— Считаю до двух, — опережает её инкуб. — Раз…

Вняв, наконец, угрозе, она исчезает. Да с такой поспешностью, что только длинная жёлтая юбка мелькнула и дверь хлопнула.

Мда-а… Стоило ли тогда приходить?

— Ну вот! — выдыхаю, радуясь, что неприятная сцена уже позади. — Всё, можешь теперь отпускать!.. Эй! Ну сколько можно?!

Вместо того, чтобы отойти, коварный демон наглухо заматывает меня в плед, снова подхватывает на руки и на этот раз ставит уже на ковре в спальне. Но не отстаёт! Наоборот, обнимает, прижимаясь так, что даже сквозь свой «кокон» я отчётливо чувствую тепло и твёрдость его тела.

— Шаррэль, да ты чего?

Странно улыбаясь, он часто и жарко дышит, а потом и вовсе наклоняется, уткнувшись носом мне в волосы.

— М-м-м…

Таким откровенно ластящимся я совсем его не узнаю. Это здорово озадачивает. Даже не знаю, что предпринять, чтобы всё вернулось, как было.

— Что она с тобой сделала? — уточняю опасливо.

— Думаю, просто надушилась сибмией, — объясняет вкрадчивым шёпотом, от которого у меня невольно слабеют колени. — Не бойся, сейчас пройдёт.

— Чем-чем? Это какое-то инкубье зелье?

Его поэтому переклинило?

Шею опаляет тихим смешком.

— Всего лишь трава, от которой у нагов случается временное помутнение.

— Так надо ж проветрить! — дёргаюсь я к окну.

Но он не пускает.

— Не надо, — шепчет на ушко и, по-моему, намеренно задевает его губами, отчего меня прямо прошивает насквозь. — Я полукровка. К тому же, мы ведь уже ушли из той комнаты. Постой так. Ты в этом пледе такая уютная…

— Я старалась, — бормочу, обречённо закрывая глаза.

Вот ведь… инкуб! И не хочешь — захочешь!

— … и так вкусно пахнешь…

Караул! Шею уже не обнюхивают, а натурально облизывают раздвоенным змеиным языком, и эта диковатая ласка отзывается в теле так, что я в своём «коконе» скоро воспламенюсь.

Хотя, если б не защитный плед, этот искуситель мог бы касаться меня везде, а не только лица или шеи, и тогда боюсь даже представить, что бы со мной стало, чем бы всё это кончилось. По венам и так словно тягучий расплавленный свинец разливается.

— Шаррэль… — прошу, едва заставляя голову работать.

— Всё хорошо. Просто побудь со мной… Когда ещё я такое увижу.

Мы молчим и не двигаемся. У меня просто нет сил выворачиваться из тесного кольца рук, а демон, похоже, о чём-то задумался, медленно поглаживая мою талию. Сквозь плед я вообще не должна была такое почувствовать, но я — чувствую. Чувствую и… оттого, как остро ощущается эта близость, хочется застонать. Боясь не сдержаться, едва дышу, кусаю губы, зажмуриваюсь…

Ничего не спасает!

А Шаррэль, словно испытывая на прочность, прижимается ещё крепче, целует в макушку, волнующе скользит губами по шее. Против воли вздрагиваю, откидывая назад голову. От каждого движения его пальцев, касающихся моих распущенных волос, от горячего дыхания и ласки влажного языка, по коже бежит ток. Ничего не могу с этим поделать.

— Если я скажу адрес, — шепчет чуть слышно. — Пообещай, что не поедешь одна.

— Поеду, — выдыхаю, изо всех сил стараясь собраться. — Я в любом случае поеду, мне очень нужно.

— Ладно. Но я — с тобой.

— Ты? Зачем? Чтобы выяснить очередной мой секрет, да?

Что за гиперопека?

— Ты не понимаешь? — на этот раз он серьёзен настолько, что даже выпускает меня из объятий и усаживает на кровать. Сам садится напротив. — Мне не всё равно, Тира. Я не хочу, чтобы с тобой там что-то случилось.

— Там — это где?

— В Империи. Этот художник, лэсс Фартисс, — демон. Ты разве не знала?

— Как ты собираешься ехать, если помогаешь директору присматривать за школой?

Мой манёвр Шаррэль, разумеется, замечает. Прищуривается.

— Мы с Риллдом договоримся.

От его уверенности мне не по себе. Да и вообще, честно говоря, после всех этих внезапных поцелуев смотреть в глаза довольно неловко.

Но демон совершенно спокоен.

Словно ничего особенного и не случилось…

Впрочем, для инкуба, наверное, всё так и есть. Когда я, наконец, это запомню? Надо, пожалуй, почаще напоминать себе, что Шаррэль — инкуб, а то так можно совсем запутаться.

