Наблюдая за людьми на улице, он чуть не пропустил, когда из-за двери ванной комнаты послышался нерешительный голос Алины:

– Кирилл!

Услышав зов, он недоверчиво дёрнулся, но тут же очутился перед закрытой дверью.

– Что-то случилось? – спросил он, уткнувшись лбом в дверной косяк.

– Мне очень неудобно тебя просить… – Голос её задрожал от волнения. – Но не мог бы ты мне помочь. У меня тут проблема…

– Так я могу войти? – спросил Кирилл, а его сердце в этот момент принялось бодро выплясывать джайв.

Алина, чуть помедлив с ответом, вздохнула.

– Можно. Входи.

Когда он вошел в помещение, то увидел престранную картину. Алина, стоя посреди ванной комнаты, пыталась вытащить из рукава водолазки вывернутую за спину руку. Он непонимающе замер и с сомнением посмотрел на Алину: на её лице явно читались растерянность и беспомощность. И без слов было понятно, что она вот-вот расплачется. Сообразив, что поза у Алины далека от естественной, Кирилл, осуждающе покачав головой, шагнул к ней.

– Ну и что ты так вывернулась?

Обойдя её со всех сторон, он удивился:

– Как ты умудрилась?

Рукав водолазки, надетой Алиной практически на влажное тело, перевернувшись вокруг горловины со стороны спины несколько раз, перетянул ворот, сдавив горло и намертво зафиксировав за спиной просунутую в рукав руку.

– Не знаю, как так могло получиться, – жалобно произнесла она. – Я поторопилась одеться и вот… что вышло.

– Быва-ает, – философски протянул Кирилл. – Тогда извини, если что-то доставит дискомфорт, пока я буду вызволять тебя из плена.

И он принялся освобождать хитро запутавшийся рукав. Время от времени его пальцы невольно дотрагивались до её оголенной кожи. При каждом таком прикосновении оба вздрагивали, так как нервы были напряжены до предела.

– Спасибо, – поблагодарила Алина, пряча от Кирилла смущённый взгляд, как только одежда заняла соответствующее для неё место.

– Не за что, – тихо ответил он и добавил: – Приходи на кухню. Ужинать будем.

И больше не глядя в её сторону, быстро развернувшись, вышел из ванной.

Вернувшись на кухню, Алина не знала, куда деть глаза. Крамольная мысль по поводу Кирилла всё же засела в её голове.

«Сколько мы ещё вот так сможем делать вид, что ничего не происходит? А ведь сегодня только наш первый совместный вечер. Может, нужно было не соглашаться на то, чтобы он какое-то время пожил здесь, со мной?»

– Алина!

До неё, наконец, дошло, что Кирилл окликает её по имени уже не первый раз.

– А? Что? – встрепенулась она. – Прости, я задумалась…

Кирилл, тяжело вздохнув, повторил свой вопрос:

– Я спрашиваю: ты грибной суп-пюре будешь?

– Да, буду. Спасибо, – растерянно ответила она, пока ещё не до конца вникнув в суть заданного вопроса.

Переведя взгляд на стол перед собой, обнаружила, что перед ней стоит её любимый салат – «Цезарь» с креветками.

– А я и не заметила, когда ты мне салат поставил…

Кирилл усмехнулся.

– И немудрено. Ты уже спишь практически. Ешь давай, а то для тебя сегодняшний день был очень тяжёлый. Пора отдыхать.

– Да, – согласилась Алина, – он просто какой-то нескончаемый получился.

– Приятного аппетита, – произнес Кирилл, ставя перед опекаемой им женщиной ещё и тарелку с супом.

– Спасибо. И тебе тоже. Я, наверное, салат всё же не буду, – вяло произнесла она. – Совсем не хочется есть…

– Тебе таблетки пить, – снова напомнил ей Кирилл, но на сей раз добавив в свой бархатистый голос немного жёсткости. – Оставь салат, если не хочешь. Ешь только суп… Вот станет лучше – делай тогда, что считаешь нужным. А пока, будь добра, выполняй предписания врача.

Алина, понимая правоту его слов, взяла ложку и нехотя зачерпнула содержимое суповой тарелки, а попробовав, с удивлением поняла, что по вкусу оно просто изумительно, и она обязательно съест всё, что ей налили.

– У-у! Как вкусно! Кто готовил? Вера?

– Почему Вера? – искренне удивился Кирилл. – Я.

Алина, услышав ответ, замерла.

