Под халатом оказалась длинная, до колен, рубашка с круглым воротом, расшитая белыми рельефными узорами. Как-то отчаянно вздохнув, Сана схватила подол рубашки обеими руками и резко задрала до самого горла.

В красном закатном свете я увидел небольшую и красивую девичью грудь.

Некоторое время мы так и стояли.

Я глупо посмотрел на грудь девушки. Спустил взор на слегка выпуклый животик, снова поднял на грудь. А Сана, закрыв подолом рубашки нижнюю чать лица, глядела в потолок.

Я и не мог разобрать: то ли её лицо покраснело от заката, то ли от стыда.

— Ну, — досадливо вздохнула Сана. — Можешь потрогать.

Я хотел сказать: «Спасибо, обойдусь». Мол, что, я сисек не трогал? Щупал и побольше размерчики.

Но руки сами взметнулись к девушке и погладили её.

После этого Сана резко опустила рубашку и запахнула халат. Дрожащими пальцами застегнула петельки, подобрала пояс от халата и быстро повязала вокруг талии.

— Сана, — сказал я, — о чём бы мы не договаривались ранее, знай, что это всё было глупостями. Я вовсе не такой. То есть — такой, но не я. И вообще…

— Молчи, — тихо ответила Сана. — Мне пора домой.

Она отошла к арке и дёрнула ветку — дверь раздвинулась.

Я побрёл за ней, не зная, что думать и говорить. Вдобавок прежняя слабость вернулась с новой силой.

Мы молча прошли через тёмные комнаты и оказались в главной комнате. Там, на подносе стояли коробочки с едой, к которой я так и не притронулся.

— Служанка, — крикнула Сана.

Тут же вышла её Служанка, замотанная в белые тряпки.

Обе пошли к выходу.

— Мы же ещё увидимся? — зачем-то спросил я.

— Ты скоро пойдёшь в Дом Опыта?

— Да.

— Я тоже.

— Там увидимся?

— Да. Но не смей рассказывать кому-нибудь о браслете и том, как…

— Что ты, — замахал я руками. — Мой рот на замке!

Сана и её Служанка вышли. Я не знал, нужно ли провожать. Решил, что не надо.

Вернувшись в свою комнату, упал на подушки.

Слабость вернулась и достигла такой силы, что я едва не терял сознание. В животе бурчало от голода, ведь я так и не поел чёртовой жареной травы.

Надо бы расспросить Внутренний Голос об этой Сане… как там её…

«Сана Нугвари, — подсказал Голос. — Младшая дочь соседей…»

— Ага, — зевнул я. — The Girl Next Door.

Проснулся я от пинка в живот.

— Вы своего сына всегда так пробуждаете? — зевнул я.

— Ты не мой сын, — ответила Мадхури Саран.

Я сел на матрасе. Судя по тишине и темноте — глубокая ночь. Фонарь-светлячок слабо мигал среди цветочных гирлянд на стене.

— Я же просил не входить ко мне без спроса, — ещё раз зевнул я.

— Тебе надо продолжить изучение правил нашей жизни. Это лучше делать, пока Похар спит.

— О, сегодня я узнал очень много о вашей жизни, — отозвался я. — Сейчас расскажу. Но сначала…

Я отправился в комнатку с туалетом. Сделав все дела, вернулся. Мадхури Саран сидела на коленях среди подушек.

— Мыть руки после этой комнаты у вас не принято? — спросил я.

Мадхури удивилась:

— А ты забрызгал свои руки? В твоём мире так принято?

— В моём мире есть анекдот по этому поводу, — ответил я. — Теперь знаю, что он взят из жизни.

— В каждой комнате для облегчения нутра стоит кувшин с водой, — ответила мама Самирана. — Просто в нашем доме он сокрыт этими вонючими растениями, которые тут насадил Похар Те-Танга.

Я сел напротив Мадхури:

— Мне вот интересно, вы любите или всё-таки ненавидите своего мужа? Или вы сами не определились?

— Не твоя забота, — оборвала мама. — Рассказывай, что обещал.

Громкое бурчание моего живота заполнило ночную тишину.

— О, Создатели, — простонала мама Самирана. — Сейчас.

Она вышла из комнаты и скоро вернулась с подносом, уставленным кувшинчиками и коробочками еды.

