«У кумушки глаза и зубы разгорелись;

А кисти сочные, как яхоты горят;

Лишь то беда, висят они высоко:

Отколь и как она к ним не зайдет,

Хоть видит око,

Да зуб неймет»19.

Вот и я как та самая кумушка, лишь клацал зубами за стеклом, да чистую водицу глотал. И что мне прикажете делать?! Я на этом «МИРе» скоро не то, что с голоду, а от вожделения помру такими темпами развития событий. Это будет крайне эпичное зрелище для потомков, кои обнаружат мое истощавшее тело на горе вкусной и питательно пищи. Или же замерзшее, потому что от нетерпения открою скафандр и замерзну прямо с открытым ртом, так и не добравшимся до съестных припасов. В любом случае в описании музейного экспоната, находящегося рядом с мамонтенком Димой, напишут – окаменелый замороженный советский астронавт, померший от разрыва сердца прямо на складе с едой – жертва Перестройки Горбачева, тогда тоже есть нечего было. Помните, тогда еще ретро-песня такая появилась, про три кусочка колбаски, которыми можно было соблазнить даже не только Буратино. Короче, про Поле чудес в Стране дураков.

Ладно, набил мешок до верху едой. Доберусь до дома – вот уж оторвусь. Надеюсь, еда свежезамороженная и без душка.

Пора было двигаться дальше. Оставался последний боковой необследованный отсек станции. Очень рассчитываю, что спускаемый модуль прикреплен именно к нему. Снаружи, во всяком случае, мне именно так показалось. Правда, еще что-то подобное, только поменьше было еще спереди станции, чуть дальше места крепления боковых модулей. Только та штука мне больше напоминала спасательный эвакуационный модуль, а вот то, что висело с боку, походило на минишаттл, что-то вроде квадрокоптера, только с какими-то приспособлениями вместо пропеллеров, наверное, ускорителями. Полагаю, он был адаптирован для посадки в условиях отсутствия атмосферы и низкой гравитации.

Пробравшись через отсек, увидел крышку, что напоминала крышку входного шлюза. Похоже, я нашел то, что искал. Это спускаемый модуль.

Со шлюзом я уже научился работать. К тому же, я забирался изнутри, а не снаружи. Так что вскоре я оказался внутри аппарата, пройдя сквозь открывшиеся одновременно обе двери шлюзового отсека.

Как и все на этой станции, спускаемый аппарат также был напрочь промороженным. В таком виде его будет проблематично запустить. Но если я его прямо сейчас не оживлю, то вскоре и сам стану таким же промороженным, как и все здесь. А это, как я уже миллион раз говорил, повторюсь еще раз, никак не входило в мои планы. Вряд ли прогресс дойдет до тех вершин, когда меня найдут, чтобы просто разморозить и оживить до исходного работоспособного состояния, что было до заморозки. Не хочу на пару с мамонтенком на выставке стоять! Не эксгибиционист я – не люблю, когда на меня люди глазеют и точка.

Надо было с техникой разбираться. Попробовал для начала смести воздушный синий иней с панели управления. Вот умели же раньше делать замороченные приборы. Экраны, если и есть, то маленькие. Зато кнопок каких-то непонятных, рычажков, шкал со стрелочками, просто не счесть. Ну прям половина всей поверхности отсека в этом добре была. Это же кошмар. Никогда я этого не пойму, даже если инструкцию на бумажке найду. Если найду, конечно. Когда дочитаю первые 50 страниц, энергия у моего скафандра вновь улетучится в небытие. Кстати о птичках, сколько там ее еще осталось. Опять двадцать пять – нет, не 25 пока, а чуть больше – 57%, но ведь тоже маловато.

До этого инцидента я считал, что чего-чего, а энергии у меня в достатке, в недостатке – питания. Теперь все наоборот было. Не врет пословица: нос вытащишь – хвост увязнет, хвост вытащишь – нос увязнет. Какой-то замкнутый круг сплошного болота.

На повестке стояло оживление спускаемого модуля. Всю станцию, если и получится оживить, то лишь с помощью реактора моего корабля. Прогреть такую громаду мне пока было не чем, а не прогрев, даже думать о чем-то было глупо, не то, что надеяться на чудо.