– Ты умеешь готовить?! – как только секундный ступор от его слов прошёл, ахнула она.

Кирилл нехотя пожал плечами.

– Можно подумать, что ты не умеешь…

– Я – женщина. И обязана уметь это делать по своей природе.

– Глупости какие, – заявил Кирилл с полной убежденностью в своих словах. – Хотелось бы увидеть, где зафиксирована такая «природа» обязательств, – ухмыльнулся он. – И потом – я люблю готовить. Вот только времени на это совсем нет… Да и не для кого, – совсем тихо пробормотал он.

Однако Алина его слова всё же расслышала, но вида не подала.

– А с завтрашнего дня Вера на хозяйство выйдет. К девяти часам уже здесь будет. Ты же её знаешь? Не будешь возражать против её присутствия в твоем доме, или тебе неприятно будет её видеть?

Алина отрицательно покачала головой, но потом, спохватившись, добавила:

– Конечно, знаю. Пусть приходит. Сережка её присылал, чтобы помочь мне по хозяйству. Только завтра-то суббота, выходной день. Она сможет?

– Вера уже согласилась. А всё остальное я с ней решу. Потом кого-нибудь ей на замену подберем, чтобы проще было, а нас с тобой совесть не мучила. И ещё. Завтра, к десяти часам приедут из больницы: у тебя по плану капельницы, массаж, УЗИ, и психологу с тобой нужно будет поработать немного. Настраивайся, дорогая: у тебя будет непростой день.

Алина вздохнула, подсознательно соглашаясь с Кириллом: предстоящий день будет насыщенным. И от этих «больничных» мыслей отчего-то вдруг на душе у неё снова стало тоскливо. Пересиливая себя, неторопливо закинула в рот ещё около дюжины ложек и, скрывая досаду, расстроенно пробормотала:

– Прости. Всё было очень вкусно, но я больше ничего не хочу.

Она перевела дыхание, а затем, решившись, подняла свои шоколадные глаза на Кирилла:

– Наверное, мне и правда с психологом стоит пообщаться, причём желательно в первую очередь. Никак не могу смириться с тем, что произошло.

Задумалась, а потом, грустно вздохнув, предложила:

– Кирилл, ты как поешь – иди в душ, а со стола я сама уберу. Ты же всё-таки готовил, так что справедливости ради будет правильно именно мне наводить порядок на кухне после ужина.

Он отрицательно покачал головой.

– Даже речи не может быть об этом! И потом, что тут делать-то: со стола убрать и посудомойку загрузить? Так это совсем не проблема, и много времени у меня не отнимет.

Алина снова вздохнула, внутренне ощутив немалое облегчение от его рассуждений и от того, что он освободил её от нежеланной сейчас для неё бытовой рутины.

– Кирилл, спасибо тебе за всё, что ты для меня делаешь, и извини, что так получается, – произнесла она и, увидев, что тот больше не ест, добавила: – А ты ешь… ешь… Не обращай на меня внимания.

Он грустно усмехнулся.

– Считаешь, что я не понимаю, что с тобой происходит? Я же не бесчувственная скотина в конце концов.

Алина покраснела и, сглотнув поступивший к горлу ком, поспешно ответила:

– Нет, что ты… Ты заслуживаешь самого лучшего, просто я сама себя сейчас не понимаю и… не узнаю. Я пойду. Ладно?

– Да-да, конечно. Я сейчас тебе помогу, – вдруг засуетился Кирилл. – Отдыхай, только тебе ещё таблетки пить. Поваляйся немного, а я тут порядок наведу, а потом тебе лекарство принесу.

Алина усмехнулась:

– Тотальный контроль…

Кирилл заулыбался и уточнил:

– Не контроль, а ответственность! Иначе нельзя. Мне нужно тебя на ноги поставить во что бы то ни стало.

Добравшись до спальни, Алина с помощью Кирилла прилегла на кровать.

– Тебя чем-нибудь укрыть?

– Нет, спасибо, пока не нужно.

– Хорошо. Я зайду минут через пятнадцать-двадцать с таблетками.

* * *

Как только Кирилл вышел, Алина задумалась…

«Интересно, как жизнь нас меняет. Когда-то Кирилл боялся мне слово сказать, часами молчал, а сейчас общается без проблем, за словом в карман не лезет. Но, в принципе, мне и это в нём тоже нравится. Вон, Серёжка был как балалайка, только и тренькал. Рот не закрывался…»