— Даю.

— Прекрасно. Я вам верю и даже не стану запирать дверь. Ах, эти разгильдяи, — он глядел сейчас в окно, — они даже не потрудились отогнать в парк ваш вездеход. Мне он не нужен, я пользуюсь своим… Итак, я ухожу, оставляя вас под охраной вашего собственного честного слова…

Он был уже у двери, когда Мин Алика, успевшая уже представить, что будет делать в ближайшее время, удержала его вопросом:

— Здесь раньше была масса всякой литературы… оттуда. Я сама пересылала вам все модные журналы.

— Там, — кивнул Олим на противоположную дверь. — В библиотеке, как всегда. Хотите развлечься?

— Должна же я чем-то занять время до вашего возвращения.

— Разумеется… — Он еще помедлил, словно какая-то новая мысль пришла в голову. — Если предположить на мгновение, что вы попали бы к этим девочкам… о чем вы стали бы говорить с ними?

— О любви, разумеется, — ответила Мин Алика совершенно серьезно.

— О любви… — повторил Олим задумчиво. — Да, это, конечно, сила… — Он усмехнулся. — Пожалуй, даже сильнее любого честного слова, как вы думаете?

На этот раз он не стал дожидаться ответа, повернулся и вышел. Мин Алика, улыбаясь, смотрела ему вслед. Потом подошла к двери в библиотеку: надо было запастись всеми последними номерами журналов мод.

Олим спустился на первый этаж. В нешироком холле негромко, как всегда, сказал вскочившему на ноги дежурному: «Ни в чем не препятствовать. Глаз не спускать. Вести, куда бы ни пошла. Люди готовы?» — «Трое. Две машины. Кроме того, мы запросили поддержку…» — Дежурный кивнул головой, словно указывая в известном им обоим направлении. «Может быть, таким образом выйдем на их новую резидентуру». Сам Олим, впрочем, так не думал. Просто он не любил выпускать нитей из рук. Каждая нить в конце концов куда-нибудь да приведет. И эта, надо полагать, не повиснет в пустоте.

Супер-корнет победоносно глядел на застигнутых на месте преступления. Однако вызывать жандармов не спешил; судя по всему, что-то другое было у него на уме. Вволю насладившись произведенным впечатлением, он заговорил снова:

— Прекрасно. Так это вам не пройдет. Но сейчас мне не до вас. Надеюсь, вы оцените мою снисходительность. А сейчас вы двое, — он пальцем указал на Фораму и Хомуру, — оставьте служебное помещение. В данное время вам тут делать нечего. Я жду. Ну?

— Невозможно, супер-корнет, — ответил Хомура, уже успевший прийти в себя и оценить ситуацию. — Мы во взаимодействии с Полководцем. Вам известно положение? Мы подключены к решению большой задачи.

— Для каждого самой большой является его задача, — ответил супер-корнет глубокомысленно. — А сейчас — шагом марш!

— Я не хочу, чтобы они уходили, — то был голос малыша. — Мне нужно разговаривать с ними, Амиша.

— И мне тоже нужно поговорить с тобой, малыш, — сказал супер-корнет. — Я не затрудню тебя надолго. — Он повернулся к Леконе, который все время пытался что-то сообщить ему взглядом. — Давай, Лекона, ты знаешь, о чем речь. Да не трясись ты, эти двое теперь у меня в кармане, они не донесут. Дай мне на пару минут ту сторону — и играйте дальше. Мне срочно требуется выяснить, как у них там с моим товаром. Боюсь, что настают последние времена, и лавочку придется прикрыть не на день и не на два… Ну, что ж ты, Лекона, время идет!

— Знаешь, — сказал Лекона с досадой, — ты действительно нашел время. Большая война на носу…

— Ну а я о чем? Как только начнется пальба, ни один торгаш больше носу не высунет за пределы атмосферы. А у меня тухнет партия прекрасных прицелов ночного видения. Она обошлась мне в круглую денежку, и если я не успею перекинуть их заказчику до того, как заиграет музыка, можешь считать меня банкротом. Или ты думаешь, что я пойду продавать их нашему Верховному?

