По приезду в заснеженный и безлюдный в это время года дачный поселок они остановились у дома Лени, и тот повел их к стоявшему в самом конце участка просторному летнему туалету, ранее также многократно исследованному и детально описанному в следственных протоколах.

Включив верхний свет и заглянув через дырку в канализационную яму, Леня молча покинул наблюдавших за ним оперов, сходил в сарай и вскоре вернулся оттуда с рабочими рукавицами, ручной лебедкой и гвоздодером.

С помощью гвоздодера он отодрал верхние доски сидения с прикрученным к ним стульчаком, а затем, наладив лебедку, опустил в яму трос с четырьмя металлическими поводками с крючьями на концах и каждый из них за что-то там внизу зацепил.

Покрутив с силой рукоять лебедки, Леня поднял через несколько минут на поверхность металлический бак с замерзшими в нем фекалиями, после чего, застопорив барабан, спрыгнул в яму, имевшую, как оказалось, второе выложенное кирпичом дно, и один за другим достал из нее и передал сыщикам три объемистых водонепроницаемых кейса. А когда, уже выбравшись, открыл их шифрованные замки, с довольной улыбкой представил на обозрение лежавшие в них одна к одной пачки банкнот, радовавшие глаз своей девственной чистотой и яркими красками.

– Здесь у меня в трех корзинах, как в Центробанке, – пошутил он по этому поводу. – Сорок процентов в долларах, столько же в евро, остальное в английских фунтах. Вкладчики мне спасибо еще сказать должны. Я им с учетом взлетевшего курса состояние в разы увеличил.

– Расставаться не жаль? – не зная, как реагировать на происходящее, спросил у него Близнюк.

– Не поверите, кайф от всего ловлю, – с улыбкой признался Леня. – А все ваш правозащитник, до самых печенок меня достал. Ему бы проповеди на «зоне» читать.

Неожиданно к удивлению оперов настроение его стремительно поменялось, и он сначала закашлялся, а затем в полный голос начал рыдать и ругать себя за совершенные им преступления, а когда через какое-то время чуть успокоился, стал восстанавливать разобранный им сортир.

– Сколько ж там денег было? – прервал рассказ Дениса Субботин.

– Если по нынешнему курсу в рублях, то около четырехсот миллионов. Почти вдвое больше, чем прикарманил, – ответил тот и поднялся из-за стола. – Пойдем, покажу.

Он привел Субботина в спальню, вынул из шкафа большой клетчатый чемодан, раскрыл на нем молнию и предъявил свою долю, пояснив, что с начала болезни не может даже прикоснуться к деньгам, сделавшимися горячими, словно угли в костре.

Георгий Николаевич склонился над чемоданом, взял из него пачку долларов в банковской упаковке и, осмотрев ее, положил обратно, после чего спросил у Дениса:

– Вы его вздернули?

Мухина после его вопроса пробил озноб, и он ничего не ответил, однако Субботин, глядя ему в глаза, настойчиво повторил вопрос.

– Сам он, клянусь… – продолжая дрожать, выдавил из себя с трудом Денис. – Совесть не вынесла.

Такое невнятное его объяснение Субботина не устроило, поскольку Леня, как посчитал он, сумел максимально ее облегчить, отсидев полностью весь свой срок, а теперь еще и вернув похищенное, и Мухин перед его напором и логикой устоять не смог.

– Шеф его психологически доломал, – отводя глаза в сторону, признался Денис. – Порассказал ему в красках о самоубийствах и искалеченных им жизнях людей, так он минут десять в голос рыдал, чувствительным гад оказался. После чего записку писать бросился.

– А еще припугнули его, наверное, – продолжал выдавливать из него по капле правду Субботин.

– Этого не понадобилось, болезнь эта чертова сама все сделала. Мы, когда он в петлю полез, в машине сидели, – объяснил, не переставая дрожать, Денис. – Поверь, я этого не хотел, Близнюк уболтал. Каюсь, не устоял перед таким соблазном.

Немного подумав, Субботин вышел из комнаты, но вскоре вернулся с бутылкой изъятого им коньяка и рюмками.

– Пойдем-ка «явку с повинной» писать, тебе это пригодится, – сказал он Денису. – Все равно ведь молчать не сможешь, даже если деньги обратно вернуть. Напишешь, и в следствие сразу поедем, здесь тянуть нечего. А то возьмешь да руки на себя наложишь, как Леня.

Придя на кухню, Субботин наполнил коньяком рюмки, назвав это лекарством от страха, и поднял одну из них.

– Чокаться не будем, не тот случай, – объяснил он Денису. – Не взыщи, что так получилось, но я иначе не мог.

Молча выпив, они стали зажевывать французский коньяк лежавшими в пакете на столе сушками, пока Денис не нарушил наступившую тишину:

– Словно за покойника выпили.

– Погоди себя хоронить! – прикрикнул на него Субботин. – Тебе еще жить да жить.

Все то время, что Мухин трудился над написанием «явки с повинной», Субботин, стоя возле окна, рассуждал вслух о юридических тонкостях дела, придя, в конце концов, к выводу, что о болезни покойного Голубкова и вирусе им с Близнюком говорить не следует, поскольку это только усугубит их вину и привлечет к процессу повышенное внимание. А так все ограничится лишь 285-й статьей УК и наказанием за злоупотребление служебными полномочиями, а с учетом его признания и содействия следствию все не так уж критично, и с доводами его Денис согласился.

Совместно отредактировав текст документа, они дождались вызванное к дому такси и, прихватив с собой чемодан с деньгами и сумку с вещами Мухина, отправились в городской следственный комитет, находившийся на набережной реки Мойки.

По дороге Субботин, пользуясь представившейся ему возможностью, выяснил у Дениса о вовлеченности в это дело Ланцова, и тот все ему рассказал, в том числе об инсценировке перед ним телефонных звонков в агентство «Глухарь» и бизнесмену Зотову, по-прежнему, как оказалось, представлявшему для Василия Васильевича большую угрозу.

В следственном комитете их встретили холодно. Желающих заниматься в конце рабочего дня поздними посетителями там не нашлось, и только после того, как Денис предъявил им свое служебное удостоверение, их отвели к молодому следователю по имени Юля.

Та, быстро пробежав глазами текст переданной ей Мухиным «явки с повинной», неожиданно громко расхохоталась, после чего полюбопытствовала у него:

– Значит, в тюрьму собрались, товарищ полковник? На какой срок желаете?

– Это как суд решит, – багровея лицом от неадекватного ее поведения, объяснил ей Денис.

– Ну, вы даете, господа юмористы! – продолжила веселиться следователь, и Субботин сообразил, что девушка, очевидно, восприняла их визит как первоапрельский розыгрыш, и, желая настроить ее на рабочий лад, раскрыл перед ней чемодан с валютой, но следователь и на этот фокус не поддалась.

– Надо же, сколько фальшивок! – весело воскликнула Юля, и Субботин, сохраняя спокойствие, положил перед ней пачку новеньких долларов и предложил проверить их подлинность.

Юля со смехом взяла в руки деньги и стала перебирать стодолларовые банкноты, потерла их пальцами, рассмотрела на свет, с каждой минутой становясь все задумчивее и серьезнее, а затем с побелевшим от испуга лицом вскочила со стула и со словами: «Я на минуту» выбежала из кабинета, но вскоре вернулась, ведя за собой начальника следственного отдела Разина.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.