И ведь не придерешься пока ни к чему! Подозрения к делу не пришьешь, ни следочка гадины этой Изменчивой нет! И в аудитории некромантии от неё ни капелюшки, ни понюшки улик! Есть только показания адептки Раэда, большой поклонницы Шая и Мара, которая и вмешалась в ритуал призыва духа. По её словам — только и хотела, что испортить призыв, чтобы я испугалась взбесившегося духа и опозорилась на всю Академию.

Девушка упорно настаивала на том, что никому смертельно вредить не собиралась, появление умертвия — случайность! А вытолкнула из круга меня, а, вернее, Зара — и вовсе не она. Последнее — чистая правда. Это уже другая адептка постаралась, тоже поклонница Мара. Уверяет, что просто сама пошатнулась и налетела на меня.

С ними, конечно, следователи работают, но есть у меня такая непрошибаемая уверенность, что этих дурочек спровоцировали. И я даже подозреваю — кто! И как только это мегера постоянно сухой из воды выходит, а?!

Я аж кулачки сжала от негодования!

— Краса-увица моя, не хмурься! — Мурлыкнул Мрякс, растянувшись на коврике у кровати. — Лучше-у меня расчеши-у, пара-удный оше-уйник обережный наде-унь, мисо-учку молочка постав-увь… со сли-увками!

И облизывается.

Я невольно рассмеялась, мотнув головой. Умеет приободрить! Что же это я, правда, разберемся! Не зря вчера план составляли, голову ломали! И отца выдернули, посоветовались.

— Да нормально все, Мрякс, немножечко только волнительно, но и только, — натянула на лицо улыбку.

Вот ещё, ни один Изменчивый мне сегодняшний день не испортит, со всеми разберемся!

— Хороша-уя хозяйка, — среагировал нахальный охранник на мое поглаживание.

Обжоркин, скоро будет не кот, а бегемот!

— Вот даже не сомневаюсь! — погрозилась. — Запомни это, когда захочешь помешать хозяйкиной личной жизни, заявившись ранним утром под окно! — Напомнила на будущее.

— Готова, красавица моя? — Раздался от двери голос отца.

Магистр Нир Ши был одет в подобие военного мундира темно-синего цвета с серебром, только без знаков различия. Волосы перехватывала лента — с серебром и рунами, и был отец невообразимо хорош!

— Да, — выдохнула, стряхивая дрожь, — всегда готов, мой магистр! — В последний момент не стала лишний раз тревожить прошлое. Ну их, генералов.

— Вот и умница. Помнишь, как договорились? До срока не подходи, не тревожь путы ритуала, — чуть нахмурил тонкие брови отец.

— Да, мы же поэтому и не говорим никому, — согласна кивнула, давая понять, что ничего не забыла, — чтобы не дай метель никто не вмешался, навредив Неймиру, — прищурилась, мысленно примериваясь сковородкой к белобрысой сейчас голове одной Изменчивой леди.

— Прекрасно. Ну что, адептка, в бой? Ещё и повеселиться успеем. Сегодня я твой провожатый до дверей главного зала.

Мне поклонились по всем правилам. Я, пока ещё не совсем ловко, но вполне уверенно, присела в поклоне-благодарности в ответ. Держитесь, враги, мы уже идем!

Азарт кипел в крови, перед глазами стояли живые, горящие любовью глаза Неймира, по карманам были припрятана подручные средства, а вьюга, что разыгралась сегодня не на шутку, несмотря на вроде бы почти ясное небо и яркое светило, казалась отличным предзнаменованием.

Ну что, последний рубеж?! Права ведь была гадальная печенька, ой, права! И счастье встретила, и от Изменчивых одни неприятности, и волшебство невероятное, и друзья самые лучшие рядом!

С нами мохнатики, чувство юмора, любовь и волшебный пендель! А, значит, с нами сила!

— Какая красавица… кто эта трау? — Шепоток во дворе. — И под руку с самим магистром Ши!

— Это же адептка Дакари, помните её? Да, она явно приехала обучаться инкогнито!

— Видимо, магистр следит за её безопасностью, они с трау договорились, — сыпались версии от адептов других факультетов одна другой интереснее.

Ручеек адептов стекался к бальному залу. Вопреки всем традициям Земли, здесь бал открывался в полдень. Вот и Иль в великолепном облегающем платье, ревниво оберегающий её Риан в шикарном светлом камзоле, Ликтар с очаровательной пухленькой полугномочкой. Где-то и Шай с Маром и своими сегодняшними дамами.