Форама смотрел и слушал, с трудом начиная соображать, о чем речь. А когда уразумел наконец, то никак не мог решить, что ему теперь — смеяться или возмущаться. Похоже, что супер-корнет — да и он ли один? — использовал Полководца для своих мелких (или не мелких) спекуляций. Но каким образом электронный стратег мог помочь в этом? Вычислить конъюнктуру на Второй планете, что ли? Он хотел сказать что-то, но Хомура опередил его:

— Знаешь, Амиша, это уже, похоже, перебор. Ей-богу, сейчас не до твоей коммерции. Малыш в трудном положении…

— Молчи, штаб-корнет, — нимало не смутившись, ответил Амиша. — Тебя здесь вообще нет, и я не уверен, числишься ли ты среди живых после подобного нарушения всех на свете правил и законов. — Он кивнул в сторону Форамы. — Подумаешь — малыш в трудном положении! А я в каком? Ну, давай, Лекона, давай, не то я…

— Ладно! — буркнул флаг-корнет неохотно; видимо, в какой-то мере и он был причастен к этой торговле — наверное, получал небольшой навар за то, что помогал использовать малыша: сам супер-корнет допуска к пульту не имел, он лишь надзирал за другими. — Черт с тобой, все равно это в последний раз… Что тебе нужно?

— Надо срочно узнать, какие их корабли еще находятся на нашей планете и какие могут подойти в ближайшие сутки. И по возможности — загружаются ли они отсюда полностью. Во что бы то ни стало я должен пристроить мой груз. Иначе полное крушение иллюзий, надежд и благосостояния!

— Малыш! — позвал Лекона после краткой паузы, жестом пригласив всех к молчанию. — Поможешь нам еще раз?

— Что ему нужно, Лекона?

— Чтобы ты еще раз вышел на прямую связь.

— На прямую с Суперстратой?

— Да.

— Я не очень хочу.

— Почему, малыш?

— Я с ней разговаривал недавно.

— Что ты, малыш! Прошло уже недели три… — Лекона покосился на супер-корнета, тот весьма энергично закивал. — Да, три недели мы не просили тебя об этом.

— Я знаю, — повторил малыш. — Вы не просили. Я сам.

— Что — ты сам?

— Что тут непонятного, Лекона? Разве я не могу пользоваться прямой связью по своему усмотрению?

— Малыш, но ты никогда не говорил нам…

— А зачем? Мы с Суперстратой иногда разговариваем. Это очень интересно. Мне тогда хорошо.

Амиша издал громкое шипение, яростно стуча ногтем по стеклышку часов.

— Хорошо, малыш. Конечно, разговаривай, когда тебе захочется, но сейчас помоги нам. Больше мы тебя не будем беспокоить такими делами, — уверенно закончил Лекона. Амиша пожал плечами и развел руками, словно снимая с себя ответственность за это заявление.

— Хорошо, — согласился и Полководец. — Ждите. Буду вызывать. Мне говорить самому?

Супер-корнет яростно замотал головой.

— Нет, малыш. Ты только дай нам связь. Мы поговорим с дежурным оператором.

— Выхожу на вызов…

Минуты две прошли в молчании. Потом малыш ожил снова:

— Говорите. Канал будет устойчив несколько минут.

Амиша рванулся к микрофону.

— Алло! Страта! Кто на том конце?

— Дежурный оператор.

— Понимаю, что не верховный рыцарь. Имя твое, красавица!

— А, это Амиша? Тут Сида!

— Приветствую тебя, моя эфирная! Миллион поцелуев, и каждый из них — наличными! Мне нужна ее зрелость.

— Наша старшая? Ее здесь нет.

— Далеко оно блуждает? Нужно срочно! Пожар!

— Сейчас дам вызов… Что у вас, Амиша? Говорят, будем воевать?

— Говорят, моя прелесть. Похоже, у начальства поднялось давление. Ну, пусть стравят. Надеюсь, что мы-то в наших мышиных норах уцелеем.

— Хотелось бы, Амиша. Но что-то страшновато. Говорят, будут всякие ужасы, на какие никто и не рассчитывал. Будто бы сама природа сорвалась с поводка…

— Мало ли что болтают, красавица…

— Это идет как раз от вас. От Старой. Тут приехала одна девушка оттуда, она как раз у меня сейчас, и она говорит, что надо что-то делать самим, иначе…

Только одна девушка со Старой планеты могла сказать такое, и Форама не выдержал. Одним прыжком он приблизился к пульту.

— Имя! — крикнул он. — Кто там со Старой? Мин Алика? Имя! Имя ее!

Послышался громкий щелчок.

— Центральный пост? — ворвался в разговор уверенный голос. — Дежурный оператор! С вами будет разговаривать Верховный Стратег!