— Перво-наперво, доктор: снаружи грузовик солдат. О побеге и думать забудьте. Ничего хорошего этим вы не добьетесь, — Хоппер теперь и сама услышала крики и топот во дворе.

— Садитесь же, пожалуйста, — Уорик заняла одно из кресел с прямой спинкой. Хоппер и Дэвид пристроились на покосившемся диванчике, тут же потерявшем устойчивость, так что они, словно в какой-то комедии-фарсе, закачались вверх-вниз. Марк встал у камина и уставился в пол, определенно мечтая оказаться где угодно, лишь бы не здесь. Смотреть в глаза Элен он избегал.

Хоппер указала на брата:

— А он что здесь делает?

— Присутствует, чтобы образумить вас. На случай, если до вас не дойдет вся тяжесть вашего положения.

— Поскольку он шпионил за мной с момента моего приезда в Лондон, боюсь, особой пользы он вам не принесет. Марк, думаешь, поступаешь по-честному?

Тот молчал, все так же не поднимая взгляда.

— Рады видеть вас снова, — продолжала Уорик. — Кое-кому из моих коллег не терпелось арестовать вас при первой же возможности — еще на том складе, например. После вашего бегства оттуда мы весьма обеспокоились, что потеряли вас, — она выдержала драматическую паузу. — Но, к счастью, как только вы вернулись в дом своего брата, мне удалось уговорить коллег проявить немного терпения.

— И зачем?

— В итоге мы решили, что у вас неплохие шансы отыскать припрятанное наследство Торна. И потому предоставили вас самой себе. И только полюбуйтесь, куда вы нас привели!

У Хоппер засосало под ложечкой.

— Как вы нас здесь нашли?

— Это оказалось не так уж и сложно. В доме мистера Гэмбла мы вас не застали, что нас несколько встревожило. Но затем один из наших источников сообщил по телефону о вашем прибытии в Оксфорд. Полагаю, на дочь профессора Хиткот внимания вы не обратили?

Хоппер вспомнила женщину в резиденции ректора, ее необъяснимо ожесточенное выражение лица, и ей все стало ясно.

— У нас имелись подозрения, что вам поможет кто-то из колледжа, но, к счастью, мисс Хиткот наравне с нами осознает всю важность эффективного управления. И вот мы здесь, — Уорик улыбнулась. — И теперь перед нами открывается возможность наконец-то закончить свою работу.

— Да. Пожалуй, вы правы.

— Доктор Хоппер, нам известно, что вы ищете. Где это?

Лжецом Элен всегда была получше своего брата — во всяком случае, так она считала, пока не обнаружила его секретную картотеку, — но все же не настолько хорошим, чтобы ее слова прозвучали убедительно:

— Мы ничего не нашли. Нет здесь ничего.

Блейк выглянул в коридор и буркнул пару слов. Ответом ему послужил топот ботинок, удалившихся в другую часть дома, однако в сторону не кабинета, а второй гостиной. Практически сразу оттуда донесся грохот ломаемой мебели. Если солдаты и дальше не утратят рвения, поиски бумаг много времени у них явно не отнимут.

Уорик вздохнула. Ее показная суровость сменилась разочарованием, и на какое-то мгновение, между двумя этими выражениями, Хоппер вдруг заметила, какой же поразительно пустой выглядит эта женщина. Затем она вспомнила Торна на смертном одре, переполнявший его страх, и, чтобы перестать думать о нем, снова обратила свое внимание на происходящее в комнате.

— …именно вы надеялись найти? — Уорик выжидающе смотрела на нее.

— Прошу прощения?

— Я говорю, доктор, мне интересно, чего именно вы ожидали.

— На Холодной стороне живут люди.

Это сказал Дэвид. Тут уж и Марк поднял взгляд, и внимание Уорик тоже переключилось — на мгновение рот ее скривился в отвращении. Единственным, кто никак не отреагировал на заявление Дэвида, был Блейк. Инспектор по-прежнему стоял возле двери, лишь переводя взгляд с одного на другого.

— Не несите чушь, мистер Гэмбл.

— Миллионы людей. Возможно, десятки миллионов. Перед увольнением Торн запустил спутник. Об этой операции имеется отчет — неоспоримое доказательство.

