фактически сделаю некоторые «моменты Мэгги и Рая» воспоминаниями.

Однажды.

— О, чувак, это весело! — Клэй, смеясь, похлопал по спине Рая, а я почувствовала себя третьей лишней. Снова.

— Супер весело, — саркастически пробормотала я сквозь зубы, отпила свой напиток и положила локти на стойку бара. Как будто этого недостаточно, но я сидела сутулясь — в католической школе мне говорили так никогда не делать. Сестра Маргарет, вероятно, перевернулась в гробу прямо сейчас из-за локтей на столе, сутулости и употребления алкоголя. Я на пути к вечным мукам.

— Что это было, Мэгс? — спросил Рай, его глаза искрились весельем и не прикрытой удовлетворенностью собой. Ему нравилось красоваться на моем свидании или на том, что должно было быть моим свиданием, пока Рай не пришел опять и не начал домогаться парня.

Говоря о домогательствах, теперь, когда я осматривала Клэя под новым углом, я не могла не заметить, что он носил более облегающие брюки, чем среднестатистический гетеросексуальный парень. Напротив, Рай не предпочитал узкие брюки. Он утверждал, что они нарушали циркуляцию внизу.

Да, я спросила. И поверьте мне, его объяснение прервалось одной из моих подобных фраз: «Я останавливаю тебя, потому что ты только что сказал «яйца» и «сдавлены» в одном предложении, и я больше не могу слушать это». На минутку будьте серьезны. Ни одна девушка не хотела бы слышать о сдавленных яйцах. Фу, это так мерзко.

«Рай такой классный парень». «Рай прикольный!». «Должно быть, Рай замечательный сосед, да?». Или что хуже: «А Рай свободен?». Вот всё, что я слышала постоянно.

Стоп. Вы уловили этот звук? Это звук того, как я билась головой об стену. В отчаянии. Казалось, будто всё вращалось вокруг него: Рай то, Рай сё.

Черт побери, Рай «прекрасно» уводил парней у меня. И это отстойно. Такими темпами, я никогда не смогу найти парня и удержать его.

По крайней мере, пока находилась в радиусе пяти миль от Райленда Джеймса.

— Чувак, мне не хочется торопиться, но мы точно должны еще как-нибудь пересечься. Теперь у тебя есть мой номер. Не теряйся.

Вы слышали это? Эти слова были обращены не ко мне, а к Раю.

Я в шоке.

Обратив внимание на двоих мужчин с фальшивой улыбкой на лице, я смотрела, как Клэй с энтузиазмом пожимал руку Рая. Наконец, заметив, что я смотрела, и, возможно, смутно вспомнив о моем присутствии, он вежливо мне улыбнулся.

— Рад был встрече, Марджи, — моя улыбка потускнела, почувствовав себя уязвленной, я подняла бокал в знак приветствия. — Пока, Клинт, — пробормотала я, после чего отвернулась на барном стуле.

Что, черт возьми, только что произошло? Я готова была поклясться, что Клэй являлся тем, кто обратил на меня свое внимание, когда я пришла в банк пару дней назад. Лишь два кассира работали одновременно за стойкой и на автобанке, когда половина численности Саратого-Спрингс решила, что им нужно совершить какие-нибудь банковские операции. Это не шутка — очередь была почти до двери.

Я старалась держать себя в руках, даже несмотря на то, что женщина передо мной очень громко разговаривала по телефону на темы, которые не стоило бы обсуждать на публике. Молочница.

Я едва успела заглушить хихиканье, когда она начала вдаваться в подробности о том, как у нее «невероятно зудело». И в тот момент я услышала мужской голос позади меня: «О, Господи».

Когда я повернулась, то обменялась понимающей улыбкой с парнем, а несколькими минутами позже он заговорил со мной. Мне казалось, что он заинтересован во мне, а телефонные разговоры, которые длились на протяжении нескольких дней, лишь убедили меня в этом.

Всё это, очевидно, пропало сегодняшним вечером, так как я чертовски уверена, что у меня не было пениса.

Кто знал, что в конечном итоге, этот факт всё смог разрушить?

— Значит, он ушел домой с Раем? — Сара выглядела так, словно пыталась не рассмеяться, когда я вкратце рассказала ей о происходящих событиях с момента, когда стала пробовать вновь ходить на свидания. Сара работала день и ночь, и у нас не было ни единого шанса наверстать упущенное с того утра, когда мы завтракали с парнями.

— Да, — сказала я со вздохом, прежде чем отпила ореховый латте. Мы решили встретиться в «Старбакс» через несколько кварталов от моего дома. Каким-то образом нам удалось отхватить маленький столик прямо напротив окна — это большая редкость, так как вокруг этого места всегда вились клиенты.

— А еще один назвал тебя Марджи? — она проиграла битву в борьбе с улыбкой. Официально.

— Я очень рада, что тебя это веселит, — от моего взгляда совсем не веяло теплом.