Да. Постараюсь впредь быть внимательнее.

Но сначала…

— Скажи мне адрес. Пожалуйста.

Пусть скажет сейчас. До того, как мы договоримся. Хочу быть уверенной, что его честность не зависит от моего ответа насчёт поездки.

— Я знаю только город — Нимэш. Улицу и дом спросим там, — спокойно говорит он и склоняет голову на бок: — За что ты лишила меня своего доверия?

Заметил, да?

— Ты его не лишился, — отвожу я взгляд.

— Правда? — приподнимает он бровь.

— Лишь ненадолго, — признаюсь со вздохом. — Ты не ответил… сразу. Видел, что мне очень важна эта картина, но всё равно хотел выторговать что-нибудь для себя. Разве не так? И сейчас ты хочешь поехать, чтобы…

— … чтобы тебя защитить! Откуда нам знать, как пройдёт ваша встреча? Я хочу быть рядом и убедиться, что всё будет в порядке, а заодно…

— Заодно?..

— Заодно и посмотрю на него, — договаривает с мрачной решимостью. — Что он из себя представляет.

Прозвучало так, словно у Тимура нет ни единого шанса!

— Уверена, Тим не виноват, что пропал. Не нужно меня от него защищать.

Я и сама-то не представляю, как мы встретимся здесь, в чужом мире! Присутствие постороннего только ещё больше всё усложнит.

— Я всё же настаиваю, — сквозь зубы цедит инкуб. — Империя демонов — опасное место, и этот парень мне совершенно не нравится. Одну тебя никто не отпустит.

— Я взрослая, Шаррэль, — напоминаю сдержанно, но твёрдо. — Мне не нужно ничьё разрешение.

— Риллд всё ещё опекун! Если ты без спросу уедешь, ему придётся тебя исключить.

— Пусть, — пожимаю плечами. — Если я правда найду Тима, школа уже не будет иметь значения.

На долгих несколько секунд он поражённо замолкает.

— Ты что же, собираешься там остаться? — спрашивает, медленно выговаривая слова. — С ним?

— Не знаю. Если буду нужна — с радостью. Если нет, а директор меня всё-таки исключит, займусь чем-то ещё.

Вскочив на ноги, Шаррэль мечется по комнате. Круг, второй… Глаза у него горят, как в лихорадке, и даже губы, кажется, беззвучно шевелятся. Никогда такого не видела.

Ну, Эллатея! Тоже мне, «просто набрызгалась»! Да из-за её отравы он до сих пор сам на себя не похож! Никогда таким неуравновешенным не был! Даже поговорить нормально не можем!

— Я всё же открою окно, — предупреждаю, поднимаясь. — Проветрю.

Сбившись с шага, демон бросает на меня неверящий взгляд.

— Что? — замираю удивлённо. — Не открывать?

— М-м-м… — мученически стонет он, запрокинув лицо к потолку. — По-твоему, я такой из-за сибмии? Из-за какой-то травы?!

А что, нет, разве?

— Из-за Эллатеи? — предполагаю осторожно. Не может быть, чтобы дело было в моей выходке с «любовницей»! Не так уж он тогда рассердился! — Думаешь, она всё же…

— Я нервничаю из-за тебя! — взрывается мужчина, подлетев. Аккуратный толчком роняет меня на кровать и нависает сверху, пристально глядя в глаза. — Дело в тебе! В тебе и этом художнике, как же ты не поймёшь?!

— Шаррэль, — ёрзаю я неуверенно, — ты что же, ревнуешь меня к Тимуру?

Абсурдное предположение, но…

— Да! — это получается у него настолько эмоционально, что сомневаться в искренности не приходится.

— Но почему?

Я правда не понимаю! Откуда взяться ревности, если нашей дружбе ничего не угрожает, а любить инкубы попросту не умеют!

— Ты меня убиваешь… — трагически вздыхает он.

— Это ты меня убиваешь! От ваших инкубьих штучек у меня ум за разум скоро зайдёт!

Чуть не купилась! Чуть опять не поверила в ласковые объятия и томные взгляды! У-у-у, как порой раздражает эта его непосредственность и по-детски жадное «моё»!

- Конечно же, я ревную! Мне и самому мало, а тут — делиться!

Сделав это смелое заявление, Шаррэль неспеша наклоняется, имея явное намерение победить в споре самым нечестным способом — поцелуем. Его пальцы бережно касаются моей щеки, гладят, спускаются к шее, рассылая приятно волнующее тепло, но два раза подряд я на такое не попадусь!