— Это все выдумка, бессмысленная попытка навредить интересам нашей страны. Как и прежде, Британия — единственная спасшаяся страна.

Хоппер задумалась, действительно ли Уорик не знает о предмете своих поисков и просто выполняет приказ, либо же знает, но ей совершенно плевать.

— Неважно, во что вы там верите, — заговорила она, стараясь говорить спокойно. — Вы… Давенпорт лгал людям, когда утверждал, будто для другой стороны нет никакой надежды.

— Надежды не было и нет, — закивала Уорик. — Эти люди в бывшей Америке — просто несколько миллионов человек, которым не повезло оказаться в неправильном месте. Скоро они все умрут… если уже не умерли. И это только к лучшему.

Так она все-таки знает про них, поняла Элен.

— Я говорю не о прошлом. Я говорю о настоящем. Давенпорт ни за что не расскажет о выживших на Холодной стороне, потому что в таком случае его пропаганда утратит всякий смысл. И если американцы узнают, что их семьи всё еще живы, они взбунтуются. Сделка сорвется, и Давенпорт не получит ядерного оружия.

— Американцы знают? — обратился Дэвид к Уорик.

— О людях на Холодной стороне? Не больше десятка наших преданных сторонников. Да и те осознают, что для спасения своей зоны необходимо пойти на жертвы.

— А ядерное оружие? — перебила ее Хоппер, — Давенпорт собирается применить его против Холодной стороны?

Лицо Уорик чуть заметно дернулось, и Элен решила, что подобная перспектива пугает ее не меньше, чем их с Дэвидом. Но ответ прозвучал безапелляционно:

— Какое бы решение он ни принял, оно будет верным.

Дэвид схватился за голову:

— Господи, он и вправду собирается пойти на это! А раз американцы не знают о выживших, они сами же и позволят ему нанести ядерный удар!

— Значит, вам доставляет удовольствие убийство миллионов людей ради вашей собственной выгоды?

— Увы, да, доктор. В конце концов, именно так мы поступили со всем остальным миром.

На какое-то мгновение Хоппер охватила ненависть к этой циничной суке.

— Но почему Давенпорт оставил Торна в живых?

— Из дурацкого милосердия, — пожала плечами Уорик. — Я-то поступила бы по-другому. Впрочем, нам не было известно, предпринял он что-либо для обнародования документов или нет. Знай мы, что он просто спрятал эти дурацкие бумажки, всей этой нервотрепки удалось бы избежать.

— А что за история с Гетином?

— Ах да. Мы обратили внимание, как отчаянно вы стремились с ним встретиться. Теперь он заведует Управлением полетами правительственных спутников — усовершенствованных моделей на основе торновского прототипа. Ему удалось доказать свою преданность. Ведь именно Гетин сообщил нам о космических исследованиях Торна, хотя последний оказался тем еще параноиком и не поделился местонахождением своих открытий даже со своими коллегами. А новые модели более маневренные, — Уорик сыто улыбнулась. — И как только мы заключим сделку с американцами и Британия вновь обретет единство, мы сможем продолжить свое дело. Расширить Житницу дальше на юг. Насадить новые леса, чтобы отбросить назад пустыню. Вылечить всю планету.

— Если только не станет известно, что у половины американцев все еще живы семьи. Семьи, которые их и ваше правительства бросили умирать.

Уорик вздохнула.

— Что ж, доктор, раз уж вы настаиваете на распространении подобного гнусного измышления, нам ничто не мешает пристрелить вас прямо на месте. Не согласны?

Хоппер отважилась на последнюю ложь:

— Об этом знают еще кое-какие люди. И если до завтра от нас не поступит вестей, они начнут транслировать отчет по радио.

Уорик задумчиво склонила голову набок.

— Очень сомневаюсь. Зачем вы поехали сюда, если у вас уже имеется доказательство? Пожалуй, придется рискнуть. Блейк!

Инспектор вышел вперед, сунув руку в карман.

— Подождите, — впервые за все время подал голос Марк.

Блейк остановился посреди комнаты и взглянул на Уорик.

— Рут, вы ведь сказали, в этом… Вы сказали, до этого не дойдет.

— Я понимаю, мистер Хоппер, что слабакам не всегда приятно лицезреть последствия своих поступков, но у нас мало времени. Дональд, будьте так добры, выведите мистера Гэмбла в сад.