Я постарался. Честно. Не вышло. Только через минуту я смог подняться из лужи, и на ватных ногах, тяжело дыша, быстро, как мог, вернулся в квартиру. Захлопнул дверь и сел на полу.

Я впервые увидел смерть так близко. Да, я был на похоронах, но давно, и там все выглядит более натурально, что ли. Здесь же что-то поистине леденящее, мерзкое и неправильное. Ком в горле не желал уходить, руки тряслись, меня прошиб холодный пот. – «Приди в себя. Он далеко. Ему ничем не помочь. Люди умирают. Людей убивают. Это уже не человек». – «Не идет из головы. Кто мог сделать такое?» – «Он ведь прикармливал всю животину в округе. В том числе, и бродячих собак. Возможно, бешенство. Бедный мужик…» – «Как собака может пробить грудину?» – «Ты вчера видел, какого размера может быть собака». – «Это был волк». – «Тем более. Слушай, я не знаю, как это случилось. Но забудь. Как можно скорее. Как дурной сон. И все-таки позвони в полицию».

Я еле поднялся, прошел в ванну, цепляясь за стену. Дышать все еще давалось с трудом, казалось, что еще чуть-чуть, и желудок окончательно взбунтуется. Перед глазами это жуткое месиво, и ничего не могло задвинуть яркую картинку на задворки сознания.

Умылся, понял, что не помогло, залез под действительно ледяной душ. Заорал, но стоять продолжил, чувствуя, как пелена страха спадает, и мозги чуть прочищаются. Дрожащей мышью выбрался в кухню, поставил чайник. Потом позвонил в полицию. Уже с чашкой кофе, закурив, я вновь взялся за телефон. Набрал нужный номер. На той стороне провода ответили:

– Здорово, ты время видел?

– Здорово, Рус. Да, извини. У меня тут хрень какая-то происходит. Можем встретиться?

– Сейчас? Ты меня разбудил вообще-то. И идти куда-либо у меня никакого желания нет. Я спать хочу, выходной – вещь редкая, знаешь ли. Что случилось?

– Не хочу по телефону. Давай в «Марио» через час.

– Ну почему я не отключаю телефон? – послышался грустный вздох. И затем, – ладно, давай.

Я знаю Руслана еще со школы. Он единственный, с кем я поддерживаю постоянный контакт на протяжении всего этого времени. Несколько раз наши дороги расходились, но общаться мы не переставали даже на расстоянии. Постоянно спокойный, рассудительный, расчетливый – его советы не раз помогали мне в непростых ситуациях. Сейчас встречаемся мы гораздо реже, каждый погряз в работе, рутине, личных проблемах. Но если что-то случается, я всегда могу положиться на него. И на данный момент его прагматичность мне очень даже не помешает. Мне требуется посторонний и адекватный взгляд на ситуацию.

До встречи время еще есть, я снова полез в новостные ленты. – «Не терпится снова увидеть утренний натюрморт?» – «Не думаю, что успели запостить, даже менты еще не подоспели, а таким ранним утром на улице слишком мало людей. Да и сомневаюсь, что кто-нибудь захотел бы ЭТО фотографировать». – Меня снова передернуло. – «Что вообще происходит в городе? Исчезновения, постоянное уныние, теперь вот такое на улицах. У нас ведь всегда было тихо и спокойно. Да, были прецеденты, но не в таких ведь масштабах. Нужно почитать внимательнее». – «А тебе-то какое дело? Почему тебя это волнует?» – «Честно? Не знаю. Но я чувствую, что это важно». – «Может, тебе просто скучно? Пытаешься найти себе занятие?» – «Возможно».

Видео со вчерашней аварией все еще недоступно, никто не перезалил, из громких новостей больше ничего нет, слишком рано, вернулся к посту о пропаже Ольги, почитал комментарии.

Прилежная студентка, активистка, победительница различных олимпиад, сплошь положительна, всегда и во всем впереди всех – все это ярко контрастировало с тем образом, который я увидел в «Ройал». И все в один голос утверждают, что вплоть до исчезновения ни в каких порочащих связях Ольга замечена не была. – «Это не значит, что их не было. Там такой потенциал…» – «Я смотрю, ты от стрессов отходишь раньше меня, и в знакомое русло сразу». – «Может, это мой способ борьбы с потрясениями». – «Получается, у тебя ежесекундные потрясения». – «Я ранимый». – «И ты думаешь, никому сообщать не стоит о том, что мы видели?» – «У тебя и так задушевный диалог с полицией будет, хочешь еще?» – «А вдруг она под наркотиками, ее похитили и держат там насильно?» – «Даже если это так, ты ведь представляешь, какие люди этот клуб держат и какие люди этот клуб посещают? И теперь представь, что эти люди с тобой сделают, когда узнают, какую информацию ты слил. А в нашем городе обязательно узнают». – Я промолчал.

