Арсений замолчал и внимательно посмотрел на Машу.

— А ты знаешь, в чем заключаются эти этапы? — тихо спросила девушка.

Леший взглянул на стоящую в стороне Ольгу, будто спрашивая у нее, стоит ли отвечать на Машин вопрос. Охотница едва заметно кивнула.

— Все они связаны с хранителями: осквернить хранителя, оросить его кровью границу между мирами и, наконец, принести в жертву невинного хранителя.

— То есть, последний пункт про меня? — уточнила Маша.

Леший кивнул.

— Класс, — девушка откинулась на подушку и устало потерла переносицу.

— Поэтому я считаю, что тебя надо спрятать где-нибудь и охранять! — подала голос Ольга.

— Ты собираешься держать ее в клетке пятьдесят лет? — повернувшись к охотнице, воскликнул Арсений. — Да она же с ума сойдет!

— Зато будет в безопасности! — стояла на своем Ольга.

— Если колдун задумал уничтожить барьер, его ни что не остановит. Рано или поздно он доберется до нее!

— Это не он, — раздался уверенный голос Радмилы.

Ольга и Арсений обернулись и уставились на стоящую в двери знахарку. Радмила невозмутимо подошла к Маше и протянула ей кружку с ароматным чаем.

— Если все, что вы тут сейчас наговорили — правда, то это замыслил не Ван, — сказала она.

— Как ты услышала? — Ольга непонимающе уставилась на знахарку.

— Ты знаешь меня с детства и все еще недооцениваешь, — упрекнула Радмила охотницу.

Арсений одобрительно хмыкнул.

— Если не Ван, то кто? — спросила Ольга, сложив на груди руки.

— Гаяна, — тихо ответила Радмила.

— Твоя сестра? Зачем ей это?

Радмила тяжело вздохнула.

— Поверь, у нее немало причин. Взять хотя бы то, что мы с ней прямые потомки того самого Идана, о котором только что говорил Арсений.

Лицо Ольги в который раз снова вытянулось от удивления.

— Почему ты об этом не рассказывала? — шепотом спросила она.

Радмила небрежно пожала плечами.

— Не сочла нужным. Все итак шепчутся за моей спиной. Если бы кто-то узнал, что я ведьма, да еще и потомок Идана…

— Тебя бы уничтожили, — закончила за нее Ольга.

— Когда Ван пришел за Мирой, то передал мне весточку от сестры, — продолжила знахарка, кинув беспокойный взгляд на Ольгу. — Сказал, что многого добился благодаря ей. Скорее всего, она имеет над ним власть. Окутала его мороком и подчинила его волю. Юноша сам не ведает, что творит…

— Почему?! — вдруг крикнула Ольга. — Почему ты всегда его защищаешь?! Он — чудовище! Бездушная, темная тварь! Власть над ним? Морок? Да он втрескался в нее по уши и бегает за ней, как собачка!

Радмила устало прикрыла глаза.

— Он всего лишь неразумное дитя…

— Однако ему хватило ума связаться с темной ведьмой, заключить сделку с колдуном, осквернить себя и погубить мою сестру!

Сейчас Ольга была похожа на огромный и запутанный комок эмоций. Она громко и сбивчиво дышала, дрожа всем телом. Ее крепко сжатые кулаки побелели, глаза покраснели. Суровая охотница вот-вот могла сорваться и заплакать, однако этого не произошло. Ольга резко развернулась и вылетела из комнаты. Арсений хотел было последовать за ней, но Радмила его остановила.

— Ей надо побыть одной, — сказала знахарка. — Успокоится и придет. Я ее знаю.

Леший кивнул и остался стоять на месте. Некоторое время все молчали. Маша усиленно студила горячий чай и отпивала по маленькому глоточку. Постепенно девушку начало клонить в сон. Заметив это, Радмила улыбнулась и, забрав у Маши опустевшую кружку, помогла ей лечь поудобней.

— Тебе надо поспать, — объявила она.

Девушка запротестовала, но даже Арсений согласился с Радмилой.

— Тебе действительно нужен отдых, — подтвердил он. — Так что оставим все проблемы на потом. Утро вечера мудренее.

— Отдыхай, милая, — знахарка ласково погладила Машу по волосам. — Набирайся сил. Днем тебе будет намного легче, а рана полностью заживет.