Я набросился на жареную траву и корешки, попутно рассказывая о том, что узнал от торговца из лавки «Радуга Над Летающей Твердью».

Вопреки моим ожиданиям мама Самирана не придала значения моему расследованию.

— Зря ходил, — заявила она. — Мы не узнали ничего нового.

— Как ничего? Мы узнали, что воровством граней занимается целая банда сильных озарённых, а не сам Самиран.

— Всё это — пустые слова торговца срамными картинками. И они не объясняют, почему светлая душа моего сына была замещена демоном.

— Ваш сынок не единственный подросток, которого воры соблазнили золотом и «Игрой Света».

— Опять же, всё это со слов торговца срамотой.

— Если мы отыщем этих детей и расспросим, сможем выйти на след воров.

Мама Самирана отпила из кувшинчика воды, пахнущей цветами.

— Ладно, допускаю твою правоту. Но зачем нам сами воры? Мне нет дела, накажут их или нет. Я хочу вернуть сына.

Я тоже отпил из другого кувшинчика:

— Мне кажется, что переселение душ произошло из-за того, что воры что-то напутали. Сотворили грязное колдовство, последствий которого сами не ожидали.

— Я не вижу, куда ведёт этот путь.

— Мы можем узнать, какие озарения они применили. Может, заставим их повторить колдовство, вернув души на свои места.

Мама Самирана с сомнением кивнула.

— Вы с чем-то несогласны?

— Если поверить словам торговца, — начала Мадхури, — то у воров сильное Моральное Право.

— И что?

— Значит… их поступки… их воровство… — Мадхури говорила тяжело, словно сама отказывалась верить в это. Собравшись с духом, твёрдо произнесла: — Они заслужили своё моральное право благоволениями Двенадцати Тысяч Создателей.

— Что это значит?

— Воры живут во славу Дивии. Двенадцати Тысяч Создателей поддержали их на Всеобщем Пути…

Одним глотком я прикончил ароматную воду:

— Вы же помните, что я ничего не знаю о благоволениях? Что они такое?

— Ну, это… — Мадхури Саран всегда терялась, пытаясь объяснить мне что-то из их магии. — Жители Дивии получают их в храмах. И вот.

— Мамуля, если бы я хотел получить объяснение, которое ничего не объясняет, спросил бы у Внутреннего Голоса. Давайте по порядку. Как я понял, Моральное Право это одна из Линий Внутреннего Взора?

— Да.

— Тогда поговорим о Линиях.

Как следователь, допрашивающий подозреваемого, я выпытал у мамы Самирана следующие знания.

Внутренний Взор каждого озарённого содержал обязательные три Линии: Тела, Духа и Морального Права. В проекции на руке они располагались таким образом: Линия Духа — средний палец, Линия Тела — указательный, а Моральное Право — большой. Но опять же, к рукам и пальцам линии не имели отношения. Они располагались там только для удобства новичков.

Толщина, длина, твёрдость и яркость Линий означали уровень их «прокачки». Чем толще и длиннее, тем труднее поколебать Линию, исчерпав ресурсы озарения.

— А как усилить Линию Тела? — спросил я.

— Закалять тело упражнениями. Ведь для этого мы наняли тебе… то есть Самирану, учителя телесного здоровья.

— А Линию Духа?

— Получением знаний, усвоением озарений и использованием кристаллов озарений.

— Но я недавно использовал сразу два кристалла озарения, даже ослабел от них. Почему моя Линия Духа осталась такой же тонкой, бледной и дрожащей?

— Потому что два кристалла не дадут заметного усиления. Чтобы Линия Духа укрепилась через кристаллы, нужно использовать только кристаллы ярких озарений. И использовать их гораздо чаще, чем два раза в день.

— Это дорого, — возразил я, вспомнив цены на яркие кристаллы.

— Очень, — согласилась мама. — Поэтому сложились сословия предназначений. Они предоставляют своим участникам кристаллы ярких озарений. Сословие ускоряет укрепление необходимых Линий.

— Но для вступление в сословие предназначения, я должен принять их руководство надо мной? Усвоить те озарения, которые мне укажут?

— Если бы ты был из мелкого рода или вообще безродный, то так и было бы. Но ты примешь род Саран, не так ли?