– Благодарю вас, миссис Колер, – искренне произнесла я.

– Вам не за что меня благодарить. Я все понимаю. И в этом доме меня называют «тетушка Сильва», – тепло улыбнувшись, сказала женщина, покидая гостиную.

– Кто меня там ждет? – спустя недолгую паузу уточнила заинтригованная Сью.

– О, ты оценишь, – решила не раскрывать всех карт сразу я, откупоривая пузырек с той, невыносимой, самой вонючей в мире настойкой.

Пообедав, мы со Сью распрощались. Я не провожала ее, чтобы не попадать на глаза еще и Крису. Хватит с меня и хмурых взглядов тетушки Сильвы.

Я прикрыла глаза, откинувшись на спинку дивана. И позволила мыслям плыть своим чередом. А они метались, как запертый в клетке хищник. От моего происхождения до нападения. От новостей про приют до рассказа матери-настоятельницы. От полного боли и тревоги взгляда, от проникновенного «Линда» – до того будоражащего «любимая женщина».

Наверное, мне даже удалось задремать.

Но легкое касание к щеке, невесомый нежный поцелуй в губы – и я вздрогнула, широко распахнув глаза и встретившись с взглядом невероятно-синих, как бездонный океан, глаз. И поняла, что просто тону в этих глазах. Безнадежно растворяюсь в этой невероятной синеве…

– Волновалась? – усмехнувшись, поинтересовался Стейн.

И я нехотя вынырнула из этой спокойной и такой… близкой синевы, легко коснулась его небритой щеки кончиками пальцев и подумала: “Лучше бы просто поцеловал. Еще раз! Так, чтоб дыхание перехватило”. А сказала:

– Кто? Я? – притворно удивившись и невинно моргнув, фыркнула я. – Ни единой минуты. Проспала почти весь день, как тебе и обещала. Просыпалась раз. Посплетничали со Сью. Настойку выпила, поела… и никуда не влипала.

И взгляд такой… честный-честный.

– Это ты, конечно, молодец, – почти искренне похвалил меня Бенджамин, присаживаясь рядом и по-свойски, но очень осторожно обнимая меня.

При этом моя голова как-то сама собой вполне естественно устроилась на его плече. И на душе стало так… тепло, хорошо, спокойно. Словно ничего страшного больше никогда не произойдет. Вообще никогда.

– Я старалась, – жмурясь, я вдыхала его аромат. – Расскажешь, как все прошло?

Несколько мгновений тишины. За которые успели разбиться вдребезги и умиротворение, и покой. И в лучших традициях битой посуды их уже ни собрать, ни восстановить… увы.

– Отлично! – преувеличенно оптимистично ответил Стейн.

Врет!

Я извернулась, чтобы увидеть выражение его лица, взгляд. Бенджамин сидел, прикрыв глаза, притворялся спящим. Выглядел он действительно уставшим. Даже измученным.

Полагаю, что одной из причин могла стать моя болезнь. И то, что Стейн охранял мой покой все время моего беспамятства. Еще то, что сами события во дворце потребовали куда больше сил, чем пытался продемонстрировать его высочество.

И мне было очень жаль его тревожить. Но все же… не просто так спрашивала. Для дела.

– А можно менее сжатый вариант пересказа событий? – напряженно попросила я.

Бенджамин открыл один глаз, посмотрел на меня так, словно пытался отыскать у меня зачатки совести. Не нашел, вздохнул и принялся рассказывать, старательно подбирая слова. Будто боялся сболтнуть лишнего.

– Мы нашли место активации артефакта иллюзий. Неплохая работа, вполне мощная штука. Потому даже маги ничего не заподозрили. Но…

– Сильная магия – отчетливей следы, – завозилась я.

– Именно, – улыбнулся Стейн, неожиданно подавшись вперед и мимолетно поцеловав меня в кончик носа.

– Остался отпечаток ауры, – догадалась я, не поддавшись на отвлекающие маневры. – И ты, конечно же, выяснил, кто именно это был.

– Проницательная какая… – недовольно поморщившись, констатировал Стейн.

– Просто немного знаю об иллюзиях. Не уходи от ответа. Кто-то из стражи? – и так, для пущего устрашения допрашиваемого, пробежала кончиками пальцев от верхней пуговицы рубашки вниз. Совсем чуть-чуть. Но Стейн как-то резко выдохнул и перевел на меня взгляд в одно мгновение потемневших глаз. И руку я убрала. Во избежание.