Что же касается спускаемого модуля, то я лелеял надежду, что этот аппарат проектировали на работу в самых экстремальных условиях, в любом состоянии, даже в случае полной разгерметизации и сверхохлаждения аппаратуры.

Само-собой в нем не было никакого реактора, зато стояли мощные аккумуляторные батареи. Да и резервуары с топливом должны были быть под завязку полными, раз его еще не использовали.

Мне бы электронику как-то запустить, тогда уж я стартую. Мой компьютер все просчитает и дело в шляпе. Главное, чтобы топливо критично не перемерзло. Вообще, судя по всему, на нем использовались твердотопливные ускорители.

Главная задача подружить мой компьютер с электроникой этой штуки. Кстати, та еще головоломка. Надеюсь, моя система сможет разобраться с допотопными технологиями. Вопрос только, куда штекер втыкать и какой. Что-то я вообще пока никаких входов не наблюдал. Но так быть не может. Этой технике же как-то перепрошивали мозги или по крайней мере оставляли такую гипотетическую возможность это сделать? Может я под инеем что-то пропустил?

Еще раз постарался тщательно смести снег с пульта. Но от старания случайно задел какую-то небольшую защитную панель сбоку. Она раскололась и отскочила, а я увидел то, что столько времени искал – кучу разных входов. Ура! «Лед тронулся, господа присяжные заседатели!»20

Только теперь сразу куча других вопросов встала передо мной – что из этого всего для чего нужно? И куда мне подключаться? И как это сделать? На кой черт столько штекеров – не судьба один универсальный было сделать?!

Я таких входов и не видел-то никогда. Вот, пожалуй, кроме одного – старый формат штырькового входа для наушников. Вон они кстати и нарисованы рядом с ним. Нда, дела, однако. Надо искать провода с такими вот штекерами. Вопрос – где я их на станции найду. Тут нет.

Не поступить ли проще – выдрать какой-нибудь штекер, оборвать с него провода, оголить и прямо к ним подключиться попробовать? План, конечно, мягко говоря варварский, но вдруг получится. А что делать?! Главное – эффективность рабочего процесса, а не эстетика происходящего.

Сказано – сделано. Штекер проще – проводов меньше. Вот для наушников проводов надо всего два, с него и начну. Попробую к ним подключиться и прозвонить. Может система откликнется или даст понять куда надо еще ткнуться, питание дать на какой конец, чтобы искра разума осветила эти древние отмороженные электронные мозги.

Надеюсь также, что мои попытки не попалят электронику. Вроде как, раньше все делали мощнее и не таким изнеженным, как сейчас, чтоб так прямо сразу все сжечь при маленьком коротце.

Я ведь толком ничего не понимал в этом деле. Так, проводки наобум. Даже не красный-синий выбирал, как в боевиках, но с тем же потенциальным результатом – вдруг рванет?!

Но, похоже, вообще ничего не происходило. Вроде чего-то мой компьютер сканирует, но все без толку. Ладно, попробую над другим штекером поиздеваться. Кстати, тут и проводков побольше. А раз так, это верный путь к мозгам. Ну я на это надеюсь. Вопрос, что с коннектом… Так, сяк попробовал. Один вариант сработал. Ждем, сканируем…

Есть! Ура! Сработало!

На пульте слабо загорелось несколько индикаторов. Значит все-таки есть контакт!

Понятия не имею как, но система моего скафандра влезла-таки в эти старые замерзшие мозги. Мало того, мне она инструкцию выдала, что делать, куда, когда и на какие кнопки жать, тумблеры переключать и что из этого получится.

Без кнопок даже супермозг эту рухлядь запустить не мог. А со мной – мог, я же теперь специально обученная кнопкодавка – важнейший элемент системы! Так что ключ на старт! То есть вот этот мелкий тумблер под стеклянным колпачком.

В целом все было не сложно, особенно когда на мониторе мне давались четкие указания, какую кнопочку следует ткнуть, а тумблер – переключить. Разве, что слишком логически заморочено и неэргономично. Ну так, верно, чтобы враги, типа Чужих на пару с Хищником, если что не догадались.