Погасив все свечи, Радмила быстро вышла из комнаты, а следом за ней ушел и Арсений. Оставшись в одиночестве, Маша начала думать обо всем, что с ней произошло в последнее время. Теперь, видя, как все о ней заботятся, девушке стало стыдно от того, что она приняла жителей Залесово за сумасшедших религиозных фанатиков.

— Неужели мне предстоит прожить здесь полвека? — прошептала Маша вслух. — Ох, божечки!

Она тихо простонала и спряталась с головой под одеяло.

Вдруг кто-то осторожно приоткрыл дверь и вошел в комнату. Маша резко села в кровати и испуганно всмотрелась в темноту.

— Это я, Радмила, — прошептала женщина совсем рядом. — Принесла тебе двенадцать трав. Сегодня ведь все они…

— …целебные, — закончила за нее Маша.

В темноте было не видно лица Радмилы, но девушке показалось, что она улыбнулась. Знахарка приподняла подушку и положила под нее шуршащие травы, тихо нашептывая очередной заговор:

Трава зелена, сорвана с корня,

Вянешь ты сама,

Скажи мне сущую правду,

С кем дитя это будет сохнуть,

С кем будет вянуть?

Маша хотела спросить, что делает Радмила, но не успела. Сон укрыл девушку темным бархатным покрывалом, унося ее в свое царство грез.

***

— Кажется, наши встречи становятся все чаще, — улыбаясь, заметил Иван.

В этот раз декорацией для сна стал огромный пустой кинозал. Иван встретил Машу в дверях и жестом предложил сесть в кресла на последнем ряду.

— Как рана? — поинтересовался он.

— Хорошо. Пообещали, что завтра уже заживет, — ответила девушка, касаясь раненого плеча. — Просто чудеса местной медицины.

Иван сдержано посмеялся.

— Это твоих рук дело? — спросила Маша, рассматривая пустой кинозал.

Юноша кивнул.

— Однажды, рядом с детдомом, где я жил, построили кинотеатр. За несколько дней до торжественного открытия я пролез в него и всю ночь бродил по безлюдным помещениям. Особенно мне понравилось одному сидеть в пустом кинозале. До тех пор, пока меня не поймал охранник. Жаль, что вскоре этот кинотеатр закрылся. Он был красивым.

— Ты тоже жил в детском доме? — удивилась Маша.

— Даже в разных, — ответил Иван, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку кресла. — В шесть лет меня усыновили, и вскоре мы переехали в другой город. Я жил с приемными родителями до четырнадцати, пока они не погибли в аварии, и вот, я снова в детдоме. Однажды собрался утром в школу, а попал сюда. Уже и не помню как: толи на автобус не тот сел, то ли как-то сам добрел — все как в тумане.

— Я тоже была в детдоме, — принялась рассказывать о себе Маша. — Только не помню этого периода. Меня рано удочерили. Жила себе спокойно с родителями, пока вдруг не заплутала в лесу и не оказалась здесь.

Девушка замолчала, вспоминая маму и папу. Как только начинала о них думать, сердце обливалось кровью. Если ей суждено провести здесь пятьдесят лет, то она может больше никогда их не увидеть. А еще ей не светит в ближайшее время пойти на свиданье, поступить в университет, найти работу. Все это станет возможным только через пятьдесят лет, да и то при условии, что она останется жива.

— Знаешь, меня чуть не убили, — вдруг сказала Маша. Она не хотела рассказывать это Ивану, но слова сами слетели у нее с языка.

Юноша обеспокоено посмотрел на нее.

— Кто?

— Твоя бездушная тушка.

На лице Ивана отобразилось недоумение.

— Зачем ему вдруг тебя убивать?

На мгновение Маша задумалась, стоит ли рассказывать ему о догадках Арсения и Ольги. Несомненно, что девушку тянуло к Ивану, и, кажется, она ему доверяла, но все же что-то глубоко внутри не позволило открыться ему полностью.

— Даже не знаю. Может, ты заглянешь к нему в сон и спросишь?

— Он не спит.

— Правда? Почему? — удивилась Маша.

Иван пожал плечами.

— Так с чего ты взяла, что он хотел тебя убить?

— Когда я только сюда попала, он и его рогатый друг искали меня в лесу. Даже избили кого-то, чтобы узнать, где я. А этой ночью на меня напала нечисть. Арсений сказал, что это его прислужники.