Поздно, наверное.

– Любимая, ты играешь с огнем, – хрипло предупредил мой уже совсем как-то не фиктивный возлюбленный. На дне его глаз вспыхнул некий опасный огонек, от которого жарко стало почему-то мне.

Вообще-то я тут больная и немощная. Подумала, прислушалась к себе и с удивлением поняла, что от былой слабости не осталось и следа. Бросила беглый взгляд на собственное запястье, но шрамы, хоть и менее заметные, оставались на своих местах. Не совсем восстановилась, но вполне… прилично. Чудо-настойка какая.

И я попыталась высвободиться из его объятий. Но кто ж позволит?

– Иррой, – прочистив горло, ответил на мой вопрос Бенджамин, видимо, тоже пытаясь упорядочить мысли. – Лорд Иррой. Полагаю, что к убийству сына советника Глори тоже он руку приложил.

Вот как… Иррой…

Проклятье. Вот сразу он мне не понравился. Интересно, а Гвен тоже замешана? Вполне логично было бы заподозрить и ее. Пробраться в постель и в личное пространство короля, выведать тайны, для чужих ушей не предназначенные. А там чисто на талантах и осторожности и до Сердца можно добраться.

Но, хотя здравый смысл и подсказывал, что вероятность не просто велика, а огромна, верить отчаянно не хотелось.

– Гвеневер Иррой допрашивают. Тони там, – и мне стало не по себе. Ментальные вторжения обычно ничем хорошим для допрашиваемого не заканчиваются. А если она все же ни при чем? – Если Тони не почувствует, что она лжет и утаивает что-то, магию к ней применять не будут, – и мне как-то сразу стало легче. – Самого Ирроя задержать не удалось.

А вот это плохая новость.

– А что насчет стражников?

– Пока ничего. Подождем развития событий, – устало ответил Бенджи. – Пока их не в чем обвинить.

Это тоже не очень хорошая новость. Моя интуиция вопила, что что-то тут нечисто. Проклятье. Мне необходимо попасть в архив. Есть хлипкая надежда, что удастся узнать хоть что-то полезное.

– Завтра Сьюзан вернет мне образ Адалинды Дерсон, и я смогу выходить из дома, – решила я сменить тему на более приятную и заодно посвятить в свои планы его высочество.

И промахнулась. Стейн тут же напрягся. И отчеканил:

– Ты никуда из дома не выйдешь, – припечатал он. – Ни завтра… ни вообще.

О, как же быстро мужчины берутся управлять женщиной, едва чувствуют над ней хоть подобие власти.

– Мне необходимо посетить архив, – спорить и скандалить настроения не было, потому я попыталась объяснить миролюбиво. – Могу даже попросить Сью, чтобы она создала для меня какой-то другой образ…

– Ты не будешь шастать по городу одна, – с нажимом произнес Бенджамин, еще заметнее напрягшись.

И я поняла – закипаю. Вот сейчас закиплю и взорвусь.

– Ну приставь ко мне Криса, – все еще надеясь на мирное урегулирование, предложила я.

– Я сказал…

– А я не понимаю, когда ты стал настолько категоричным! – вскинулась я, снова извернувшись и посмотрев ему в глаза.

Повисла пауза. Тягучая, тяжелая, наполненная рваным ритмом наших сердец и отчего-то сбившимся дыханием.

– С тех пор… как понял… – хрипло заговорил его высочество, глядя прямо в мои глаза. А у меня от этого взгляда, от его голоса сердце пропустило удар, а дыхание сорвалось. – Что… ты для меня слишком важна. Куда больше, чем я могу себе позволить.

Почему-то мне показалось, что на самом деле он планировал сказать нечто другое. Но и эти слова прокатились огнем по венам.

Беда в том, что мне все еще необходима была информация.

– Бенджамин, ты ведь должен понимать, что все это имеет куда большее отношение к моему прошлому и ко мне лично. Зачем-то меня ищет Туманная Роза, преследуют адепты Черного сердца, да и ты…

Я опустила взгляд, отвернулась, но Бенджи поддел мой подбородок, заставляя смотреть на него.

– Я выясню для тебя все, что нужно. Хоть весь архив сюда перетащу. И… Мне нужна ты. В первую очередь мне нужна только ты… – припечатал Стейн.

И пока я опять не придумала чего-нибудь, обнял, прижимая меня к себе, и нашел мои губы, накрыв поцелуем.