Гул стих так же внезапно, как начался. Высокие внушительные двери распахнулись почти беззвучно, открывая нашему взгляду залитый светом великолепный зал.

Сердце застучало в горле, когда взгляд упал на замершего на небольшой сцене Неймира, вместе с другими преподавателями. Ректор казался чуть бледнее обычного. Рядом с ним слева замерла Даира Тарито в кроваво-красном платье.

— Добро пожаловать на десятый Зимний бал, дорогие адепты! — Бархатный звучный голос мужа огладил душу. — Сегодня дивный день и самая волшебная ночь, когда стираются границы между совершенно разными существами и дрожат грани! Сегодня день, когда вы можете веселиться, впитывать зимнее волшебство, творить настоящий хаос и пакостить по мелочи и от души!

Голос ректора взмыл под потолок и ударился об пол, рассыпаясь искрами волшебства. В воздухе поплыла веселая снежная мелодия.

— Да начнется праздник!

Ладони вспотели. Тихо выдохнув, я шагнула в зал, чувствуя, как ободряюще сжимает мою ладошку отец. Все получится. Все обязательно получится, я это точно знаю! И кто-то в красном получит и по зубкам, и по лапкам загребущим!

Будет в нашей жизни счастье, а на нашей улице — самосвал с любимым мужем!

— Теперь ждем, — раздался шепот проскользнувшего мимо Маррота, — продержись ещё немного, малявка. Нам надо дождаться пика зимнего волшебства. А потом действуй, как договаривались!

Я согласно кивнула и, игнорируя трясущиеся слегка поджилки, старательно окунулась в веселье. Там улыбнуться, тут обменяться комплиментами. Выпить сока, закусить странной конфеткой в виде снежинки. Я почти не замечала мелькающих лиц, сменяющейся музыки и того, что творилось вокруг.

Помогала только поддержка отца и друзей. В какой-то момент открыли балкон. Зазвенела пурга, в рано сгустившихся сумерках ярко вспыхнули звезды. Серебряная дорожка — диковинная, невероятно хрупкая и прекрасная, соткалась из ниоткуда, и я поняла. Пора.

Особенно тогда, когда льнущая к ректору Изменчивая все-таки утянула его на танец, кружась в центре зала среди других пар. А потом подвела к возвышению, где сидели преподаватели, положила руку ему на грудь и потянулась к губам.

И только я разглядела на лице Неймира усталую растерянность, напряжение и борьбу. И ринулась вперед маленьким злобным торнадо! Нужный момент настал! «Лунная» дорожка почти коснулась пары. Если это произойдет, разрушить чары этой самоубийцы — а кто ещё покусится на нашего дракона? — станет гораздо сложнее!

Р-раз — прыжок вперед, я кого-то сшибаю с ног и несусь прямо на ректора.

Два — Тарито теряет терпение и дергает Неймира за волосы, пытаясь ускорить поцелуй.

Три — я бы, может, и не добежала — кто-то попытался оттащить, но в этот момент раздался ужасающий рык и мявк — и что-то большое, полосатое и очень пушистое отшвырнуло дамочку на пол, придавив всей своей тушей.

Четыре — я оказалась напротив застывшего Неймира, быстро глотнула зелья, которое мне дал утром отец — шаманили с Маром всю ночь, буквально запрыгнула на мужа, обнимая, оплетая его руками и ногами, и влила в него зелье самым простым сейчас способом.

Поцелуем. Жарким, крепким, жадным. Вкладывая в него всю свою любовь, всю нежность, все беспокойство за него. Все обожание моего чешуйчатого, ненаглядного, самого невероятного.

И в этот момент серебряная дорожка магии — дар зимней Полночи — коснулась нас. Охватила лентой, обняла, подарила покой, смывая тревоги. Магия самого мира, древняя, могучая, почти забытая некоторыми народами.

— Люблю тебя, — шепнула, вдыхая морозный запах леса, огня, хвои и почему-то капельку апельсина, — и клянусь небесами мира, кровью предков, силой Земли, жаром Огня, дыханием Воздуха и спокойствием Вод. Клянусь мощью спящей Тьмы и весельем Хаоса, что отныне и навеки ты будешь моим, единственным, любимым мужем, Неймир Айто!