Не найдя более ничего интересного, я собрался и пошел на встречу. Выходя из подъезда, увидел пару патрульных машин и «скорую» у дома напротив. Значит, скоро позвонят мне. Только вот желания говорить об увиденном вообще не возникает. До сих пор передергивает.

Я вспомнил вчерашний крик Коли. Он орал на дерущихся. И вполне логично подумать, что дерущимися могли оказаться мужик с волком. – «Волком, а может, и не волком». – «Слишком темно, да и не до разглядываний было. Но меч и ствол были точно». – «А еще огромная мохнатая тварь». – «Чем вызвана такая жестокость? Да и сила ведь нужна немереная, чтобы человека в такое крошево превратить. Коля был хорошим человеком, он не заслужил такого. Никто такого не заслужил». – «Ты ведь не можешь знать, ты видел лишь верхушку айсберга. А вдруг он девственниц похищал и отправлял в Турцию?» – «Ну точно, где ты в наше время найдешь девственницу?»

Тучи все также нависали над городом, солнце забыло о существовании этого города, ну хоть дождь прекратился, холодный душ второй раз за утро – это перебор. Суббота, девять утра, ни машин, ни людей, только музыка в ушах, легкий, прохладный ветерок, и рой мыслей в голове. Перескакивая с одной на другую, создаю замысловатый клубок, в котором не найти ни начала, ни конца. Каждая мысль накладывается на ритм в наушниках, причудливые образы вкрапляются в окружающую серость, добавляют красок, заставляют сердце биться чаще. Все эти переплетения скрашивают одинокие прогулки, кои теперь так редки. Легкий налет безумия на пресной, полуживой, бесполезной поверхности моей жизни. И пусть это лишь фантазии, однако чувства они вызывают вполне реальные.

Путь до «Марио» занял чуть больше времени, чем обычно, боль в ноге не желала отступать. Небольшой бар расположился на тихой улочке, где нет больших скоплений людей, а потому свободные места там всегда можно было найти. Уютный интерьер, приветливый персонал, вкусные крылья и всегда свежее пиво – что еще нужно для комфортных посиделок. Мы частенько собирались тут вечерами по пятницам, пили, отдыхали, общались и знакомились. И вот теперь я здесь ранним утром. – «С утра выпил – день свободен!» – пропело ехидное в голове.

Войдя в бар, Руслана я заметил издали. Высокий, худощавый, с постоянно прямой спиной, густые темные волосы всегда стильно уложены (и когда только успевает), аристократичные, тонкие черты лица, задумчивый взгляд серьезных карих глаз блуждает по периметру.

Одетый сегодня в темные джинсы и черный пиджак с белой рубашкой, он будто не с кровати встал полчаса назад, а с совещания приехал. Специфика работы преуспевающим менеджером крупной компании накладывает свой отпечаток, и Руслан всегда ведет себя как при свете софитов, не позволяя себе лишних движений. Других посетителей в помещении не наблюдалось, лишь бармен и миленькая официантка. Я прошел за столик у окна.

– Если честно, даже не подумал заранее, – сказал я, усаживаясь на диван. – Они же могли быть закрыты в такое время.

– Может, тут на завтраках деньги делают. – Руслан протянул руку, мы обменялись крепким рукопожатием. – Выглядишь не очень.

– Знаю, не идеал. Но лучше, чем могло бы быть. – Я потер глаза. – Вчера очень странный день выдался.

– Рассказывай. – Руслан подозвал официантку, заказал пару чашек кофе. – Не зря же ты меня вытащил с постели.

И я рассказал. Начиная со вчерашних утренних событий в автобусе и заканчивая утренним кошмаром сегодня. На этом моменте желудок снова сделал сальто, я сделал пару глотков крепчайшего ароматного кофе. Все это время Руслан сидел и слушал, не перебивая, лишь изредка приподнимая бровь или поджимая губы. При упоминании случая у магазина он приоткрыл рот, но никаких вопросов не последовало. Про Колю я рассказал лишь общими словами, максимально кратко.